По ту сторону раздались мерные гудки. Никс опустилась на кровать, начав грызть ногти от волнения. Новая волна страха окатила ее: что, если наставница не возьмет трубку? Звонить повторно она не осмелится, а самостоятельно справиться со всем этим не представлялось возможным. Пальцы отзывались тупой болью от сильных укусов, но она ничего не чувствовала, ведь…
— Никс? — позвал тихий, заспанный голос Лишер.
Совесть больно кольнула в сердце, но отступать было поздно.
— Прости, что звоню так поздно, ты, наверное, спала… — В чем дело? — перебила собеседница. — Я просто… Вчера вечером кое-что произошло. Помнишь тот «приступ»? Это было что-то такое, чего я не могу описать, и это не дает мне покоя… Я увидела серые тени, а еще там был разрушенный дом и запах дыма, и все эти чувства… — Буду у тебя через двадцать взмахов, — прервала ее сбивчивую речь Лишер, бросив трубку.
Никс осталась стоять, растерянно глядя перед собой. Она чувствовала невероятное облегчение и леденящий страх перед приездом наставницы. Вдруг та сочтет, что проблема Никс — всего лишь странная выдумка или же что-то, не стоящее внимания?
«Как бы там ни было, дело сделано».
Лишер прибыла спустя тридцать три взмаха. Она была одета в наспех наброшенный свитер и помятые штаны, растрепанные волосы торчали из-под шапки. Увидев наставницу в таком виде, Никс стало стыдно за то, что ради нее так спешили.
Не сказав и слова приветствия, небрежно сбросив обувь у входа, Лишер прошла в спальню, сев в одинокое кресло в углу.
— Рассказывай.
Никс опустилась на кровать, так чтобы быть напротив.
— В общем, я не знаю, как лучше это объяснить… Ты, наверное, сочтешь мои слова глупостью, и я не… — Просто начни говорить, — вновь перебила Лишер, сцепив руки в замок. В ее голосе проскользнуло нетерпение.
Сглотнув, Никс сложила ладони на коленях и начала свой рассказ:
— Вчера, когда Сибио сжал мою руку, начало происходить нечто странное. Я словно попала в другой мир: все стало серым, размытым. Мне было страшно и очень, очень холодно. Серые тени и мгла, которая начала принимать разные очертания. Я уверена, что видела перед собой разрушенный дом, у которого метались тени, похожие на спасателей. Деталей разглядеть не удалось, помню лишь искаженные силуэты и едкий запах дыма. Одна тень выделялась среди прочих: она сидела, раскачиваясь перед разрушенным домом. Почувствовав на себе мой взгляд, тень обернулась, и мне передались ее чувства: она ощущала вину, но вместе с тем ликовала. Не понимаю, как можно сожалеть о содеянном горе, одновременно так ему радуясь? — Сожалеть о содеянном горе? — уточнила Лишер.
Никс рассеянно кивнула. Во время рассказа она так глубоко погрузилась в воспоминания, пытаясь до мельчайших подробностей воссоздать увиденное, что позабыла о том, что все это время ее кто-то слушал. Еще больше Никс поразила сосредоточенность, с которой Лишер на нее глядела — так, будто серьезно отнеслась к услышанному.
— После я очнулась, — закончила девушка, сжимая и разжимая пальцы рук. — Я старалась не думать об этом, но мне приснился кошмар... Прости, что позвонила так поздно, разбудив. Просто… кроме тебя у меня больше никого нет.
Лишер хмурилась и молчала, о чем-то думая.
— Было ли твое видение похожим на ситуацию со взорванным домом, семья которого погибла, не считая одного человека — того самого, что обернулся? — Думаю, да… — протянула Никс, неохотно вспоминая безликую тень. — И говоришь, ему одновременно было совестно и радостно за содеянное?
Она коротко кивнула.
— Понятно.
Лишер поднялась с кресла, сев на кровать рядом с Никс. Она выглядела раздраженной и, казалось, вот-вот накричит. Избегая смотреть ей в глаза, наставница холодно поинтересовалась:
— Сможешь повторить? — Повторить?.. — То, что произошло с Сибио — ты должна повторить это со мной. — Но я ничего не делала — все произошло само собой! — Говоришь, это случилось после того, как он пожал тебе руку? — Да, вроде бы так…
Лишер протянула ладонь.
— Действуй.
