Все это время я печатала, но, когда переплетали первое здание, была только на середине описания. Каждый следующий проект содержал на несколько страниц больше, что было совершенно лишено смысла, но мы надеялись, что эксперт в спешке не будет особенно внимательно приглядываться к этим проектам.
После трех часов каторжной работы мы отдали Анке последнее здание и вздохнули с облегчением.
– Уф-ф! – вздохнул Януш, вытирая со лба пот и размазывая при этом по лицу затвердевшие капли клея. – Вот это была гонка! Чтоб их всех!
Веслав принял категорическое решение в этот день больше ничего не делать. Согласно этому решению он даже не дрогнул, когда вошел Витек и потребовал от него какую-то матрицу, относящуюся к градостроительству в Плоцке. Отдав это распоряжение, Витек вышел, а Веслав продолжал сидеть.
– Я прекрасно знаю, где эта матрица находится, – сказал он страшно довольный. – Он сам ее туда спрятал, а теперь забыл. Но я не собираюсь сразу к нему идти, пусть думает, что я ее так долго и усиленно ищу.
Совершенно одурманенная всеми очередными сенсациями, а также безумным печатанием на машинке, я тоже утратила всякую охоту продолжать работу. Я посмотрела на Веслава, и мне вспомнилась его тайна. Боже мой, что он снова мог придумать, и узнаю ли я когда-нибудь об этом? В сущности, Веслав был довольно скрытным человеком...
Витольд, который не любил напрасного времяпрепровождения, разгневанный на это сумасшедшее переплетение проекта, с отбитой рукой и мусором на столе решил отправиться домой. Он собрал свои вещи и исчез. Я легкомысленно уставилась в угол за его опустевшим столом.
Разумеется, дьявол немедленно материализовался, как же могло быть иначе? Он повернул кресло Витольда, усевшись лицом ко мне, вынул из-за уха длинную сигарету, закурил, воспользовавшись моими спичками, и уселся поудобнее. Я недовольно смотрела на него и ждала, что он скажет. Дьявол молчал.
Я не собиралась первой к нему обращаться, потому что была в бешенстве, но он совершенно явно выказывал ко мне полное пренебрежение. Он оглядывал комнату, старательно обходя меня взглядом, потом остановил взор на Веславе. Он смотрел и смотрел на него, а Веслав сидел себе беззаботно, совершенно не подозревая, что является объектом наблюдения злого духа.
Наконец нервы мои не выдержали.
– Если бы ты был хорошо воспитан, то по крайней мере сказал бы «добрый день», – ядовито сказала я.
– С чего бы это? – удивился дьявол, взглянув, наконец, на меня. – Я вижу тебя целый день.
Мне стало нехорошо. Действительно, ведь эта скотина может все время крутиться около меня, а я об этом не имею никакого представления. Ужасная мысль!
– Вчера ты тоже все время сидел над моей головой? – спросила я обеспокоенно, когда снова обрела дар речи.
– А ты что думала? Что такую идиотку, как ты, я могу оставить без присмотра?
– Надеюсь, ты не станешь утверждать, что всю жизнь я находилась под твоим присмотром?! Однако я как-то справлялась и без тебя!
– Действительно, прекрасно справлялась! И с какими результатами! Двое детей, брошенная и мужем, и любовником, запряженная в работу, как вол...
Тебе можно только позавидовать! А когда у тебя была возможность прекрасно устроить свою жизнь, то как ты поступила? Показала свое благородство, не так ли? Высокие моральные качества? Бескорыстие? Эх ты, ослица, если бы ты знала, меня ничто так не нервирует, как это твое благородство! Подожди, оно еще станет у тебя костью в горле!
– Пойди и повесься! – в бешенстве ответила я. – Зачем ты сюда пришел – чтобы со мной так глупо ругаться? Что тебе нужно?
– Ничего. Вернемся к нашим баранам. Чего ты не знаешь?
– Вот именно, – я вспомнила сразу все мои сомнения, которые нарастали во мне целый день. – Где находится эта бумага Ядвиги?
– Не спеши, не спеши, – сказал дьявол, явно наслаждаясь своим превосходством и злорадно усмехаясь. – Сейчас к этому подойдем. Ты правильно заметила, что у преступника не было времени на то, чтобы искать записную книжку Тадеуша. Совершенно правильно, но при условии, что там находились какие-то сведения о нем. А если речь шла о каком-то деле, которое покойный нигде не зафиксировал? Тогда что?
– Ну как это что? Тогда записная книжка вообще была для него неопасной.
– А как тебе кажется, мог он решиться на убийство, если Тадеуш не располагал никакими доказательствами его проступка?
