Капризы мисс Мод - Пэлем Грэнвилл Вудхауз

Билли Дор слегка вздохнула.

– Ничего подобного я не видела. Я бы хотела стоять здесь до конца своих дней.

– Обращаю ваше внимание, – захрипел Кэггс рядом с ними, – на это окно, известное в преданиях семьи под именем «Прыжка Леонарда». В 1787 году лорд Леонард, форс, четвертый сын его светлости, выпрыгнул из этого окна, чтобы не скомпрометировать прекрасной графини Маршмортон, с которой, как говорили, у него был невинный роман. Застигнутый в поздний час его светлостью в будуаре графини, т. е. в этой комнате, он выпрыгнул через это окно на сук кедрового дерева, стоявшего внизу, и счастливо отделался несколькими безвредными ушибами.

Шепот восхищения приветствовал рассказ о находчивости героя XVIII века.

– Да, – сказала Билли с энтузиазмом, – это как раз то, что я думаю об этой местности. Я бы хотела поселиться в таком месте и провести остаток своих дней за доеньем коров.

– Мы теперь направляемся, – сказал Кэггс, собирая жестом посетителей в кучу, – в янтарную гостиную с гобеленами, которые знатоки высоко ценят.

Послушная толпа встрепенулась.

– Джордж, – сказала Билли шепотом, – что, если бы мы пропустили янтарную гостиную. Мне безумно хочется пойти в сад. Я видела там человека, работающего среди роз. Может быть, он покажет нам сад.

Джордж посмотрел по указанному ею направлению. Как раз под ними сильный мужчина, со смуглым лицом, в костюме рабочего, приостановился, чтобы закурить короткую трубку.

– Как хотите.

Они спустились по большой лестнице. Голос Кэггса, одобрительно отзывавшегося о гобеленах, доносился до их слуха. Они направились к цветнику. Мужчина в костюме из рубчатого бархата закурил свою трубку и снова принялся за работу.

– Ну, дяденька, каков урожай? – спросила любезно Били.

Мужчина выпрямился. Это был человек средних лет, с добрыми глазами. Он весело улыбнулся и хотел вынуть трубку из рта. Билли остановила его.

– Продолжайте курить, – сказала она, я люблю это. У вас приятная работа, не правда ли? Если бы я была мужчиной, я бы ничего так не желала, как проводить, восьмичасовой рабочий день среди роз.

– Вы любите розы, барышня?

– Я думаю, у вас тут, наверное, имеются все сорта, которые только существуют. Все пятьдесят семь разновидностей?

– Существуют почти три тысячи сортов, – снисходительно сказал человек в брюках рубчатого бархата.

– Я, дяденька, сказала так, вообще. Меня нечему учить о розах. Я понимаю в них толк. Есть у вас «эршайры»?

Человек в рабочем костюме, казалось, пришел к заключению, что Билли была единственным существом на свете, которое имело цену в его глазах. Джордж остался незамеченным. Встреча с родственной душой захватила его целиком.

– Вот – эти-то. Там эршайры, барышня.

– У нас в Америке нет эршайров. Мне, по крайней мере, никогда не случалось видеть их там. Но думаю, что они все-таки там имеются. Необходима подходящая почва. Глинозем и много влаги.

– Вы правы.

На лице Билли Дор появилось серьезное выражение, которого Джордж никогда раньше не замечал.

– Слушайте, дяденька, что вы бы сделали с розами, если бы…

Джордж отошел. Для него разговор принимал слишком специальный характер, и он подумал, что его отсутствие пройдет незамеченным. Внезапно, как это бывает с великими полководцами, его осенила блестящая мысль. Он осматривал замок без всякого определенного плана, разве только в надежде случайно встретить Мод. Очевидно, семья пряталась под землей по четвергам и оставалась укрытой до тех пор, пока не уходили посетители. Но был другой способ дать о себе знать Мод. Этот садовник казался исключительно умным человеком. Ему можно было доверить передачу записки Мод. Во время осмотра замка в обществе Кэггса и его спутников, Джордж удостоился чести видеть библиотеку. Доступ в эту комнату, находящуюся рядом с главным залом, был очень легок. Он покинул Билли и ее нового знакомого, погруженных в обсуждение вопроса о слизняках и травяных вшах, и быстро вернулся в замок. Библиотека была пуста. Джордж был положительным молодым человеком. Он верил в то, что не следует полагаться на случай. Садовник показался человеком, достойным доверия, но никогда нельзя быть вполне в этом уверенным. Возможно, что он выпивал и он мог бы потерять драгоценную записку. Озираясь кругом, он спешно написал записку в двух экземплярах. Это отняло у него лишь несколько минут. Он снова вышел в сад и нашел Билли Дор, готовую сесть в синий автомобиль.

– Ах, вот вы, Джордж; я удивлялась, куда вы исчезли. Знаете, я произвела сильное впечатление на садовника. Я ему дала свой адрес, и он обещал мне прислать кучу роз. Кстати, познакомьтесь с мистером Форзит. Фрэдди, – это Джордж Бэван, сочинивший музыку к нашей пьесе.

Юноша у руля протянул Джорджу руку.

– Превосходная музыка, превосходная пьеса, все превосходно.

– Итак, до свидания, Джордж. Надеюсь скоро увидеть вас!

– О, да. Кланяйтесь всем.

– Трогайте, Фредди. До свидания!

Синий автомобиль рванулся с места и быстро скрылся из виду. Джордж вернулся к человеку в бархатных штанах, который, согнувшись в три погибели, преследовал слизняков.

– На одну минуту, – сказал ему Джордж и вынул первую записку. – Передайте это леди Мод при первом удобном случае. Это крайне важно. Вот вам соверен за беспокойство.

Он быстро удалился. Он заметил при этом, что лицо садовника побагровело. Он был скромным молодым человеком, и изъявление благодарности смущало его. Теперь оставалось пристроить второй экземпляр записки. Быть может, это и было излишне, но Джорджу было известно, что победу одерживают те, кто не полагается на случай. Он был в расстоянии почти ста ярдов от роз, когда ему попался навстречу маленький мальчик в ливрее, усеянной пуговицами. Он вышел из-за большого кедра, за которым тайком курил украденную сигаретку.

– Передайте эту записку леди Мод.

– Слушаю-с.

– Постарайтесь передать ее немедленно.

Джордж ушел из замка с сознанием того, что у него день не пропал даром.

Юный Альберт, попробовав зубами монету, спрятал ее в карман. Затем он поспешно направился к замку. В его бездонных голубых глазах сияли радость и благодарность.