Пепел ссыпали в яму и накрыли землей, а сверху украсили свежими цветами.
Алов снова легла, обняв свежий холмик. Озхан, муж мой, прости меня за все. Я остаюсь здесь — ждать, когда смерть соединит нас вновь. Я люблю тебя.
И тотчас она расслышала слова. Неразборчивые, тихие, но сомнений не было: это он отвечал ей, она узнала его голос. И сердцем она поняла, что он любит ее и будет ждать — столько, сколько потребуется. И боль тут же отступила, исчезла, а тело вновь ощутило прежнюю легкость.
Алов поднялась на ноги, вытерла слезы и грязь с лица и поймала взглядом последние лучи уходящего солнца.
Ночью боль вернулась сильной, как никогда. Болело все тело. Живот распух, как у утопленника, а кожа приобрела ненормально желтый цвет.
Алов лежала на мокрых от пота простынях, и не видела ничего, хотя глаза ее были открыты. Обрывки мыслей проносились в голове, постепенно собираясь в одну: «Я умираю».
Ярелл сидел рядом и вытирал пот со лба владычицы.
После полуночи вошел Вишванатан.
— Что случилось?
— Она умирает, — грустно сказал Ярелл. — Она не выдержала.
— Не выдержала чего? Но она же Амара! Бессмертная!
Ярелл посмотрел на него с подозрением.
— Ты же лекарь? Врач?
— Да, я ученик самого Чхуттабандхи.
— Она отравлена, лекарь. Доза слишком большая.
— Отравлена? Чем?
— Белый гриб.
Вишванатан был поражен.
— Белый гриб! Аптекарь был прав! Скажи мне, старый человек, — он не знал имени Ярелла, — а как действует этот гриб?
— Он парализует тело и погружает разум в мир видений, — отвечал Ярелл. — Если правильно рассчитать дозировку, то будет казаться, что человек мертв. А если неправильно…
— То его печень превратится в губку, — закончил Вишванатан.
— Да, — сказал Ярелл. — Владычица Алов умирает, теперь это неизбежно. Бессмертие, воскресение — это все было представление для публики, понимаешь? Мы должны были остановить войну…
— Показать людям чудо. Живого бога.
— Да. Ох, батюшки!
Алов уже не дышала. Ее тело обмякло, глаза закатились.
— Что ж делать-то, делать-то что? — запричитал Ярелл. — Был бы Белобород жив, он бы придумал, а мне-то куда, с моим умишком-то.
— Еще одно представление, — сказал Вишванатан, подумав. — Последнее.
Ночь взорвал хор сотен рогов. Они снова сзывали людей на площадь. Сонные, полуодетые, люди выходили из домов в тревоге. Что-то случилось; нужно немедленно выяснить, что.
Площадь заполнилась народом и затихла в ожидании; рога умолкли. Темноту еле разгоняли несколько факелов, которые кто-то догадался принести.
Вдруг на балконе зажегся свет и показалась фигура Бессмертной.
Люди зашумели от радости и удивления, и вдруг вокруг нее вспыхнули ярчайшие огни, и клубы дыма вознеслись к небесам, и Белая Дева заговорила с народом из облака света, и голос ее был подобен грому, заглушающему рев толпы.
— Люди Запада и Востока! — говорила она. — Я сделала все, что должна была сделать! Я вижу вас, я вижу ваши сердца и мысли, и они чисты и прекрасны! Значит, я не зря вернулась в этот мир. Значит, я показала вам верный путь добра и света! Теперь вы сами идете им, и вас не нужно вести! Мои дела в этом мире завершены. Я могу быть свободной. Узрите же акт истинного бессмертия! Я вся обращаюсь в свет, и так дарю вам себя целиком.
Люди ошарашенно молчали, и лишь кто-то крикнул:
— Не уходи!
— Я не покидаю вас! — ответила Бессмертная. — Я остаюсь с вами, с каждым из вас. В каждом сердце будет луч моего света! Идите, и несите его во все края мира. Пусть все люди примут его. Только тогда я вернусь во плоти.
Яркие огни на балконе вспыхнули еще ярче, ненадолго ослепив всех, а когда цветные пятна в глазах рассеялись, вокруг была лишь темнота.
Утро наступило, и солнце взошло на востоке, как всходило все дни до этого, но день был другим. Это был новый день, каждый человек чувствовал это. Ведь внутри его сердца теперь теплился лучик бессмертного света.
Ярелл вошел в пустой зал. Несколько человек шептались в дальнем конце. Он рассеянно миновал трон. Столько дел сразу навалилось после смерти Белоборода, а ведь основная работа только начинается.
— Уважаемый! — раздался дряблый голосок. — Уважаемый!
— Да?
От входной двери семенил пухлый лысый старичок, за ним поспевал мальчик лет десяти, увешанный тубусами для свитков.
