это — для нашей общей выгоды. Мы сейчас находимся в стране, которая как раз подходит для подобного действия; и я — без ложной скромности — именно тот человек, который может использовать эту ситуацию. Эти янки — богатые люди. И среди них имеется много наследниц крупных состояний. Было бы странно, если б я не выбрал одну из них себе в жены! Не могут же они быть изящнее и красивее тебя, Фан, так же как не могут не заметить моей привлекательности!
Этот «комплимент», как ни странно, не встретил возражений. Жена позволила говорить дальше и продолжала слушать молча.
— Было бы глупо закрывать глаза на нынешнее положение вещей. Никто из нас не виноват. Мы сами себя одурачили. Твоя красота помешала мне полностью раскрыть свои возможности в жизни, да и моя довольно симпатичная внешность — я уже говорил об этом — сделала то же самое с твоей жизнью. Это были взаимная любовь и взаимное крушение надежд — одним словом, обманулись мы оба.
— Истинная правда! Продолжай!
— Какая у нас перспектива? Я, сын бедного пребендария [23], а ты… хорошо, это сейчас неважно, мы говорим о сегодняшних делах нашей семьи. Мы приехали сюда в надежде улучшить наше положение. Но земля молока и меда [24] на самом деле оказалась полной злобы и горечи. Мы имеем на сегодня одну сотню потраченных фунтов. Что мы будем делать, когда они кончатся, Фан?
Фан нечего было ответить на это.
— Мы можем ожидать здесь разве что некоторого уважения к нашему аристократическому происхождению, — продолжал муж-авантюрист. — Мы здесь потратили наличные деньги, но что мы можем иметь взамен — я или ты? Я не умею ничего, разве что управлять лошадьми, развозящими пассажиров, а ты — разве что смогла бы настроить свое музыкальное ухо на восприятие звуков швейной машинки или шипящего пресса. О небеса! Нам неоткуда ждать помощи!
Бывшая красавица Бромптона, потрясенная открывшейся перспективой, встала с кресла-качалки и снова начала ходить туда-сюда по комнате.
Внезапно она остановилась, и, повернувшись к мужу, спросила:
— Скажи мне, Дик, ты не собираешься меня бросить?
Вопрос был задан серьезным, нетерпеливым тоном.
Также серьезен был и ответ:
— Конечно, не собираюсь. О чем речь? Как ты можешь сомневаться во мне, Фан? Мы оба одинаково заинтересованы в этой сделке. Ты мне можешь абсолютно довериться!
— Что ж, тогда я соглашусь на эту авантюру. Но страх, что ты предашь меня, будет по-прежнему со мной.
Дик ответил на угрозу легкой улыбкой; и тут же страстным поцелуем в губы успокоил ту, которая сомневалась в нем.
Глава VII
ПОСЛУШНАЯ ДОЧЬ
— Офицер только недавно вернулся из Мексики. Капитан, или что-то в этом роде, служивший в одном из полков, воевавших там. Конечно, он без роду и племени.
Такое заключение они услышали от вдовы владельца магазина.
— Может быть, ты случайно знаешь его имя, мама? — пробормотала Джулия.
— Конечно, моя дорогая. Клерк сказал мне, что он зарегистрирован в гостинице под именем Майнард [25].
— Майнард! Если это тот самый капитан Майнард, о котором пишут во всех газетах, он не может быть без роду и племени! О нем пишут совсем другое. Он участвовал в героической осаде С., кроме того, он отличился в битве на мосту в другом месте с труднопроизносимым названием!
— Героические штурмы и мосты! Это никак не поможет ему теперь, когда он вышел в отставку из своего расформированного полка. Конечно, ни на какую пенсию или другие выплаты он не может рассчитывать, и теперь его беда — пустые карманы. Я это слышала от слуги, который был при нем.
— Он достоин сожаления после всего этого!
— Жалей его сколько твоей душе угодно, моя дорогая, но не позволяй развиваться своим чувствам. В жизни герои хороши, когда у них есть доллары, когда им есть на что существовать. Но без денег они ничто, и богатые девушки не выходят за них замуж.
— Ха! Ха! Ха! Кто это думает о замужестве с ним? — спросили одновременно дочь и племянница.
— Никакого флирта с ним, — серьезно ответила миссис Гирдвуд. — Я не позволю вам этого. С ним — ни за что.
— Но почему не с ним? А с кем-то другим можно, дорогая наша мама?
— Есть множество причин, чтобы избегать флирта с ним. Мы совершенно не знаем, кто он. Кажется, он практически ни с кем здесь не знаком, и никто его не знает. Он неизвестен в этом городе, и, наверное, он ирландец.
— О тетя! Я не вижу в этом ничего плохого. Мой отец также был ирландцем!
— Неважно, откуда он происходит, но это — храбрый и галантный человек, — присоединилась Джулия.
— А также красивый! — добавила Корнелия, бросив лукавый взгляд на кузину.
— Я полагаю, — продолжила Джулия, — что человек, который поднялся на утес — не говоря уже о том, что он пересек бурлящий поток, — и который потом, с риском для жизни, вытянул наверх из пропасти двух молодых леди не самого легкого веса — может обойтись без того, чтобы быть представленным обществу. Даже так называемым его сливкам — Дж., Л. и Б.
— Пфф! — презрительно воскликнула мать. — Любой джентльмен на его месте сделал бы то же самое, и сделал бы это для любой леди. Вы сами знаете, что он не сделал никакого различия между вами и Кецией, которая весит почти столько же, сколько и вы!
Услышав это замечание, обе молодые леди едва не упали от смеха. Они хорошо запомнили, как все было: после того как они были спасены, они обратили внимание на странное, нелепое выражение лица негритянки, которую вытаскивали наверх по гребню утеса. Конечно, если бы не она была последней из спасаемых, им не было бы так смешно.
— Ну хорошо, девочки, я рада видеть, что вам это доставляет удовольствие. Смейтесь, сколько хотите, но я говорю вполне серьезно. Не только ни о каком бракосочетании не может быть и речи, но и о четвертой его части — никакого флирта! Я не хочу слышать никаких разговоров
