Эдуард Успенский - Гарантийные человечки. Гарантийные возвращаются (сборник)

– А что, у них нет продуктов?

– Есть, – ответил белый мышонок. – В подполе полно картошки. Но их интересуют сыр и колбаса.

– Кого их?

– Начальников, генералов.

Оказалось, что в мышиной армии есть три генерала и больше никого. Король собирается объявить мобилизацию. Все остальные мыши будут призваны в армию рядовыми.

– Все-все?

– Все-все.

– Зачем?

– Чтобы в боях отстаивать честь и гордость мышиного королевства.

– В каких боях, с кем? – спросил Холодилин.

– С теми, у кого есть продукты.

– А у кого они есть? – спросил Говорит Москва.

– У нас, в холодильнике. Они хорошо про это знают.

– А как они отнеслись к тебе? – спросил Буре. – У них нет дискриминации? Ты же белый.

– Они предложили мне стать их тайным шпионом и всё про вас рассказывать, – ответил белый мышонок.

– Значит, ты будешь двойной агент, – сказал Говорит Москва. – Будешь говорить правду в обе стороны. И тебе легче будет спастись.

– Я не хочу говорить правду в обе стороны, – сказал Вася. – Хочу говорить правду в одну сторону.

– Тогда тебе не сносить головы, – сказал радиочеловечек.

– А откуда ты знаешь про мобилизацию? – спросил Холодилин.

– Мне по секрету один генерал сказал, когда я уходил. Такой седой. Весь в колбасной кожуре. Он сказал: «Предупреди своих, чтобы их врасплох не застали».

– Всё ясно, – сказал Холодилин. – Наверное, это наш старый знакомый лейтенант Мышкин. Мы с ним в прошлом сезоне подружились.

– А сейчас у них внизу военный совет идёт.

– Пока война не началась, пойдёмте ко мне в приёмник, – сказал Говорит Москва. – Скоро «Гарантийная передача» начнётся.

Человечки вылезли из холодильника и направились в гости к Говорит Москве.

И верно, в мышином обществе произошли большие перемены. Властью в мышином королевстве обладал король – Величайший Кусатель Светлейший Красивый. На его мундире было вышито золотом УОВ. То есть Убивающий Одним Взглядом.

Вторым человеком во власти был его сын Великий Откусыватель – тоже Красивый. Он был «КОРОДЕНТ». Что означало, что он был наполовину король, наполовину президент. То есть от президентов он ушёл, а королем ещё не стал. На его мундире было вышито серебром – УОУ. То есть Убивающий Одним Укусом. Оба они были генералиссимусы, оба при сверкающих шпагах и лентах, и их мышиная армия была явно мала для двух генералиссимусов и трёх генералов, её срочно следовало увеличить.

Сам великий Величайший Кусатель уже был достаточно стар. Он с трудом держался на задних лапах. И тяжёлые ордена из пивных крышек ему уже приходилось прикреплять к спине, чтобы он мог сохранять равновесие.

Но зато Великий Откусыватель был полон сил и перспектив. Поэтому он созвал военный совет.

– Какие будут мнения?

– Какие нужны, такие и будут, – сказал высокий длинноусый мыш по кличке Чапаев. – Все, как один.

– Значит, готовим армию к выступлению?

– Готовим, великий кормчий.

– Кормчий – это тот, кто на корме сидит, – недовольно сказал Кусатель.

– Кормчий – это тот, кто корм добывает, – смело возразил Чапаев.

– Задача у нас такая, – сказал Откусыватель, – сначала мы захватим гарантийных и заставим их на нас работать. Потом завоюем людей.

– Я всегда думал, что людям и мышам лучше дружить, – сказал упитанный седой мышегенерал.

– Я вижу, у нас появились противники, – сурово сказал Великий Откусыватель. – Если хотите с нами говорить, молчите.

– Я ему разрешаю. Пусть говорит, – настоял на своём Величайший Кусатель.

– А чего тут говорить, – упёрся генерал, – у них есть всё: и мышеловки, и мышеклей, и кошки. А у нас ничего, кроме шума и лозунгов.

– Взять! – приказал Великий.

– Отпустить! – сказал Величайший.

Видно, взаимопонимание между ними было ещё не очень хорошо налажено.

