ли так же и твой папаша.
— Конечно, подумает!
— Мы ведь вроде как опрокинули это на старикана, — сказал Арчи с сомнением. — А вообще, что он за человек, твой папаша?
— Папа тоже дусик.
— Странновато, что он владелец этого отеля, — сказал Арчи. — У меня вышел жуткий скандал с тамошним мерзавцем-управляющим как раз перед тем, как я уехал в Майами. Твоему папаше следует уволить этого субчика. Он портит весь ландшафт!
В поезде Люсиль решила, что не следует сразу обрушивать Арчи на его тестя. Иными словами, счастливая парочка, вместо того чтобы блаженно впорхнуть к мистеру Брустеру, должна разлучиться на полчаса или около того. Арчи будет томиться поблизости, а Люсиль встретится с отцом и поведает ему всю историю, а вернее, те ее главы, которые вынуждена была опустить в письме из-за недостатка места. Затем, окончательно внушив мистеру Брустеру, какое счастье ему просияло, раз он приобрел в зятья Арчи, она проводит отца туда, где его будет ждать воплощение этого счастья.
Первая часть программы сработала самым восхитительным образом. Когда отец и дочь вышли из кабинета мистера Брустера к Арчи, мистер Брустер в целом усвоил, что Фортуна улыбнулась ему самым невероятным образом, наделив его зятем, который почти в равных частях объединял в себе лучшие качества Аполлона, сэра Галахеда и Марка Аврелия. Правда, в процессе беседы он уловил, что у милого Арчи нет ни профессии, ни состояния, но мистер Брустер почувствовал, что человек со столь великой душой, как у Арчи, в них не нуждается. Нельзя требовать всего. Арчи же, по словам Люсиль, был практически стопроцентным идеалом мужчины душой, внешностью, манерами, солнечностью характера и породистостью. Мистер Брустер вышел в вестибюль, сияя оптимизмом и благожелательностью.
В результате, узрев Арчи, он был несколько ошарашен.
— Приветик-ветик-ветик, — сказал Арчи, радостно шагнув вперед.
— Арчи, милый, это папа, — сказала Люсиль.
— Господи! — сказал Арчи.
Наступила тишина, именуемая зловещей. Мистер Брустер смотрел на Арчи, Арчи взирал на мистера Брустера. Люсиль заметила, хотя и не поняв причины, что грандиозная сцена первого знакомства ушибла большой палец на ноге о какой-то непредвиденный булыжник, и в тревоге ждала объяснения. Тем временем Арчи не спускал глаз с мистера Брустера, а мистер Брустер продолжал впивать Арчи.
После неловкой паузы примерно в три с половиной минуты мистер Брустер сглотнул раз-другой и наконец заговорил:
— Лу!
— Что, папа?
— Это правда?
Серые глаза Люсиль затуманились от недоумения и дурных предчувствий.
— Правда?
— Ты действительно подсунула мне это… вот это… в качестве зятя? — Мистер Брустер сглотнул еще несколько раз. Арчи тем временем в окаменелом изумлении следил за быстрым подрагиванием кадыка своего нового родственника. — Уйди! Я хочу поговорить наедине с этим… этим… как бишь вас там? — осведомился он тоном мученика, в первый раз обратившись к Арчи.
— Я же сказала тебе, папа. Его фамилия Мум.
— Мум?
— Она пишется М-оф-фам, но произносится Мум.
— Рифмуется, — услужливо вставил Арчи, — с Блаффингем.
— Лу, — сказал мистер Брустер, — пойди погуляй. Я хочу поговорить с… с… с…
— Раньше вы называли меня «это», — сказал Арчи.
— Ты же не сердишься, милый папочка? — сказала Люсиль.
— О нет! О нет! Я просто в восторге.
Когда его дочь удалилась, мистер Брустер перевел дух.
— Ну так, — сказал он.
— Немножко неловко получилось, э? — сказал Арчи словоохотливо. — То есть что мы познакомились раньше при не очень счастливых обстоятельствах, и все такое прочее. Бывают же совпадения и так далее! Как насчет того, чтобы закопать старый добрый томагавк, начать новую жизнь, простить и забыть, возлюбить друг друга и прочая чушь? Я готов, если вы готовы. Ну так как же? По рукам?
Мистера Брустера этот благородный призыв к его лучшим чувствам не смягчил ни на йоту.
— С какой, к черту, стати вы женились на моей дочери?
Арчи поразмыслил.
— Ну, как-то само собой вышло! Вы же знаете, как это бывает! Сами когда-то были молоды, и все такое прочее. Я влюбился до жути, и Лу вроде бы думала, что это совсем даже неплохая идейка, то да се, и вот — пожалуйста, знаете ли.
— Полагаю, вы думаете, что устроились лучше некуда?
— Абсолютно! Что до меня, то все тип-топ! Никогда в жизни я так не балдел от счастья.
— Да, — сказал мистер Брустер с горечью. — Полагаю, с вашей точки зрения, тип-топее некуда. У вас нет ни цента за душой, и вы сумели одурачить дочь богатого человека настолько, что она вышла за вас. Надо думать, вы разузнали обо мне кое-что из справочников, прежде чем сделать решающий шаг?
Этот аспект его брака прежде в голову Арчи не приходил.
— Послушайте! — охнул он смущенно. — Я прежде так на это не смотрел. Я понимаю, что, с вашей точки зрения, это может выглядеть не так чтобы очень.
— В любом случае как вы намерены обеспечивать Люсиль?
Арчи провел пальцем между шеей и воротничком. Он был смущен. Его тесть открывал перед ним совсем новые направления для раздумий.
— Ну, вот тут, старый стручок, — откровенно признал он, — вы меня подловили! — Некоторое время он пережевывал этот вопрос. — Я вроде бы как представлял себе, что возьмусь за работу.
— Какую работу?
— И опять вы вроде как ставите меня в тупик. Идея была, что я поосмотрюсь, знаете ли, и поразнюхаю, и буду рыскать туда-сюда, пока что-нибудь не подвернется. Таким в общих чертах был план!
— А как, вы полагали, будет существовать моя дочь, пока вы будете всем этим заниматься?
— Ну, я думаю, — сказал Арчи, — я думаю, мы вроде бы как ожидали, что вы на время сомкнетесь вокруг для некоторой поддержки.
— Ах так! Вы собрались жить на мой счет.
— Ну, вы выразили это немножко в лоб, но — насколько я вообще заглядывал вперед — именно таким выглядел, как вы могли бы выразиться, генеральный план. Вам он не очень импонирует, э? Да? Нет?
Мистер Брустер взорвался:
— Нет! Он мне не очень импонирует! Боже великий! Вы уходите из моего отеля — моего отеля, обзывая его гнусными словами, черня его чернее сажи…
— Немножечко импульсивно! — виновато пробормотал Арчи. — Говорил, не подумав. Чертов кран кап-кап-кап-капал всю ночь… не давал мне спать… не успел позавтракать… кто старое помянет…
— Не перебивайте! Я говорю, вы вышли из моего отеля, разнося его, как никто себе не позволял с той поры, как он был построен. И тут же подкрадываетесь к моей дочери и женитесь на ней у меня за спиной.
— Я хотел испросить благословения по телеграфу. Как-то вылетело из головы. Вы же знаете, до чего иногда бываешь забывчив!
— А теперь вы возвращаетесь и