— Уважаемый, простите, не знаю вашего имени и чина… — начал старичок. — Я Патрокл из Тарсиса, я философ.
— Ярила зовут меня, — отвечал Ярелл. — Чего тебе надобно?
— Уж сколько я пытаюсь рассказать всем, — задребезжал Патрокл, — да никому дела нет. Удели мне минуту, прошу.
— Говори уж, раз начал.
Патрокл откашлялся и сделал знак своему мальчику. Тот вытянул из тубуса большой папирус и развернул.
— Семь лет я странствовал, — сказал Патрокл, — в надежде понять природу земли. Ибо вопрос волновал меня: отчего, когда едешь кораблем, берег, что покинул ты, опускается за горизонт, будто вода не плоская, но выпуклая. Я наблюдал воду в озерах и реках, я наблюдал небесные тела и движение солнца, и понял, что земля наша — не плоскость, но шар, подобный луне и солнцу, ибо шар есть тело идеальное.
— Земля — шар? — Ярелл удивился. — Отчего же тогда мы не скатываемся с него?
— Я думал и об этом, — сказал Патрокл. — Единственное объяснение тому — что земля — это центр всего. Мы ходим по ее поверхности, и упасть стремимся в нее же, то есть внутрь ее. Оттого где бы мы на ней ни находились, мы всегда будем падать к центру ее, а не куда-то еще.
— А луна? Почему она не падает с небес?
— Этого я не знаю, — признался Патрокл. — Луна не падает, и солнце тоже. И твердь небесная, где покоятся звезды.
— Твердь?
— А как иначе объяснишь, почему звезды движутся все вместе, а не каждая в отдельности?
Мальчик развернул еще один папирус, на котором в середине была нарисована и подписана круглая земля, а вокруг нее по окружностям двигались луна и солнце. Все это снаружи охватывала сфера, расписанная звездами.
— Это удивительно, — сказал Ярелл, — но что с того? Кому какое дело, плоская земля или круглая? Разве для человека что-то изменится?
— О да, — отвечал Патрокл. Мальчик вытащил еще один папирус, на нем земной круг был изображен крупно, и по его поверхности плыли корабли. — Коль скоро земля кругла, мы можем обогнуть ее и вернуться к началу нашего путешествия!
Чертеж явно показывал, как корабль возвращается в начало пути. Ярелл постоял молча.
— Ну… так и что нам с того? Зачем нам такие круги наворачивать, ежели мы и так в начале пути стоим?
Патрокл не нашел, что ответить, только сделал знак своему мальчику. Тот свернул чертежи и спрятал в тубус.
— Поезжай в Портовьехо, старый человек, — сказал Ярелл, уже забывший имя философа. — Там много моряков, которые плавали в Западном Океане. Они скажут тебе, что этот океан бесконечен.
— Очень хорошо! — вспылил ученый, напяливая свой колпак. — Очень! И знаете что? Я поеду! Да! Семь лет работы, и никто не хочет даже слушать об этом! Ну, ничего. Патрокл еще всем покажет! Пойдем, Ксанф. Нам тут не рады.
Ярелл постоял еще немного, собираясь с мыслями. Философ сбил его с настроя своей болтовней, и еще больше своим ворчанием. А ведь он куда-то шел… Ах, да.
К стене была прислонена хоругвь из шелка. Ярелл взял ее, вышел на балкон и оглядел толпу, которая не расходилась с ночи. Черное полотнище развернулось над ним и затрепетало на ветру, и люди увидели вышитую серебром огромную букву «А» в круге.
— Жители Симиуса! — прокричал он. — Люди Востока и Юга! Ромелийцы, северяне! Все, кто слышит меня!
Люди вставали, бросали свои дела и разговоры, поворачивали головы к нему.
— Наша владычица, Бессмертная Белая Дева, восстала в свете, сбросив оковы плоти! Она дала нам путь и цель, она показала нам, что смерть — лишь сон, а всякий сон ведет к пробуждению. Восславим же ее, разнесем весть о ней по всему миру!
Люди закивали одобрительно.
— Мы выстроим храм в честь Бессмертной, здесь, в ее городе, где она жила, умерла и воскресла! На этом самом месте, где она воссияла! Мы снесем этот дворец, который нынче пуст, и чудесная башня вознесет к небесам славу Девы Алов, Поправшей Смерть!
Люди радостно зашумели. Они были готовы начать ломать и строить прямо сейчас. А Ярелл сжал дрожащей рукой тяжелое древко и ужаснулся, понимая, какое чудовище родилось только что.
Опубликовано на сайте http://maxy.ru/?show=sunspots
Хайнрик (род. 1945), император Запада
Неа Йоенсуу (1951-1988), жена Хайнрика, умерла при родах второго ребенка, который тоже не выжил
Дочь:
