Ознакомительная версия.
— Право, миссъ, продолжала Марта съ истерическими слезами: — я боюсь, что ей это не понравится, и не знаю, кто будетъ ухаживать за нею такъ, какъ слѣдуетъ, когда я слягу въ постель.
Я успокоила Марту, сказавъ, что я останусь пока она оправится, и жалѣю только, зачѣмъ она прежде не объяснила мнѣ причины своего внезапнаго вызова, потому-что тогда я привезла бы необходимый запасъ одежды; но Марта была такъ слезлива, чувствительна и непохожа на самоё себя, что я какъ-можно-меньше говорила о себѣ, и старалась только разувѣрить Марту во всѣхъ вѣроятныхъ и возможныхъ несчастіяхъ, которыя толпились въ ея воображеніи.
Я потомъ проскользнула въ главную дверь и явилась, какъ покупательница, въ лавку, чтобъ сдѣлать миссъ Мэтти сюрпризъ и посмотрѣть, какова она въ своемъ новомъ положеніи. Былъ теплый майскій день и потому затворена была только половинка двери; миссъ Мэтти, сидя за прилавкомъ, вязала затѣйливую пару подвязокъ; затѣйливы показались онѣ мнѣ, но трудный узоръ не отягощалъ ея голову, погому-что она тихо пѣла, быстро шевеля спицы. Я назвала это пѣніемъ, но смѣю сказать, что музыкантъ не употребилъ бы такого выраженія для нескладнаго, хотя нѣжнаго жужжанья чуть-слышнаго избитаго голоса. Я поняла скорѣе изъ словъ, нежели изъ покушенія на тонъ, что она пѣла про-себя церковный псаломъ, но спокойный звукъ говорилъ объ удовольствіи и внушилъ мнѣ пріятное чувство, совершенно-гармонировавшее съ этимъ нѣжнымъ майскимъ утромъ. Я вошла. Сначала она не узнала кто это, и встала спросить, что мнѣ нужно; но черезъ минуту бдительная кошка схватила вязанье, выпавшее изъ ея рукъ, отъ радости при моемъ видѣ. Я нашла послѣ небольшаго разговора, что Марта сказала правду: миссъ Мэтти вовсе не подозрѣвала о приближающемся домашнемъ событіи. Я подумала, что лучше предоставить дѣла идти своимъ чередомъ, будучи увѣрена, что когда я прійду къ ней съ малюткой на рукахъ, то легко получу Мартѣ прощеніе, въ которомъ напрасно она сомнѣвалась, полагая, что миссъ Мэтти подумаетъ, будто новорожденный потребуетъ отъ матери попеченіе, которыя будутъ измѣной службѣ миссъ Мэтти.
Но я была права. Думаю, что это качество наслѣдственное, потому-что батюшка говоритъ, что онъ рѣдко ошибается. Въ одно утро, черезъ недѣлю послѣ моего пріѣзда, я явилась къ миссъ Мэтти съ сверткомъ фланели въ рукахъ. Она чрезвычайно была поражена, когда я показала ей, что это, съискала очки на уборномъ столикѣ и разсматривала съ любопытствомъ, съ какимъ-то нѣжнымъ удивленіемъ его крошечные члены его тѣла.
Она не могла опомниться отъ изумленія цѣлый день, но ходила на цыпочкахъ и была очень-молчалива. Она отправилась къ Мартѣ и обѣ заплакали отъ радости. Она начала поздравительную рѣчь Джиму, не-знала, какъ изъ нея выпутаться и освободилась отъ своего затрудненія только звукомъ колокольчика, облегчившимъ также застѣнчиваго, и гордаго Джима, который такъ сильно сжалъ мнѣ руку, когда я поздравляла его, что, кажется, будто мнѣ еще больно и теперь.
Я была ужасно занята, пока Марта лежала. Я ухаживала за миссъ Мэтти, приготовляла ей кушанье, повѣряла счеты и разсматривала состояніе ея цыбиковъ и ящиковъ. Иногда помогала ей въ лавкѣ; и наблюденіе за-тѣмъ, такъ она тамъ поступаетъ, забавляло меня, а иногда и нѣсколько тревожило. Если ребенокъ приходилъ спрашивать унцію миндальныхъ конфектъ — а четыре такія конфекты вѣсили нѣсколько больше — она всегда прибавляла одну лишнюю, чтобъ «дополнить вѣсы», какъ она это называла, хотя вѣсъ и безъ того перетягивалъ. Когда я возражала противъ этого, она отвѣчала:
— Малютки такъ любятъ конфекты!
Говорить ей, что пятая конфекта вѣсила четверть унціи и составляла въ каждой продаже убытокъ для ея кармана — не было никакой пользы. Я припомнила зеленый чай и хотѣла поразить миссъ Мэтти ея собственнымъ оружіемъ. Я сказала ей, какъ нездоровы миндальныя конфекты и какъ вредны онѣ для маленькихъ дѣтей. Этотъ аргументъ произвелъ нѣкоторое дѣйствіе: съ-тѣхъ-поръ, вмѣсто пятой конфскты она всегда заставляла протягивать ихъ крошечныя ручонки и всыпала въ нихъ или имбирныя или мятныя лепешки, какъ предохранительное средство отъ опасностей, могущихъ произойдти отъ проданнаго вреднаго товара. Торгъ, производимый на этихъ основаніяхъ, не обѣщалъ большаго вознагражденія; но я рада была узнать, что она получила болѣе двадцати фунтовъ въ прошлый годъ отъ продажи чая, и, сверхъ-того, привыкнувъ, полюбила свое занятіе, которое ставило ее въ дружескія сношенія съ многими изъ окрестныхъ жителей. Если она прибавляла имъ вѣсу, они, въ свою очередь, приносили разные сельскіе подарочки старой пасторской дочери: сыръ, свѣжія яица, пучокъ цвѣтовъ. «Прилавокъ бываетъ иногда совершенно покрытъ этими подарками», говорила она мнѣ.
