– По сравнению с Лондоном здесь мало разнообразия – с этим соглашаются все по истечении всякого сезона. «На шесть недель Бат достаточно хорош, но сверх того это скучнейшее место на свете», – именно так считают те, кто приезжает сюда из года в год каждую зиму, сверх шести недель остаются здесь на десять, а то и все двенадцать и в конце концов уезжают, потому что не могут себе позволить оставаться здесь дольше.
– Ну что ж, у всех своя голова, и те, кто ездит в Лондон могут не считаться с этим местом. Но мне, приехавшей сюда из маленькой деревушки, ничто не напоминает здесь о доме; столько развлечений, столько дел, столько приятных мгновений!
– Так вы не любите деревню?
– Нет, люблю! Я прожила там всю жизнь и была очень счастлива. Но в селе один день так похож на другой!
– Тогда вы проводили время дома гораздо разумнее, чем здесь.
– Разве?
– А разве нет?
– Не думаю, что разница так сильно велика.
– Но здесь весь день уходит лишь на развлечения.
– И дома все то же самое, вот только мало разнообразия. Здесь я гуляю, но и дома я делаю то же; однако, в Бате на каждой улице я вижу толпы новых людей, в деревне мне некого навестить, кроме миссис Аллен.
Казалось, мистера Тилни это слегка позабавило.
– Кроме миссис Аллен! – смеясь, повторил он. – Что за картина духовной пустоты! Однако когда вы вновь ввергнете себя в ту пучину, вам все же будет о чем поговорить. Вы станете вспоминать Бат и все, что здесь делали.
– О да! Ни с миссис Аллен, ни с кем еще мне, пожалуй, не захочется говорить ни о чем другом. Мне так здесь нравится! Если бы папа, мама и все остальные приехали сюда, я была бы совершенно счастлива! Здесь гостит Джеймс, мой старший брат, а семейство, с которым мы очень близко сошлись, уже давно его друзья. Ах, как можно не любить Бат!
– Таким, как вы, восторженным и молодым, он нравится. Но все папы и мамы, братья и их близкие друзья давно уже устали от Бата, а балы, игры и прогулки им смертельно наскучили.
На этом их разговор прервался, так как фигура, которую теперь следовало исполнить, требовала сосредоточенности и внимания. Как только круг был пройден, Кэтрин поймала на себе пристальный взгляд джентльмена, стоявшего прямо за спиной ее партнера. Он казался очень привлекательным, оставившим за плечами молодость, но еще не шагнувшим в старость. По-прежнему рассматривая девушку, он вдруг запросто шепнул о чем-то мистеру Тилни. Смутившись и покраснев, а также наскоро проверив, все ли в порядке с платьем, девушка отвернулась. Однако, тот джентльмен тут же удалился, а ее кавалер снова подошел.
– Я вижу, вы уже догадались, о чем меня только что спросили. Тот джентльмен теперь знает ваше имя, и у вас есть право узнать его. Это генерал Тилни, мой отец.
Кроме «О!» Кэтрин не нашла, что ответить, но в этом ее восклицании она выразила все, что хотела. Теперь она следила за генералом с искренним интересом и неподдельным восхищением, отметив про себя, насколько красивы были все члены этой семьи.
Поговорив перед концом бала с мисс Тилни, Кэтрин прониклась к той еще большим уважением. Со дня своего приезда в Бат она еще ни разу не гуляла в его окрестностях, для мисс Тилни же они были хорошо знакомы, и она с такой живостью рассказывала о всех здешних замечательных уголках, что наша героиня тут же загорелась желанием их непременно посетить; испугавшись, было, что во время такой прогулки не найдется никого, кто мог бы ее сопровождать, она сразу получила заверения в том, что и брат и сестра с радостью отправятся вместе с ней.
– Уверена, мне это понравится больше всего на свете. Давайте же не станем откладывать и прогуляемся прямо завтра.
Тилни охотно согласились, и лишь сестра предположила, что завтра может пойти дождь, но Кэтрин была уверена, что ничего такого не случится. Друзья договорились, что зайдут за ней на Пултни-стрит в двенадцать часов.
– Помните, ровно в полдень.
На том они простились. Другую свою подругу, Изабеллу, чьей дружбой, преданностью и опытностью Кэтрин наслаждалась целых две недели, в этот вечер она почти не видела. Сгорая от нетерпения скорее поделиться с ней своим счастьем, девушка все же достаточно безропотно согласилась с предложением мистера Аллена покинуть собрание, несмотря на ранний час; вся душа ее танцевала, когда, сидя в пролетке, она возвращалась домой.
