И — главное — богатство сердца, его движений, его… «игры». Но, главнее, — ты — подлинный художник, ты всю жизнь — инстинктом — ожидала, когда «проснется». Вот проснулось… Все твое письмо, большое, от 6.Х — совершенно изумительно. Я его много раз читал — и думал: какая си-ла сердца! какое душевное сокровище! О, благодарю, за радость. Это — не похвала моя. Ну, стоит чего-нибудь мой литературно-духовный опыт?! Это — _и_г_р_а_ чудесных самоцветов, _ж_и_в_ы_х, — и как ты ее _д_а_л_а! Это же — преодоление труднейшего! О грани твоего сердца, души твоей, — бился луч _с_в_е_т_а, замкнутый «законом отраженья», — и как _и_г_р_а_л! О самоцветах, о бриллиантах знаешь… — это тайна Божия, чудо-чудес! Камни — как живое: мечтают, ласкаются, смеются, гаснут, кричат, взрываются, горят, пылают, колют, льнут нежно, томно замирают, обмирают в страсти, нежат, грустят, томятся… _д_у_м_а_ю_т. Игра их — мысли, чувства. — И все от _с_в_е_т_а. Вот твоя душа, — превыше всех бриллиантов, всех самоцветов. Это душа художника, бо-льшого! Верь мне. Она теперь взыграла, и не заснет. Но… можно убить ее. Господи, не попусти сего! — вот моя молитва. И если нужно, для _ж_и_з_н_и_ твоей проснувшейся души, чтобы я устранился, — пусть, я покорен: _т_ы_ _ж_и_в_и, прекрасная моя… но — _ж_и_в_и, а не склоняйся перед _т_ь_м_о_й, которой так хотелось бы убить _с_в_е_т_ твой!
Друг мой, товарищ мой, ровня ты моя… как счастлив я тобою, что узнал твой _с_в_е_т; из пустоты блеснул он мне в страшный день отчаяния моего, — ты помнишь, Оля. И ты себя пугаешь — а если _н_е_ от Бога?! Ты хочешь еще _з_н_а_к_о_в! Не искушай Судьбу: _д_а_н_ы_ _в_с_е_ Знаки. Ты их знаешь. Ты _т_о_г_д_а_ же увидала _Н_е_б_о! ты мне писала, ты рыдала… во тьме? — когда писала? Ты от радостного _с_в_е_т_а_ плакала, рождавшегося _с_в_е_т_а. Были испытанья, да… и что же вышло? _С_в_е_т_ не погас, а разгорался, разгорелся. От — тьмы? От тьмы свет гаснет, умирает.
Все изумительно — в твоем письме. «Стих» — твоя победа. Ты так открылась, так показала ду-шу… боль, метанье — «игра»-то! — благоговение перед божественным в тебе, страх его утратить… — твоя борьба с насилием! — радость — до страсти! — перед тебе открывшимся, радость впервые познанного чувства, расцветшего так изумительно чудесно, чисто… — «к жизни разбудили… все силы души и сердца, ума, воображения, все чувства во мне проснулись…» Оля, Оля… — и это — _г_р_е_х?! «Страдаю… и как счастлива всем этим!» Мы греху не отдавались, ты знаешь. Виноваты в… пробуждении?! Кто может укорить тебя? в чем?! Совесть пусть ответит. Душа сказала _в_с_е. Кто может требовать еще — мучений?! Бог? Нет, тьма, порожденье мучений. Только.
Не томись, голубка, что мои «Пути Небесные» не завершаются. Они — должны родиться. Они творятся, в глубине, дозреют… — и родятся сразу. Так у меня обычно: видно, не коснулся до слуха чуткого «божественный глагол». Без него — не могут. Я не насилую души. Ты понимаешь — в _т_а_к_о_м_ хаосе, что я переживаю, — _н_е_л_ь_з_я. Но они _и_д_у_т, я знаю. В них уже явился Дима… — так _н_а_д_о. Дари растет… — сколько _ч_е_р_е_з_ тебя растет! Ты вошла в _м_о_е… что бы не случилось — так и останешься, непоправимо это, и слава Богу. Будь благословенна, свет мой! моя любовь — _н_е_ мука! Она мне светит. Господи, благодарю Тебя, за этот Свет!
