121
Они усаживаются в подъемные стволы, которые их везут на открытую террасу. У них много подъемных стволов… — Этот образ, как и исчезающий горизонт, о котором говорилось выше, только на первый взгляд кажется чистой игрой воображения. В нескольких странах, которые посетил Мишо (в Эквадоре, Бразилии, Индии), растут фикусы-душители, обвивающие ствол другого дерева и со временем убивающие его. Так получается свитый из корней полый цилиндр, по которому легко взбираться изнутри, и во многих местах, где растут такие деревья, местные жители и туристы поднимаются таким образом до самой верхней точки внутри ствола. Ср.: «Компании ножей поднимается в стволе дерева, как в лифте…» («Ночь исчезновений»).
Сборник статей и эссе «Пассажи» («Passages») впервые опубликован в издательстве «Галлимар» в 1963 г.
Сборник «Лицом к засовам» («Face aux verrous») опубликован в издательстве «Галлимар» в 1954 г.
До последнего момента Мишо собирался назвать сборник «Удары в ловушке». О какой ловушке и о каких засовах идет речь? Как считают некоторые исследователи, просто об опасности повторения. Именно этот сборник стал последним в цепочке больших смешанных сборников стихотворений и прозы, которые Мишо публиковал с 1927 г. Вскоре после этой книги произойдет неожиданный поворот в его творчестве — изучение действия галлюциногенов. Но в момент выхода «Лицом к засовам» этого нового этапа еще ничто не предвещает. Критики встретили книгу по-разному, и некоторые заговорили о самоповторении Мишо, о том, что он попал в ловушку своего собственного мира. Сам Мишо затрагивает эту тему уже в предыдущей своей большой книге — в «Жизни в складках» звучат слова старца Поллагора: «Я переполнен уже отшумевшими битвами…».
Цикл «Поэзия — сила» («Poesie pour pouvoir»), состоящий из трех стихотворений, авторского рисунка и линогравюр Мишеля Тапие, впервые издан отдельной книгой в 1949 г. усилиями владельца художественной галереи и издателя Рене Друэна. Некоторая часть тиража (составившего 46 экземпляров) была снабжена деревянными переплетами, и в них были забиты настоящие гвозди. Этот цикл Мишо, в котором собраны тексты, обладающие, по мнению участников проекта, особой, даже магической силой и эффективностью, привлек не только художника-экспериментатора Мишеля Тапие. Впоследствии цикл «Поэзия — сила» положил на музыку композитор-авангардист Пьер Булез.
Цикл «Ломти знания» («Tranches de savoir») впервые опубликован в издательстве «Les pas perdus» в сборнике «Ломти знания и секрет политической ситуации» в 1950 г.
Этот цикл, в который вошли сто семьдесят четыре афоризма, исследователи считают главным в сборнике «Липом к засовам». «Ломти знания» — первый, но не последний опыт Мишо в этом жанре: в 1981 г. вышла новая книга афоризмов «Угловые опоры» («Poteaux d'angle»).
Посылая журнальную публикацию фрагмента из «Ломтей знания» одному из друзей, Мишо в сопроводительной записке заметил: «Это, кажется, не то августейшее знание, от которого текут слюнки у мамаш».
Другому другу, врачу психиатру, он послал книгу с таким посвящением: «С хорошими пословицами и безумец излечится от безумия».
Текст «Прощание Анимааруа», давший название одноименному циклу, впервые опубликован в журнале «La Nouvelle NRF», № 9, сент. 1953. «Невозможное возвращение» — впервые в сборнике «Лицом к засовам».
Книга «Убогое чудо» («Miserable miracle») впервые опубликована в 1956 г. в маленьком издательстве «Editions du Rocher» в Монако. Она снабжена авторскими предисловием и послесловием, организованными как последовательный прозаический текст, второе пересмотренное издание 1971 г. включает также «Дополнение», из которого мы приводим выдержки. Основной текст книги состоит из пяти частей: «Предисловие», «С мескалином», «Повадки мескалина», «Индийская конопля (Параллели между двумя галлюциногенами)», «Опыт безумия», причем в книге нет оглавления, где были бы перечислены эти части и поздние дополнения. Как сказано в другой книге Мишо о мескалине «Бурлящая бесконечность», он описывает свои наблюдения «беспорядочно, неожиданность за неожиданностью — как все и было» и хочет, чтобы то, что явилось сюрпризом для него самого, было столь же неожиданно и для его читателя.