По радио шла «Гарантийная передача». Точно, изменения в гарантийном мире шли полным ходом. Новости сыпались одна за другой:

«Руководство гарантийным движением предлагает в корне изменить систему обслуживания изделий. В дальнейшем предлагается в одну семью направлять одного мастера широкого профиля. Чтобы он обслуживал и холодильники, и швейные машинки, и пылесосы. Специализацию стоит оставить только в области электрики и радиотехники».

– Ничего себе! – сказал Холодилин. – Столько лет оттачивали мастерство, а теперь – широкий профиль.

– Один мастер на всю семью – так от скуки и сдохнуть можно, – сказала Шпулька.

– Надо не о веселье думать, – возразил Говорит Москва, – а об изделиях, о прогрессивных методах.

– А кто будет думать о мастерах? – спросил Буре.

– О мастерах надо думать во вторую очередь.

– Я смотрю дискуссия «Кто главнее – человек или производство?» вернулась.

А радиопрограмма продолжала:

«В целях экономии производственных расходов количество вертолётиков, обслуживающих мастеров, сокращается. Многим мастерам теперь придётся возвращаться на базы на попутных машинах, в которых будут оборудованы специальные комнаты в районе поддона картера».

– А я даже не знаю, где этот картер находится, – сказала Шпулька.

– И я не знаю, – сказал Пылесосин.

Радио как будто услышало их и добавило:

«На днищах машин специальной краской будет обозначен путь к комнатам. Гарантийные мастера автомобилей предупреждены.

А сейчас послушайте старинную гарантийную песню, чтобы вспомнить о тех тяжёлых временах, когда ещё не было гарантийной службы и правительственной заботы о гарантийных человечках».

Грустный пожилой голос запел:

В этом месте Иван Иванович Буре даже всплакнул. А песня дальше становилась всё грустнее и грустнее.

– Очень грустная песня, – сказал Иван Иванович. – Так всё и было. Вы такого даже не помните.

– Ничего, ничего, – хмуро возразил Холодилин, – скоро вспомним, судя по всему.

И тут грустная осенняя тьма окутала квартиру. На улице, правда, была весна, но тьма всё равно опустилась осенняя, потому что всем было очень грустно.

Утром в районе десяти к даче подъехала легковая машина. Приехали дачники – мама и девочка Таня.

Они приехали вымыть полы, загрузить продукты в холодильник и повесить занавески.

Дачная девочка Таня каждое лето проводила на этой даче. Она была не из тех девочек, которые кутают куколок в платочки и с утра до вечера делают куличики. Она была из тех девочек, которые «нынче здесь, а завтра там».

Она совсем не умела сидеть на одном месте. Её можно было видеть на чердаке, в подвале, в сенях и в сарае для инструментов. Причём во всех местах сразу.

Первое, что сделала девочка Таня, войдя в знакомую комнату, – достала бумагу и карандаш и написала такую записку:

«Дорогие человечки, живите спокойно.

Я не буду вас ловить».

Дело в том, что всё прошлое лето она только тем и занималась, что ловила гарантийных. Она им просто не давала житья – всё заглядывала внутрь гарантийных изделий, посыпала пол мукой, чтобы они оставили следы, неожиданно вскакивала и зажигала свет.

Она твёрдо знала, что человечки есть, она заметила их однажды ночью на освещённом луной подоконнике. И ей очень хотелось сделать из них игрушки: закутывать в носовой платок, катать на колясочке, купать в селёдочнице.

Ясно, что гарантийные бежали от неё, как мыши от кошки. И старались не показываться на глаза даже ночью. Это было неудобно человечкам, они привыкли общаться, обмениваться новостями, играть. Но приходилось терпеть.

Так вот за год девочка серьёзно выросла и решила человечков не ловить, не мучить, а по возможности дружить с ними.

Таня подсунула бумагу под холодильник и занялась дачными делами. Она помогла маме перенести вещи в дом, подмела пол, заправила свою постель и стёрла пыль с подоконников и полок.

Но вдруг она подумала, что зря это делает. Потому что гарантийные могут оставить там свои следы.

Нет, она не собиралась купать их в селёдочнице, но немного поиграть с ними и поговорить ей очень хотелось.

В этот день мама и Таня не успели навести полный порядок. Они работали до позднего вечера и улеглись спать в не совсем ещё подготовленной даче.