Что касается до Крэнфорда вообще, то все въ немъ шло какъ обыкновенно. Вражда Джемисоновъ и Гоггинсовъ все еще продолжалась, если можно назвать враждою, когда только одна сторона поддерживаетъ ссору. Мистеръ и мистриссъ Гоггинсъ были очень счастливы вмѣстѣ, и, какъ многіе очень-счастливые люди, были совершенно расположены жить въ мирѣ со всѣми, и дѣйствительно, мистриссъ Гоггинсъ желала войдти снова въ милость къ мистриссъ Джемисонъ, возстановить съ нею прежнюю короткость; но мистриссъ Джемисонъ считала ихъ счастіе оскорбленіемъ для гленмайрской фамиліи, къ которой она имѣла еще честь принадлежать, и упорно отвергала всякій шагъ къ сближенію. Мистеръ Мёллинеръ, какъ вѣрный вассалъ, принялъ сторону своей госпожи. Если онъ встрѣчалъ мистера или мистриссъ Гоггинсъ, то переходилъ на другую сторону улицы и казался погруженъ въ созерцаніе жизни вообще и своего пути въ-особенности, покуда не проходилъ мимо нихъ. Миссъ Поль забавлялась желаніемъ узнать, что будетъ дѣлать мистриссъ Джемисонъ, если она, или мистеръ Мёллинеръ, или кто-нибудь изъ домашнихъ, заболѣютъ; какъ она рѣшится призвать мистера Гоггинса послѣ выраженій своего презрѣнія къ нимъ. Миссъ Поль почти съ нетерпѣніемъ ожидала нездоровья, или какого-нибудь приключенія съ мистриссъ Джемисонъ, или съ ея слугами, чтобъ Крэнфордъ могъ видѣть, какъ она будетъ дѣйствовать въ такихъ затруднительныхъ обстоятельствахъ.
Марта начала оправляться и я уже назначила срокъ, не-очень-отдаленный, моему отъѣзду, когда, въ одинъ день, сидя въ лавкѣ съ миссъ Мэтти (я помню, что погода была теперь холоднѣе чѣмъ въ маѣ, за три недѣли передъ тѣмъ, каминъ былъ разведенъ и дверь плотно притворена), мы увидѣли мужчину медленно-прошедшаго мимо окна и потомъ остановившагося прямо противъ двери, какъ-бы отъискивая имя, такъ старательно-скрытое. Онъ взялъ лорнетъ и нѣсколько времени отъискивалъ его; наконецъ отъискалъ. Вдругъ меня, какъ молнія, поразила мысль, что это самъ Ага! Одежда его была страннаго, чужеземнаго покроя, а лицо чрезвычайно-смугло, какъ-будто загорѣло и перегорѣло отъ солнца. Цвѣтъ лица его составлялъ странную противоположность съ густыми, бѣлыми, какъ снѣгъ, волосами; глаза его были темны и проницательны; онъ какъ-то странно щурилъ ихъ, какъ-то странно съёживалъ щеку въ безчисленныя морщины, когда пристально присматривался къ предметамъ. Онъ посмотрѣлъ такъ на миссъ Мэтти, когда вошелъ. Взглядъ его сначала остановился на мнѣ, потомъ обратился съ особеннымъ испытующимъ выраженіемъ на миссъ Мэтти. Она нѣсколько смутилась, но не болѣе того, какъ случалось съ нею всегда, когда какой-нибудь мужчина входилъ въ лавку. Она подумала, что у него, вѣрно, билетъ или по-крайней-мѣрѣ соверенъ, съ котораго ей прійдется давать сдачи, чего она весьма не жаловала. Но покупатель стоялъ прямо противъ нея, не спрашивая ничего, только смотря на нее пристально и барабаня пальцами по столу, точь-въ-точь, какъ дѣлывала это миссъ Дженкинсъ. Миссъ Мэгти собиралась спросить его, что ему нужно (какъ она сказывала мнѣ послѣ), когда онъ вдругъ обернулся ко мнѣ съ вопросомъ:
— Васъ зовутъ Мэри Смитъ?
— Да, отвѣчала я.
Всѣ мои сомнѣнія касательно его личности разсѣялись и я только желала знать, что онъ скажетъ или сдѣлаетъ, и какъ миссъ Мэтти перенесетъ радостное волненіе при извѣстіи, которое онъ долженъ ей сообщить. Очевидно онъ не зналъ, какъ объявить о себѣ, потому-что осмотрѣлся кругомъ, какъ-бы отъискивая, что купить ему, чтобъ выиграть время; случилось, что глаза его упали на миндальныя конфекты и онъ смѣло спросилъ фунтъ «этихъ вещей». Я сомнѣваюсь, чтобъ у миссъ Мэтти былъ цѣлый фунтъ въ лавкѣ, и кромѣ необычайной огромности требованія, ее смутила мысль о разстройствѣ желудка, какое произведутъ онѣ, употребляемыя въ такомъ неограниченномъ количествѣ, и подняла голову, чтобъ сдѣлать возраженіе. Что-то нѣжное въ его лицѣ поразило ее въ самое сердце. Она сказала:
— Это… о, сэръ! не Питеръ ли вы? и задрожала съ головы до ногъ. Въ минуту онъ обѣжалъ кругомъ стола и схватилъ ее въ объятія, съ безслезными рыданіями старости. Я принесла ей стаканъ вина, потому-что она поблѣднѣла такъ, что и я и мистеръ Питеръ испугались. Онъ повторялъ:
Ознакомительная версия.