– Мог, – ядовито ответила я. – Если в это дело вмешался ты...
– Не выводи меня из терпения, оставь свои издевки, а только думай!
Должен был он иметь какое-то доказательство или нет?
– Ну... должен.
– И что с этим доказательством стало?
– Идиотский вопрос. Раз его не нашла милиция, значит, он его забрал.
– И при случае забрал бумагу Ядвиги?
– Может быть, – сказала я, и внезапно в голове у меня что-то блеснуло. – Подожди, подожди... Ты думаешь, что это, возможно... Что он ошибся и забрал бумагу Ядвиги вместо чего-то своего?!..
Дьявол выпустил большой клуб дыма.
– Иногда с тобой даже можно иметь дело, – признал он. – Сосредоточься еще немного и подумай: существуют две возможности...
Он выжидающе остановился, и я немедленно влезла в его рассуждения.
– Первая: это Ядвига. В таком случае, где находится эта бумага?
Вторая: то кто-то другой, забравший ее просто по ошибке. В таком случае, где находится то, что касается того, другого, человека? И зачем ты делаешь такие странные ограничения? – добавила я через минуту. – Есть еще третья возможность: что бумага Ядвиги и это нечто другого человека находятся где-то вместе.
– Само собой. Речь идет не о количестве документов, а только об их местонахождении. Через минуту ты сама к этому придешь, ты не так глупа, как может показаться. Но сначала я посоветовал бы тебе задержаться немного на руководителе мастерской.
– Как это? – удивилась я. – Ты же сам говорил, что я о нем слишком мало знаю.
– Тем более следует подумать: Это тебе пригодится.
Я молча смотрела на дьявола. Странная в данных обстоятельствах профессиональная солидарность удерживала меня от слов. Неизвестно почему, мне казалось, что дьявол не знает всего и хочет допытаться об этом от меня.
Дьявол проявил нетерпение.
– Ну что ты сидишь как несчастная жертва? Не знаешь, что было с иранским конкурсом? Ты отдаешь себе отчет в том, какое значение для него возымело бы, если бы это мошенничество выплыло на поверхность?
– Опомнись, что ты несешь, – сухо сказала я. – Ты полагаешь, что Витек убил его, чтобы не было огласки? Но ведь в этом случае он скорее бы убил меня!
– Какая же ты все-таки идиотка! – закричал дьявол, хватаясь руками за рогатую голову. – А откуда Витек мог знать, что ты что-то об этом знаешь?!
Сначала ты только что на голове не стояла, чтобы ни одна живая душа не узнала о твоих контактах с тем человеком, а теперь воображаешь, будто весь мир об этом осведомлен!
Действительно, дьявол был прав. Я знала об иранском конкурсе только благодаря тому, что была в очень близких отношениях с человеком, который официально считался моим шапочным знакомым. Но и я знала обо всем неточно, без каких-либо подробностей.
– Ну хорошо, пусть будет так. Но ты должен принять во внимание, как мало людей имело об этом хоть какое-то понятие. При чем тут Тадеуш?
Дьявол уставился на меня сверкающими глазами, как будто хотел загипнотизировать. Я почувствовала себя как-то неуверенно, и в моей голове начали-мелькать обрывки каких-то картин и событий.
– Ну? – поощрительно сказал он. – Ну? Припоминай, припоминай... Около Нового года... Что говорила тебе Иоанна?..
Дьявол внезапно исчез, и на его месте я увидела обеспокоенную Иоанну.
– Правда, пани Ирен, видимо, его кто-то взял. Минуту назад оно лежало тут. Я еще спрошу у людей, и вы тоже спросите. Не знаю, может быть, это что-то важное, но отправителя там не было...
Иоанна исчезла, и на меня снова смотрел дьявол своими сверкающими глазами.
– Господи! – потрясенно сказала я. – Ты прав, тогда исчезло какое-то письмо ко мне! Неужели?..
Дьявол слегка вздрогнул.
– Между прочим, ты могла бы воздержаться от этих идиотских обращений.
Вот именно, откуда ты знаешь, что это было за письмо и кто его взял? А если это было письмо от того человека и там все было описано?..
– Подожди, дай мне немного подумать, я слишком взволнована. Нет, что ты говоришь! Тадеуш был хладнокровный тип, невозможно, чтобы ему не пришла в голову мысль начать шантажировать меня, если бы он только обо всем узнал!..
– Ну, во-первых, он от тебя получил уже достаточно выгоды после вашей аферы, а во-вторых, письмо было без отправителя... А как он, этот человек, подписывался?
– Неразборчивыми каракулями...
– Так кого можно было этим шантажировать если принять во внимание, что там была описана история с иранским конкурсом?
