затоплены водой. И хотя рыцари ревностно хранили то, что было им вверено, стало очевидно, что невозможно вечно противостоять нарастающей волне варварства. Да и само море было небезопасно; там хозяйничали каперы всех расцветок. Рыцари были словно жертвы кораблекрушения на каменных плотах своих крепостей в море, кишащем акулами; для поддержания этих возведенных ими ненадежных религиозных анклавов — каждый замок даже сегодня, кажется, сжат, как облаченный в броню кулак, — требовалась кровь и камень.
Рыцари двинулись через здешние чарующие красоты, повинуясь импульсу, как диковинные автоматы, эти железные люди, и там, где правили бал лишь алчность и хаос, воцарялся порядок и прояснялись цели. Поддерживая себя строжайшей дисциплиной и стремлением к нравственному идеалу, рыцари пробуждали нечто вроде восхищения даже в сердцах врагов. Их пылкая преданность своему делу могла противостоять любому соблазну — кроме, в конце концов, томных левантийских пейзажей, в которых они так долго владычествовали.
Но план Виньоли предлагал нечто совершенно иное: цепь островных крепостей, откуда можно было держать под контролем и прицелом все пестрое побережье Анатолии; цепь переходных мостков, ведущая на север, к Константинополю. Надо сказать, слуга Господа Фульк де Вилларе оказался человеком достаточно земным, чтобы потребовать у красноречивого и ласкового пирата четких условий договора. В случае успешной кампании каждый получал то, что больше всего хотел: рыцари — оборонительный рубеж, а Виньоли — драгоценное спокойствие, столь необходимое для реализации всех его талантов. Договор был таков: Родос отходил рыцарям, у Виньоли оставались только две деревни. Острова Лерос и Кос, которыми пират уже владел, возможно, на основании какой-нибудь Золотой Буллы, он был готов уступить своим союзникам. Треть дохода от любых других островов архипелага, которые могли быть завоеваны, должна была выплачиваться Виньоли, а две трети доставались рыцарям. Виньоли сохранил за собой право быть владыкой всех островов, кроме самого Родоса.
Кстати сказать, среди тех, кто удостоверил этот документ своей подписью, был член влиятельного флорентийского банковского дома Перуцци. В конце концов, поход такого рода требовал и заботы о побочных доходах, поскольку торговля следовала за Орденом, как позднее будет следовать за британским флагом.
Великий Магистр снарядил две больших военных галеры и четыре корабля поменьше. На них погрузились тридцать пять избранных рыцарей и пехота, и 22 июня конвой этот при крепчающем ветре отправился в путь. В Кастель-Россо [76] они месяц делали запасы воды, а пока Виньоли двинулся вперед на разведку. По его возвращении флот поднял паруса и подошел к гавани Макри — в соответствии со стратегическим планом Виньоли, питавшего надежды на скорое и бескровное завоевание Родоса. Две генуэзские галеры должны были незаметно войти в гавань, так, чтобы застать врасплох византийцев, владевших городом, но они испортили все дело. Оба капитана были арестованы и умудрились вырваться только благодаря отчаянному вранью, заморочив голову тем, кто их поймал. Когда они вернулись, Фульк де Вилларе отдал общий приказ: атаковать всем сразу. Все получилось не так гладко, как обещал Виньоли.
Город был атакован и с моря, и на суше, но к концу сентября только Фераклея, гора бесполезных булыжников, перешла под контроль рыцарей. В начале ноября была взята твердыня Филеримос — врасплох: греческий слуга коменданта, чтобы отомстить за порку, показал захватчикам неохранявшийся тайный ход. Началась чудовищная резня, были убиты триста турецких наемников. Сами византийцы попросили убежища в церкви на горе.
Между тем наступала зима. Первые легкие снегопады выбелили мрачные утесы Атабироса и переполнили горные потоки. Северный ветер денно и нощно хлестал северо-восточную сторону острова. Фульк де Вилларе понял, что Родос ему не покорить: пехота была измотана в сражениях, а многие рыцари ранены. Они с грехом пополам передислоцировались, чтобы разбить лагерь на продуваемых склонах Филеримоса, и, глядя, как дрожащие воины сгрудились вокруг бьющихся на ветру костров из сосновых веток, Великий Магистр заранее знал, что им не справиться с островом. Миновали весна и лето. Дело не сдвинулось с мертвой точки. Но рыцари научились тому, чему может научить только долгая кампания: терпению, упорству. Правда, после яростной битвы при Филеримосе число их увеличилось — за счет пополнения, спешно вызванного с Кипра. Но и с пополнением сил было недостаточно. Но самым печальным было то, что казна Ордена оскудела.
Пауза в сражениях длилась два года, и все это время Фульк де Вилларе пытался усилить свои позиции.
Сначала он обратился к императору Констаитинопольскому с просьбой пожаловать на остров взамен на рыцарей в качестве вассалов: на воинскую службу у императора он был готов отрядить триста человек. В ответ на прошение он получил категорический отказ. Тогда Великий Магистр вынужден был обратиться за помощью к Папе, которая была оказана лишь после того, как сам де Вилларе дважды ездил на север, чтобы приложиться к руке и лично умолять о поддержке. Весной 1309 года он все же собрал значительные силы и смог снарядить двенадцать галер, все за свой счет. Византийцы к тому моменту были измучены длительным ожиданием атаки, и когда был захвачен генуэзский транспорт с зерном и оружием, предназначенными для гарнизона, Фульк де Вилларе велел его капитану идти на Родос и начать переговоры о сдаче острова. Он был уверен, что те перечить не станут, и не ошибся.
Потребовав и получив должные гарантии для защитников острова, 15 августа 1309 года Родос сдался. Скоро рыцари захватили и другие острова: Халки, Сими, Телос, Нисирос, Кос, Калимнос и Лерос на севере и северо-западе. Кастель-Россо также сдался им, но, готовясь к атаке на Касос и Карпатос, они быстро оттуда убрались — как только в эту историю вмешалась Венеция. Рыцарям не нужны были проблемы в этом районе.
Историки говорят о том, что именно после того, как Орден захватил Родос, а также унаследовал обширные владения переставших существовать тамплиеров, в нем начались медленные, но неотвратимые перемены. Накопленные богатства, считают некоторые, постепенно подрывали моральные устои. Мирские интересы вступили в бой с духовными.
Во всяком случае очевидно, что Фульку де Вил-ларе было уже недостаточно полномочий Великого Магистра, и после завоевания Родоса он начал вести себя как суверен. Рыцари не замедлили воспротивиться и уже в 1317 году попытались захватить его во время путешествия по острову. Некоторое время его осаждали в крепости Линдоса, решили, что его надобно сместить; но компромисс был все-таки найден, поскольку и его преемники обладали на Родосе почти такой же властью, что венецианские дожи.
Ну а самим жителям Родоса присутствие Ордена принесло неоценимую пользу. Турки больше не осмеливались нападать на их земли; в судах царило правосудие; расцвела торговля. В портах
