Купанье в лохани доставило ему мало удовольствия, но зато приобщило к аристократическому быту в замке Терлинг.
Лаборатория Рэлея находилась во флигеле. Здесь Джи-Джи увидел самодельные вакуумные насосы, стеклянные трубки, установленные на потрескавшихся деревянных досках, газовые горелки. Веревочки, сургуч, щепки были основными и привычными крепежными приспособлениями. Лаборатория была уставлена застекленными ящиками, в которых находились покрытые паутиной банки с химикалиями.
— Не забудьте, Томсон, — сказал Рэлей, — что в Кавендишевской лаборатории — лучший стеклодув Англии — Эбенизер Эверетт.
— Я слышал о нем.
Так была решена судьба двух людей, на всю жизнь связавших себя с исследованиями Томсона.
Томсон уехал окрыленный. Рэлей очаровал его любезным обхождением и новыми надеждами. Крукс заронил в нем интерес к катодным лучам.
Дома его ожидала записка, оставленная, по словам миссис Кемп, «каким-то джентльменом, весьма энергичным, но мало приятным».
В нескольких строках посетитель сообщал, что он старый товарищ Томсона по Манчестеру и ожидает его на следующий день в помещении кембриджской железнодорожной станции, за пятнадцать минут до отхода лондонского поезда. Любопытство Джи-Джи было возбуждено. Конечно, он явится к месту свидания.
Каково же было его изумление, когда на платформе он увидел знакомую самодовольную фигуру Дабла! Это был именно он — сын владельца манчестерской паровозной фирмы, тот самый, который искал под микроскопом «божий номер» на волосе.
Дабл выглядел довольно браво в своей морской форме. Томсону не терпелось узнать, что привело его в Кембридж.
— Надеюсь, ваши дела хороши, Томсон? — спросил Дабл после обычных приветствий.
Джи-Джи кивнул.
— Я слышал, что о вас неплохого мнения Остин Чемберлен, — со значением произнес Дабл.
— Я репетировал сэра Остина перед экзаменами, — скромно ответствовал Джи-Джи.
— Но поговаривают и о том, что вы станете преемником лорда Рэлея в Кавендишевской лаборатории.
Томсон изумленно на него взглянул.
— Я об этом не слыхал.
Дабл самодовольно улыбнулся.
— Сейчас я хотел бы просить вас об одной услуге: представьте меня сэру Остину Чемберлену. У меня есть кое-какие идеи. Это касается британских субмарин.
— Субмарин?
— Да. Вероятно, вы еще не слышали об этом. Отчет об испытаниях прошел незамеченным. Но сегодня мы повторим их снова. Я предлагаю вам поехать вместе со мной в Лондон. Убедившись в серьезности моих предложений, вы поддержите меня перед Остином Чемберленом.
— Да, но, к сожалению, он выехал за границу.
— Куда? — быстро спросил Дабл.
— Кажется, во Францию… Дабл посмотрел на часы.
— Томсон, вы должны ехать вместе со мной. Вы увидите интересные вещи.
В вагоне Дабл объяснил, что испытание субмарины, подводной лодки, произойдет в порту публично. Общественность должна знать, на что тратится военный бюджет. Великобритания может отстать от своих будущих военных врагов. Ведь Германия уже конструирует субмарины. Однако в парламенте до сих пор идет бессмысленная болтовня об их бесполезности. Якобы невозможно поразить противника, не всплыв на поверхность: экипаж-де не видит вражеский корабль под водой. Предлагают строить только лодки-торпеды без экипажа.
— А я участвую в разработке военно-политических предложений для правительства, — важно заметил Дабл.
Прибыв в порт, они застали плотную толпу около канатов, ограждавших пространство, откуда начинался спуск под воду странного железного судна, окрашенного в черный цвет. Дабл безуспешно разыскивал военных экспертов из адмиралтейства. Военно-морское ведомство, по-видимому, саботировало новый вид британского флота, проявляя осторожность. Руководители старого английского флота придерживались своих традиций: плавать только над поверхностью воды, но не под нею. Сторонником субмарин был только отчаянно храбрый и предприимчивый адмирал Фишер.
Толпа с нетерпением ожидала сигнального выстрела.
— Сначала ее спустят на воду, и она пойдет в глубину, — объяснял кто-то в толпе, — а потом субмарина всплывет на поверхность, и мы увидим ее снова.
Выстрел. Железная громада поползла в воду. Она долго погружала свое туловище в маслянистую поверхность воды.
— Ровно через пять минут она выплывет, — уверенным голосом произнес Дабл. — Таков план испытания.