Никс испуганно уставилась на бледную руку, окончательно перестав понимать, что происходит. Глаза наставницы горели сосредоточенной решимостью, и ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Она сжала теплую кисть Лишер, закрыв глаза и не зная, чего ожидать. Мгновения шли, ничего не происходило: она все еще была своей комнате, сидя на кровати, сжимая в мокрой ладони руку наставницы.
— Прости, Лишер, но боюсь, ничего не выйдет… — виновато пробормотала Никс, неловко убрав руку. — Сейчас мне все это кажется слишком безумным, зря я потревожила тебя… — Вот ведь ублюдок… — пробормотала Лишер.
Никс подняла на нее непонимающий взгляд.
— Давай еще раз! — скомандовала наставница тоном, не терпящим возражений.
Коротко вздохнув от безысходности, чувствуя себя актером дурного спектакля, Никс вновь прикоснулась к ее руке, крепко зажмурившись, желая исчезнуть для всего мира.
На этот раз все пошло не по плану.
Едва пальцы коснулись разгоряченной кожи Лишер, сознание Никс вышибли из тела ударом тяжелого молота. Она осмотрелась, встречая уже знакомые ощущения. Теперь вместо холода была пробирающая до костей сырость, а вместо темно-серых оттенков ее встретили разводы глубокого кобальта.
Никс направилась вперед, выбирая путь наугад, с интересом рассматривая мир — она была так увлечена произошедшим, что на мгновение позабыла о страхе. Здешние силуэты выглядели более скругленными и не такими резкими, как в предыдущий раз.
Впереди послышался женский крик и звук разбитого стекла. Не думая, Никс устремилась навстречу. Кобальтовый мир принял очертания подворотни, у края которой стояли мусорные баки.
Приблизившись, она смогла разглядеть две фигуры: та, что поменьше, походила на женщину и лежала на земле, пытаясь отползти от второй, принявшей облик рослого мужчины, что в ярости замахнулся обломком чего-то короткого.
— Думала сбежать от меня, тварь?! — проревел он. — Думала, ночью не смогу тебя найти? Проклятая девка! — Нет! Я просто вышла в магазин за едой, клянусь! Прошу, Орас, прекрати!!!
Никс прошибло ледяным потом, когда она поняла, что женский голос ей знаком. Это была Лишер. Будто в подтверждение, на лице женской тени мельком проступили черты наставницы.
— И я должен поверить, тварь ты поганая?! За такое тебя убить будет мало!!!
Никс попыталась ухватить мужскую тень за плечо, чтобы предотвратить удар обломком стеклянной бутылки. Рука прошла насквозь, не сумев удержать замах Ораса. Вместо нее с этой задачей справился звонкий стук чьих-то шагов, эхом отразившийся от мокрых стен подворотни.
Все трое обернулись на звук.
В проходе, со стороны улицы, остановилась невысокая фигура. Очевидно, она просто шла мимо, но ее задержали крики.
— Проваливай, дамочка! — гаркнул Орас. — Здесь глазеть не на что: семейные разборки!
Фигура не спешила уходить, но ему было не до того, ведь не утих еще в крови запал, не остудились намерения. Он повернулся к жертве, пнув несчастную ботинком. Лишер откатилась так легко, словно тряпичная кукла.
Никс со слезами наблюдала за происходящим, не будучи в силах помочь. Вдруг до нее дошло, что взгляд наставницы прикован отнюдь не к Орасу. Обернувшись, она увидела, что к ним приближается незнакомка. Никс сразу поняла, кому принадлежит тень: Биара Лорафим. Она замерла в нескольких шагах от Ораса, на кобальтовом силуэте вспыхнули два оранжевых глаза.
Пробуждение было похоже на выныривание из ледяной проруби. Воздух больно обжог легкие, пижама насквозь промокла от пота. Мир плясал, как от горячки. Потребовалось время, чтоб окончательно прийти в себя. Когда картинка перед глазами застыла, перестав разливаться дивными красками, Никс поняла, что рядом с ней все еще сидит Лишер, поджав губы и крепко скрестив руки перед собой.
— Ну? — требовательно вопросила она. — Удалось? Ты на несколько взмахов впала в ступор — прямо как в предыдущий раз. — Д-думаю, что д-да, — с запинкой проговорила Никс, поражаясь неповоротливости своего языка. — Что ты увидела? — Там был мужчина, кажется его звали… Орас?