Текст книги устроен так: часть страницы — развернутый ретроспективный рассказ о проведенных опытах, и параллельно, по внешней стороне страницы, узкая колонка — заметки, сделанные непосредственно во время опыта. (Есть и третья составляющая — сноски внизу страницы — в которых Мишо анализирует свои наблюдения и отпускает массу любопытных замечаний.) Мишель Бютор охарактеризовал заметки, которые Мишо делал во время опытов, так: «Эти тексты — примой репортаж с места событий — расположены симметрично относительно центра колонки и сильно напоминают его же рисунки, сделанные хоть и не во время самих опытов, но сразу после, пока в руке еще сохранилось возбуждение, вызванное мескалином. Тема и основной рабочий инструмент этих весьма многочисленных рисунков — линии, изображающая размашистые колебания, вроде энцефалограммы или осциллограммы музыки. Мишо в этот период пишет довольно отрешенные стихотворения, в которых стремится передать чувства, испытанные во время опытов». Некоторые из этих текстов он располагает на бумаге по тому же принципу симметричной траектории колебательною движения.
Вот еще одно наблюдение Бютора — оно относится ко всем «мескалиновым» книгам Мишо сразу: «Медики могут многое почерпнуть из этих книг, и не только потому, что мы имеем здесь дело с описаниями, выполненными человеком, который пишет гораздо лучше, чем обычные специалисты в этой области, и, следовательно, дает нам возможность лучше понять, что происходит, но также и потому, что Мишо знакомит нас со своими размышлениями о морали в медицине и в обращении с душевнобольными, о жалости, но прежде всего об уважении, которое мы обязаны проявлять к этим заключенным в больницы людям, ведь некоторые из них дошли до предела возможного на земле горя».
В «Убогом чуде» больше двухсот страниц, а мы приводим лишь небольшие фрагменты из этой книги, ни в коем случае не претендуя на то, чтобы резюмировать все наблюдения и выводы, которые в ней содержатся. Надеемся, что читатель получит представление об авторском стиле и методе исследования — причем не только о том, какие аспекты действия наркотиков на организм интересовали Анри Мишо, но и о том, как он изучает себя самого. Простые многоточия в тексте — авторские, а пропуски в русском тексте по сравнению с французским мы обозначаем знаком (…).
…труд Керси о галлюцинациях… — Имеется в виду книга Пьера Керси (Pierre Querey, «L'Hallucination», Alcan, 1930), в которой он пишет о галлюцинациях, рассматривая сначала опыт философов и мистиков, а потом — результаты клинических исследований. В книге есть глава о пейоте.
Двадцать пять или больше лет назад я семь или восемь раз попробовал эфир. — Опыты с эфиром упоминались уже в сборнике «Эквадор» (1929), а потом в сб. «Тьма шевелится» (1935).
В более поздней книге «Познание через пучины» (1960) Мишо дополняет список исследованных им наркотиков: «Автор настоящего текста за последние пять лет попробовал большинство веществ, разрушающих мозг и личность человека, в том числе галлюциногены, ЛСД, псилоцибин, раз двадцать — мескалин, несколько десятков раз — гашиш в разных дозах, в чистом виде и в смесях — я не задавался целью получить с помощью этих веществ удовольствие, прежде всего я хотел застать их врасплох, выведать их тайны».
Сома с ее способностью обращать людей в богов описана в Ведах… — Процитируем одну из сносок Мишо к книге «Бурлящая бесконечность»: «В „Ригведе“, первой из священных книг индусов, содержится, кроме всего прочего, сто восемь гимнов Соме — напитку, который получали из исчезнувшего в наши дни растения, действие этого напитка больше всего напоминает действие мескалина. Священнослужители пользовались им для приобщения к божественному, и сам Индра, по их словам, употреблял сому, чтобы поддерживать свою божественную сущность».
…завораживают своими циклами из 311 040 миллиардов человеческих лет и поглощением мира Брахмой… — Брахма в индуистской мифологии — высшее божество, творец Вселенной, им управляется все живое и весь миропорядок. Его жизнь длиннее жизни всех прочих богов, она определяет хронологические рамки Вселенной. Брахма живет 100 «своих» лет, равных 311 040 миллиардам лет человеческих. День Брахмы, равный сроку существования мира, состоит из тысячи больших веков (махаюга), каждый из которых равен 4 320 000 человеческих лет. После окончания каждой махаюги огонь, вырывающийся со дна океана, разрушает Вселенную, а потом Брахма воссоздает ее вновь.