Люди в толпе вынули карманные часы и пристально следили за минутной стрелкой. Прошло уже семь с половиной минут. Субмарина не появлялась.
Первое брожение началось среди мальчишек, висевших на заборах, окружавших док. Это были рассыльные, продавцы мелких лавчонок, дети портовых рабочих.
Дабл хмурился. Проходила девятая минута. Человек в портовой форме быстро побежал вдоль каната и исчез в помещении спасательной службы.
— Вот вам и субмарина, — заорал вдруг мальчишеский голос.
Над толпой пролетела надгрызенная морковь, плюхнувшаяся в грязную воду.
Но толпу уже оттесняла команда спасательной службы. Порт оглушала сирена. На воду пошли катера.
Дабл оглянулся.
— Томсон, я очень сожалею. Это неудачный эксперимент.
Томсон, не отвечая, вглядывался в поверхность воды. Что же будет с людьми? Спасут ли их? Какое подлое безрассудство ставить такие «неудачные эксперименты»!
— За это надо судить, — сказал он.
— Кого? — переспросил Дабл. Томсон пристально посмотрел на него.
— Вам тоже придется работать на военную технику, мистер Томсон, — злобно и сухо заметил Дабл. — И вы еще пожалеете о своих словах.
— А я надеюсь, что никогда не буду в этом участвовать! — Томсон резко отвернулся и, пробиваясь к выходу, пошел через толпу.
…Вернувшись в свой тихий Кембридж, Томсон впервые почувствовал зыбкость и неустойчивость этого маленького мирка. За его средневековыми декорациями бушевала жизнь со всеми ее горестями и несправедливостями. А здесь, чувствуя себя независимыми и непогрешимыми, чинно расхаживали невозмутимые ученые. Надолго ли?
Однако, посидев в лаборатории и закончив расчеты, Джи-Джи снова постепенно втянулся в научные будни. Он решил написать письмо Шерлю с предложением поступить в Кавендишевскую лабораторию. Он точно изложил все этапы предстоящей работы. Понадобится высокая точность измерения, хотя это кажется пока неосуществимым. Что скажет изобретательный Шерль?
Незаметно бежали дни. Джи-Джи занялся дальнейшими расчетами и остался доволен полученной от Рэлея задачей: она снова вела его к обобщенным, универсальным методам исследования. Универсальность — вот что его привлекало в научных работах. Искать такие законы, которые пригодны для многих, нет — для всех явлений природы! В науке нет места проходимцам, подобным Даблу, ставящим эксперименты с человеческими жизнями. Нет, Джи-Джи никогда не будет этим заниматься…
В Кембридже бьют часы. Тихий научный мирок сохраняет пока свою неприкосновенность. Бурные события его еще не коснулись.
На завтра должна состояться весельная регата — состязание между Кембриджем и Оксфордом. Может быть, там будет и профессор Пэйджет с дочерью… Мисс Розу-Элизабет Томсон встречал довольно часто на лекциях. Занятия наукой все больше привлекали женщин, хотя к этому было много препятствий. Однако мисс Пэйджет совсем не походила на растрепанных девиц из местного колледжа, которые демонстративно разъезжали по Кембриджу на велосипедах. Девицы боролись за свое равноправие с мужчинами в науке, но это, увы, часто вызывало насмешки. В 1897 году произошел даже знаменитый скандал, получивший название «исторического», когда вопрос о принятии женщин в университет был поставлен в Кембридже совершенно официально. И что же? Подавляющим большинством мужчины проголосовали против принятия женщин в высшие учебные заведения и свою победу ознаменовали факельным шествием по городу.
Перед сном Томсон вспомнил о том, что он снова пропустил обед за столом бакалавров и завтра предстоят сложные расчеты с главным служителем.
«Снова пудинг», — подумал он, засыпая.
Золотые волосы на картине Боттичелли
Наутро была пасмурная погода, и барометр в гостиной миссис Кемп двигался к угрожающим переменам. «Регаты не будет», — заметил Томсон, увидев мрачное предзнаменование прибора. Закончив завтрак, состоявший из жилистой говядины и стакана слабого кофе, он решил немного пройтись. А в два часа лекция, и должен прийти Шерль, который уже выступает в качестве демонстратора. Студенты любят его и встречают громадную фигуру восторженным гулом. Все знают, что он кембриджский чемпион велосипедного спорта.
Демонстрационные опыты Томсона привлекают к себе внимание мировой публики. Они остроумны и очень наглядны. А сегодня, когда открыт доступ всем желающим, передние ряды будут наверняка заняты растрепанными девицами из учебного заведения мисс Бернар, возглавляющей движение за равноправие. Пожалуй, для них надо извлечь из шкафов самые эффектные приборы.