Следующий день начался с хмурого сумрачного утра; солнце сделало несколько слабых попыток выглянуть из-за туч и вскоре спряталось вовсе. Кэтрин сочла такую погоду хорошим предзнаменованием, сулившим осуществление всех ее планов. В эту пору года солнечное утро непременно грозит закончиться дождем; пасмурное же, напротив, обещает скорый просвет. Девушка обратилась к мистеру Аллену в надежде найти подтверждение своей уверенности, но тот, в соответствии со своим собственным чутьем, не смог пообещать, что солнце обязательно появится. Спросив миссис Аллен о том же, она услышала в ответ гораздо более обнадеживающий прогноз, поскольку та считала, что «это будет прелестный день, если только облака разойдутся и выглянет солнышко».
Тем не менее, около одиннадцати часов внимание Кэтрин привлекла пара капель дождя на оконном стекле, а восклицание «О, дорогая, я уверена, сегодня будет сыро!» разом низвергло ее с заоблачных высот.
– Да, именно этого я и боялась, – подтвердила миссис Аллен.
– И никакой прогулки сегодня, – жалобно вздохнула Кэтрин. – Но, быть может, больше ничего и не будет, или дождь закончится до двенадцати.
– Может, и так, но тогда, милая, на улице будет очень грязно.
– Ах, это, право, не важно. Я никогда не имела ничего против грязи.
– Да, – безмятежно ответила та, – я знаю.
Спустя несколько минут Кэтрин заметила, стоя у окна:
– Капли падают все чаще и чаще!
– Ты права. Если так пойдет и дальше, улицы станут такими мокрыми!
– Вот уже четыре зонта открыли. Как я ненавижу один только вид зонтов!
– Их очень неудобно носить. Стул, и тот приятней было бы взять в руки.
– Утро обещало быть таким хорошим! Я почти поверила, что дождь не пойдет.
– Сдается мне, так подумали многие. Если дождь затянется, в бювете совсем не будет народу. Надеюсь, мистер Аллен наденет свое пальто, когда выйдет; впрочем, нет, не наденет, ведь он готов делать все, что угодно, лишь бы его не надевать. Странно, отчего оно ему так не нравится? Оно такое удобное.
А дождь все шел – не то чтобы сильный, но все же весьма ощутимый. Кэтрин каждые пять минут подбегала к часам, с ужасом понимая, что если в ближайшее время ничего не изменится, затею с прогулкой придется оставить. Часы пробили полдень, дождь по-прежнему лил.
– Наверное, ты не сможешь выйти, дорогая.
– Я еще не совсем отчаялась. Подожду еще четверть часа. Как раз в это время дня погода обычно проясняется, и мне кажется, теперь небо чуточку посветлело. Ну вот, уже двадцать минут пополудни, придется мне успокоиться. Ах, если б только у нас был такой же климат, как в «Тайнах Удольфского замка», или, по крайней мере, как в Таскании на юге Франции! – ночь, когда умер бедняга святой Обин… – какая красота!
В половину первого, когда тревожное нетерпение уже осталось позади и когда на постепенное просветление уже никто не обращал внимания, небо совершенно прояснилось. Луч солнца, упавший рядом с Кэтрин, буквально пригвоздил ее к месту, она оглянулась и увидела, что тучи ушли. Девушка немедленно вернулась к окну, чтобы убедиться в неожиданной удаче. Еще десять минут наблюдений уже не оставили сомнений в том, что погода установилась ясная, точно в соответствии с предсказаниями миссис Аллен, которая «всегда думала, что дождь вскоре закончится». Оставался лишь один вопрос: не шел ли дождь слишком долго по меркам мисс Тилни, и следует ли ей все еще ожидать прихода друзей.
Миссис Аллен сочла, что на улице слишком грязно, поэтому мистер Аллен отправился к источнику в одиночестве, и не успела Кэтрин проводить того взглядом, как внимание ее привлекли два открытых экипажа, кативших по мостовой в сторону их дома; в пролетках ехали старые знакомые.
– Господи, это Изабелла, мой брат и мистер Торп! Наверное, они за мной, но я никуда с ними не поеду! Я просто не могу, вы же знаете. А вдруг мисс Тилни еще придет?
Миссис Аллен была полностью согласна. Вскоре к ним поднялся Джон Торп, еще на ступеньках начавший кричать, чтобы мисс Морланд поживее собиралась.
– Скорей, скорей! – голосил он, открывая дверь. – Немедленно надевайте вашу шляпку, у нас совершенно нет времени: мы едем в Бристоль. Как поживаете, миссис Аллен?
– В Бристоль! Не слишком ли это далеко? Впрочем, не важно, сегодня я не смогу с вами ехать, поскольку уже приглашена. Мои приятели будут здесь с минуты на минуту.
Разумеется, ее слова были встречены бурными заверениями в том, что это пустячная причина для отказа. Торп призвал на помощь миссис Аллен, а вскоре наверх поднялись остальные.
