подозрениях. – Великий боже, – пробормотал он. – Значит, я…
Когда он подошел к мисс Фарадей, она спросила его. – О чем вы говорили с этим человеком, мистер Бинг? Вы как будто оживленно с ним беседовали.
– Я спрашивал, нет ли у него брата.
Мисс Фарадей бросила на него мимолетный взгляд. В продолжение всего вечера ей казалось странным его поведение.
– Брата? Что заставило вас спросить его об этом?
– Я хотел… т. е. я хочу сказать… Он похож на человека, у которого должен быть брат. У таких именно бывают братья.
Мисс Фарадей взглянула на него с материнской нежностью. Она любила Реджи, о чем влюбленный юноша не догадывался. Совершенно случайно он нашел теперь верный путь к ее сердцу. Алиса Фарадэй была из тех девушек, которые мечтают стать ангелом-хранителем избранного мужчины и возвышающе влиять на него. До сих пор он казался ей симпатичным малым, но не выдающимся. Страсть же к алкоголю преобразила его, придав его лицу значительность.
– Я велел ему подать вам лимонаду, – сказал Реджи. Не знаю, почему он медлит.
– Сэр?
Джордж подошел с почтительным видом.
– А где же лимонад?
– Лимонад, сэр?
– Разве я не велел вам принести стакан лимонада этой леди?
– Я этого не слышал, сэр.
– Черт возьми! О чем же мы говорили в таком случае?
– Вы рассказывали забавную историю про ирландца, отправившегося искать счастья в Нью-Йорке, сэр. Вам угодно лимонаду? Сию минуту!
Алиса с нежностью положила руку на плечо Реджи.
– Вам было бы лучше немножко прилечь и отдохнуть, мистер Бинг. Я уверена, что это вам поможет.
Заботливые нотки в ее голосе заставили Реджи вздрогнуть. Никогда еще она не говорила с ним таким тоном. Был момент, когда он собрался открыть пред нею свою душу, но у него не хватило мужества. Он боялся, что излияния эти будут приняты ею за безответственную болтовню после слишком обильного ужина. Это была ирония судьбы. Он уже был готов идти прямо к цели и не мог.
– Здесь слишком жарко, – сказала Алиса. Выйдем на террасу. Не думайте больше о лимонаде. Мне не хочется пить.
Реджи поплелся за ней, покорный, как ягненок.
Проводив глазами удалявшуюся пару, Джордж заметил приближающегося к нему Альберта.
Глава XIII
Альберт торопился. Он скользил по ковру подобно водяному жуку.
– Скорей, – сказал он.
Он бросил взгляд на горничную, читавшую в это время роман, повернувшись к ним спиной.
– Скажите ей, что вы вернетесь к ней через пять минут, – сказал Альберт.
– Это бесполезно. Она не заметит моего отсутствия. С тех пор, как она узнала, что я не встречал в Америке ее брата Франка, я перестал для нее существовать.
– Идем скорей.
– Куда?
– Я вам укажу.
Что путь, избранный Альбертом, не был кратчайшим к цели, Джордж убедился после того, как, следуя за юным гидом, вверх и вниз по лестницам, очутился в той самой комнате, в которой, вместе с Билли Дор, слушал рассказ Кэггса про лорда Леонарда и его прыжок. Альберт исчез. Джордж глубоко вздохнул. Послышались легкие шаги, и пред ним появилась Мод во всей своей красоте. В своем бальном туалете, с раскрасневшимися от танцев щеками и с разгоревшимися глазами она показалась ему еще прекраснее, чем он представлял себе. Ее появление настолько ошеломило его, что он не мог произнести ни слова.
– Я не могла прийти раньше, – сказала Мод.
Она остановилась, прислушиваясь. – Кажется, кто-то идет. Я прервала танец с мистером Плюммером и убежала. Я боюсь, что…
На лестнице послышались шаги, на этот раз тяжелые, и за дверью раздался голос.
– А, вы здесь, леди Мод. Я вас ищу. Сейчас наш танец.
Джордж не знал мистера Плюммера. Он и не хотел его знать. Одно ему было ясно, что ему здесь не место. Лакеи, застигнутые в уединенном месте с хозяйскими дочерями, возбуждают толки. Ему надо было, во что бы то ни стало, исчезнуть. Жестом Мод указала ему на балкон. В мгновенье ока он очутился под открытым небом. Прохладный ветерок освежал его разгоряченную голову. Теперь у него, было достаточно времени для размышлений, и он предался скорбным мыслям о жестокой судьбе, сведшей его на мгновение с Мод для того, чтобы тотчас же разлучить с нею. «Интересно, – подумал он, – как долго при подобных обстоятельствах покойному лорду Леонарду удалось беседовать в той же комнате прежде, чем ему пришлось скрыться чрез этот балкон. Несомненно одно: эта комната не благоприятствовала влюбленным». Сперва ему не приходило в голову, что могут существовать и другие неприятности. Вскоре, однако, он обратил внимание на звуки гортанного голоса, доносившегося из комнаты, и ему, волей-неволею, пришлось подслушивать, как его собрат Плюммер (его можно было так назвать с известной натяжкою) делал Мод предложение. Положение становилось невыносимым. Из всех моментов, когда мужчина имеет право оставаться наедине с девушкою, наиболее неоспоримым является тот, когда он делает ей предложение. Джордж отлично понимал это, а мысль о том, что он подслушивает, еще усугубляла его ужасное положение. Следовало удалиться. Но как? Он помнил, каким образом лорд Леонард скрылся с балкона, но инстинкт подсказывал ему, что выброситься с балкона, с единственной надеждою зацепиться, при падении, за ветви большого дерева, когда-то помогшего лорду Леонарду, было еще неприятнее, чем слышать признания заикающегося от волнения Плюммера. Джордж оглянулся. Ему послышался чей-то оклик. Он стал прислушиваться, но, кроме отдаленного лая собаки и доносившихся звуков вальса, ничего не было слышно. – Эй, мистер.
На самом деле это был голос, доносившийся сверху. Был ли это голос ангела? Не совсем. Это был голос Альберта. Мальчишка высунулся из окна, находившегося на высоте шести футов над балконом. Глаза Джорджа, уже привыкшие к темноте, различили Альберта, сильно жестикулировавшего и словно старавшегося сообщить ему важную новость. Затем, взглянув в сторону, он увидел качавшуюся у стены веревку. Он схватил ее. Это, однако, была не веревка, а завязанная узлами простыня. Сверху донесся хриплый шёпот Альберта. – Смотрите в оба!
Джордж прочел сотню романов, в которых герои и героини пользуются завязанной узлами простыней. Но одно дело – читать о людях, совершающих подобные безрассудства, другое – совершать их самому. Альберт был взволнован. Он чувствовал себя в положении великого полководца, придумавшего замечательный план, но не могущего заставить свою армию выполнить его. Большинство мальчиков на его месте, подслушивая в замочную скважину признания Плюммера и зная, что Джордж находится на балконе, растерялись бы и не знали, как поступить. Но Альберт был не таков. Он бросился наверх в комнату Реджи Бинга, быстро сорвал простыню с его постели, связал ее узлами, привязал к ножке стола и выбросил конец через открытое окно. Это продолжалось у него не более трех минут. Свою роль в этом деле он сыграл без запинки, между тем, как Джордж, которому оставалось лишь подняться по простыне наверх, медлил, грозя сорвать