Сегодня проснулся в 5-м часу, и — о тебе, только о тебе! Что я испытывал? Вот то самое, как ты, когда «будто шла на свидание», переодевалась, одна… Снова засыпал, в мыслях о тебе… Чем я силен? Тобой. Ты отворяешь все мои «подвалы»… у тебя ключи. Кто их дал тебе? Не знаю, — _ж_и_з_н_ь, Бог, — сердце твое нашло их, _с_а_м_о, в исканиях, загнанное сердце, замученное сердце… запуганное тьмой… Бог осветил его… я верю, верую, всем сердцем. Чтобы нас губить?! Оля, думать так — кощунство. Бог направляет, одаряет… Отнимет? Его воля. Но искать новых знаков, томиться, дотерпеться до… лжи..? воли своей свободной не проявить..? не помогать «путям»? ждать… чего? чу-да? безвольным чуда не дается… ну-дится оно, как Царство Божье51, — усилием, молитвой, творчеством, нашим, волевым, горящим сердцем, устремлением к цели, — да, все проверяя совестью и сердцем чистым. Не укоряй себя, ни в чем. Ты — чистая. Я… — нет, я не погрешаю, видит Бог: иду прямым путем, — ты это знаешь, изо _в_с_е_г_о. Я понимаю всю сложность, для тебя… но — надо же сдвинуть с гнилой дороги, с мертвой точки, — остановившуюся жизнь, — ку-да она вела тебя? Ни-куда, ты знаешь. Так, жизнь впустую, безо _в_с_е_г_о, топтанье, истомляющее дух, лишающее душу воли. Не считайся ни с чем моим: ни с чувством к тебе, ни с моей работой, ни с «людьми», кому м. б. нужно мое творчество… — только со своим считайся… ты знаешь и мои плюсы, и мои минусы… — я намного старше, все учти, — но, главное, иди от своей жизни, от _р_о_ж_д_е_н_и_я_ _в_ _ж_и_з_н_ь, _о_т_ _н_о_в_о_г_о, тебе открывшегося вдруг, — не вдруг, конечно, это длится тре-тий год! — от _с_ч_а_с_т_ь_я, — не корыстного, не «ощущений», а _ч_у_в_с_т_в_а, — иди от того бесцелья, в котором замирает жизнь твоя… — исходи из всего, что знаешь, — и тебе станет ясно, что же надо. Ну, если примиряешься с судьбою, какая у тебя, продолжай, как было. Я… что же остается мне? — все приму. Ну, м. б. _д_р_у_г_о_е_ встретишь, лучше окрылишься: я буду все же рад, что _ч_т_о-т_о_ и от моего тут было, для счастья твоего… только бы ты _ж_и_л_а, моя чудеска, дивная, вся нежность, вся — все-женщина, неисчислимое богатство сердца! О, как я тебя целую, Оля! всю, недоступную. Целую твою ручку, твою душку, _т_а_к_о_е_ в сердце мне пропетое. Благодарю за «поцелуй». Ты — бо-лыная!
На все отвечу, после. Вот, пока, о Земмеринг. Знаю ее лет 8. Виделся в мою поездку в Ригу, после кончины Оли. Ей теперь под 50. Моя «Неупиваемая чаша» овладела ею, давно. Кажд[одневно], года ее читает, лет 12. Урожденная Башкирова, — миллионеры. Замужем за немецким колонистом52, тоже миллионер, из Самары? Теперь они в Берлине. У ней дочь, Милочка, — лет 25, прелестная. Студентка, юрист. Мать «не от мира сего», душой — ребенок, очень религиозная. И. А. ее называл «истеричкой» и даже — «ханжой»53. Не очень верно. Это — чистейшая душа. Меня она боготворит. Сопровождали меня в поездках по Эстонии54 — жили там на даче. Мой успех в лимитрофах55 еще больше усилил благоговение. Был с ними у границы, смотрел на Псков. Лазили по стенам, развалинам, в
