но пока мне трудно будет заниматься с кем-то другим.
– Тогда решено, – подытоживает мисс Сантайл. – Мистер Пак, идемте с нами. Нужно составить новое расписание тренировок. Вы больше всех знаете о возможностях мисс Денсмор.
Мисс Сантайл и мистер Берроуз кладут тыквы на землю и вместе покидают поле, о чем-то беседуя.
Воспоминание о ссоре с Саном и о том, что было после, еще живо, и мы смотрим друг на друга, чувствуя одинаковую нужду. Одинаковое желание.
– Позже, – шепчет Сан и нежно целует меня прежде, чем пойти за мисс Сантайл.
Тыковку он взял с собой. Глядя, как крепко он ее держит, я понимаю, что увязла глубже, чем следовало.
Ведь если я на самом деле не научилась контролировать магию, она найдет его.
И я не в силах буду ее остановить.
«Сомневаешься – посади растение».
– Всему свое время
Половина седьмого утра. Еще рано – школьный городок в моем распоряжении, но вот послушать щебетание птиц и пробуждение животных уже не получится – для этого поздно. Каждый день расцветают новые растения, витают новые ароматы в воздухе. Трава становится длиннее, а живые изгороди гуще.
Тренировки идут хорошо. Мисс Сантайл не нарадуется тому, что я могу делать. Она верит: я смогу сделать атмосферу стабильной и предотвратить гибель ведьм от истощения, пока мы будем вместе с теневыми исцелять планету. И ее вера пугает меня.
Я вспоминаю слова Элис из книги о том, чтобы выжать из магии все полезное. Из своей я точно выжала.
Всякий раз, когда я использую ее, когда призываю внесезонную магию, во мне крепнет надежда, что я обрела контроль. Что моя магия больше никого не ранит. Надежда такая искренняя и горячая. Мне кажется, будто лозы обвивают меня изнутри, будто во мне цветут гортензии.
И все же в минуты страха и неуверенности меня терзает мрачная мысль. Если я не овладею магией полностью и Сан окажется в опасности, я не уеду отсюда и встречу здесь затмение. Избавлюсь от своих сил. И тогда я смогу остаться вместе с Саном, ведь ему ничего не будет угрожать.
Эгоистичная мысль. Я не зацикливаюсь на ней, но она проскальзывает иногда. Но меня мучит вопрос: останется ли со мной Сан, если откажусь от магии? И всякий раз, когда я думаю об этом, меня пронзает такая боль, что становится трудно дышать.
Я выдыхаю. Нужно убежать от мыслей, которые не оставляют меня.
Я иду по лесной тропе вдали от школы. Иду одна, хотя уверена, что Пейдж где-то неподалеку. Ее ноги утопают во влажной почве, дыхание тяжелое. Сколько я ее знаю, она всегда бегала. Она просыпалась раньше всех и пробегала несколько километров в любую погоду.
Среди деревьев стелется туман. Не слишком густой, сквозь него виднеются кустарники и растения. Я очень люблю туман. Чаще всего это ведьмы приветствуют природу. Мы притягиваем облака ближе к себе или создаем свои собственные. Природа же приветствует нас туманом, который стелется по земле, чтобы мы могли дотронуться до него, ощутить на коже и вдохнуть его.
В лесу тихо. Безмятежно.
Я бегу по камням и корням, папоротники тянутся ко мне и щиплют за ноги. Тропа изгибается. Я бегу выше, дыхание учащается. Чем выше я поднимаюсь, тем холоднее воздух. Мороз подталкивает меня. Туман здесь сгущается, и я устремляюсь сквозь него, пока не выбегаю из пелены. Густой туман сменяется солнечным светом, который пробивается сквозь ветви и расчерчивает воздух золотистыми линиями. Ветер разносит тихий вдох – так звучат цветы, когда распускаются. Он становится все громче и громче, и я бегу к нему, пока не вижу вдалеке поляну.
Тропа уже едва различима. Я перепрыгиваю через ветви и пробираюсь сквозь кусты, пока не выхожу из леса. Поляна огромна. Несколько акров в ширину. Она усеяна полевыми цветами. Повсюду бодяк и немофила, шиповник Вудса и сангвинария, триллиум и цикорий. Они словно краски на полотне. Розовые, голубые, белые и красные цвета парят над зеленой травой и мокрой почвой. Солнечный свет заливает луг золотом и испаряет пот на коже.
Остановившись, я кладу руки на бедра и выравниваю дыхание.
Посреди поля в море цветов высится большая береза. Ярко-зеленые листья свисают с ветвей и шелестят на ветру. Это же наша береза. Моя и Сана. Она выросла, когда я впервые использовала магию Сана.
Сейчас береза выше и покрыта листьями, но это точно то самое дерево.
Я знала, что Сан выкорчевал его и пересадил, но мне сложно представить, как он дотащил его сюда.
Мне хочется подойти к березе, дотронуться до нее и убедиться, что она настоящая, но я стою у края поляны. Здесь столько цветов. Если я пойду, то растопчу их. Луг так и манит меня. Будто цветы позвали меня сюда. Воздух прохладный и ароматный. Я сажусь на влажную землю, и мне все равно, что спортивные штаны промокнут.
Я учусь в Восточной школе уже десять лет. Наши сады прекрасны, но эта поляна нечто иное.
Услышав, как кто-то напевает, я испуганно вскакиваю и быстро скрываюсь среди деревьев в лесу. Я стою неподвижно.
Пение становится громче. Я узнаю голос Сана еще прежде, чем он показывается. Он пошел другим путем. Он выходит на поляну в нескольких метрах от меня с противоположной стороны, и я невольно делаю шаг назад.
Я хочу подбежать к Сану, обнять и поцеловать его под ветвями нашей березы, но что-то удерживает меня. Он идет уверенно, и я понимаю, что он знает эту поляну. Это его место.
Сан кладет наплечную сумку на валун и садится на траву. В окружении цветов, растений и деревьев он выглядит просто прекрасно. Мне совестно, ведь его оторвали от любимого занятия только потому, что у него успокаивающая магия. Он великолепно разбирается в погоде и никому не уступает в магии. Но именно здесь он чувствует себя как дома, и эта поляна наполняет его, как ничто другое.
Нужно что-то сказать, дать понять, что я здесь, но меня удерживает любопытство. Сан наклоняется и запускает руки в траву. Первоцветы поднимаются и распускаются прямо перед ним. Они укрывают дальний край поляны нежными желтыми лепестками, покоящимися на темно-зеленых листьях.
Первоцветы растут от радости, и внезапно я понимаю, что это поле полностью взращено магией Сана, который посадил свои эмоции в почву и наблюдал, как они превращаются в полевые цветы.
Сколько же раз ему пришлось сюда приходить, чтобы полностью усеять поляну. Его цветы выражают любовь и одиночество, счастье и гнев, желание и разочарование. Я ошеломленно смотрю на них. Передо мной, как
