Ваня, заметив через окно замешкавшегося перед калиткой «милиционера» Игоря, вышел на порог и зазывающе махнул рукой.
– Я думал, вы заблудитесь, – сказал он, закрывая за Игорем входную дверь. – А че это у вас? – кивнул на газетный пакунок.
– Рыбы купил, – ответил Игорь. – Положи пока в холодильник!
– У нас холодильного нет, – усмехнулся парень. – Мы ж не мясокомбинат какой! Могу в погреб спустить!
– Не надо. – Игорь задумчиво глянул парню в глаза. – Мама твоя дома?
– А чего ей дома делать? Она еще на базаре.
– Тогда я отдохнуть прилягу, – сказал Игорь. – Только сначала поговорим. Чаю заваришь?
– А может, лучше вина?
– Так тебе ж сейчас на работу?
– А у меня на работе тоже вином везде пахнет. Там к нам не принюхиваются!
– Ну, наливай! – согласился Игорь. – Ты ж его перед сном пьешь?
Сели они на кухоньке. Игорь, не глядя, вытащил из пачки купюр, что в правом кармане, одну сотенную. Положил на стол между собой и Ваней. Тот, бросив взгляд на Ленина в овале, напрягся.
– У тебя фотоаппарат есть? – спросил «милиционер».
– Откуда он у меня?! – пожал плечами парень. – Я что – фотограф?
– А сколько тут у вас фотоаппарат стоит?
– Да столько же, сколько у вас. – Ваня почесал пальцами правой руки лоб. – Не дешево! Может, пятьсот, а может, и тысячу…
– А снимать ты умеешь?
– Научусь, если надо. Что там сложного? Резкость в объективе навести да на кнопку нажать! Мне знакомый показывал!
Игорь вытащил из пачки в кармане еще десять купюр, руку с купюрами на стол положил, пересчитал сотенные.
– На вот, купи аппарат и пленку…
– И что потом?
– Потом, когда время будет, устроишься где-нибудь возле дома Чагина и будешь снимать тех, кто к нему приходит… Я тебе за каждый снимок платить буду… Понял?
– А сколько?
– Если лицо человека видно будет, то по… по двадцать рублей, – тут Игорь помедлил, проверяя реакцию Вани на предложенные расценки. Но Ваня серьезно кивнул, значит, сумма его устраивала. – А если лица не видно будет, то ничего. Такие снимки мне не нужны…
– Хотите, смогу вам и Вальку рыжую заснять!
– Засними, – согласился Игорь. – И мужа ее можешь!
– А он вам зачем? Он же лапоть! – ухмыльнулся снисходительно Ваня.
– Какой лапоть?
– Да так, не мужик, а рыбак… Петька-беларус его «трапочкой» называет. Он весь болезненный, не пьет ничего.
– Ясно, – оборвал словоохотливого хозяина Игорь. – Ну, все, твое здоровье! – гость поднял граненый стакан, щедро наполненный Ваней.
Выпили. Игорь поднялся с табуретки.
– Я посплю!
– Так… Я приду, а вас, значит, уже не будет? – спросил Ваня.
– Не будет, – кивнул «милиционер». – Но я через пару деньков вернусь. Как маму твою зовут? На всякий случай?
– Александра Мариновна…
– Мариновна?
– Ну, можно и Марьяновна. Дед мой болгарином был, звали Марин…
– А-а! – протянул Игорь и вышел из кухни.
Зашел в комнатку с нераскладывающимся диваном.
Опустил на пол пакунок с рыбой, разделся и, сложив аккуратно на табуретке форму, а поверх нее ремень с кобурой и фуражку, залез под одеяло. Во рту щекотался кислинкой вкус очаковского вина. Перед глазами стояла Валька-рыжая с огоньком задора и азарта в зеленых глазах. В ушах звенел ее голос. Тепло тела Игоря, не находя выхода из-под тяжелого ватного одеяла, стало там же, под одеялом, и накапливаться. Накопившись, сморило оно его, сморило и перенесло нежными руками, опустило в кокон сна, откуда, отоспавшись, любой выпорхнет полной сил бабочкой, чтобы упаиваться до следующего сна свежестью нового дня жизни.
– Эй, ты что, не вставал еще? – удивленно воскликнула Елена Андреевна, стоя над кроватью сына. – Задохнешься еще во сне! – она сдвинула одеяло с накрытого с головой Игоря. – Скоро половина первого!
Игорь поднял голову, посмотрел на мать.
– Че это у тебя взгляд мутный? – удивилась та. – Выпил, что ли, вчера?
А во рту очаковское вино кислит, в голове что-то невесомое раскачивается, мешая думать. Опустил Игорь голову на подушку. Краем глаза пакунок газетный на полу у кровати заметил.
– Вон, – показал рукой. – Возьми! На обед будет…
– Так я на обед гречку варю, – проговорила Елена Андреевна, но пакунок подняла, понюхала.
– Че ж ты в холодильник не положил? Рыба ведь?
Игорь кивнул.
– Сил не было, – признался чуть хрипловатым голосом.
– Ну, полежи еще, – смилостивилась мама. – Я, как готово будет, позову! А что это за форма? – Елена Андреевна остановила взгляд на фуражке, под которой аккуратной стопочкой сложено было старое милицейское обмундирование. – Работу, что ли, нашел? Охранником?
– Нет, это я так, хохмы ради, – отмахнулся Игорь. – У Коляна день рождения был, в стиле ретро…
Этого объяснения оказалось для Елены Андреевны достаточно. И она вышла, забрав с собой завернутую в газету рыбу.
Оставшись один в комнате, Игорь поднялся. Первым делом милицейскую форму в шкаф спрятал, а сам в спортивный костюм оделся, на ноги – тапочки кожаные с мехом внутрь. Стопам сразу мягко и уютно стало, и поднялось это ощущение доброго уюта от ног к голове. И голова успокоилась, всё в норму вернулось. Всё, кроме вкуса во рту.
Чистил Игорь зубы минут пять. Чистил жесткой зубной щеткой, вспоминая вкус зубного порошка, найденного у Вани Самохина.
«Вот бы рассказать Степану, – думал Игорь, глядя в зеркало над умывальником и слушая журчание водяной струи. – Но нет, не поверит… Если б доказательства?!»
На лице улыбка выскочила. Самодовольная.
– Обедать! – донесся до слуха крик мамы из кухни.
Как только Елена Андреевна попробовала жареной рыбки, на лице у нее омолаживающий выражение лица восторг выступил.
– Господи! Вкуснотища какая! Я сейчас! – Она выскочила из-за стола.
– Ты куда? – удивился Игорь.
– Я только соседку позову! Боже мой, какая вкуснотища! Ну, точно как в детстве! – приговаривая, она вышла торопливым шагом в коридор. Игорь пожал плечами, слушая, как хлопнула входная дверь. Добавил масла в гречневую кашу. Скатал вилкой «в рулончик» поджаристую рыбью кожицу, сунул в рот.
«Действительно, – подумал. – Вкусно! Но не настолько, чтобы из-за стола выпрыгивать и куда-то бежать!»
Мать вернулась с соседкой Олей минуты через три. Засуетилась, выставляя на стол еще одну тарелку и вилку. Насыпала горку гречки, глосика жареного рядом уложила.
Тетя Оля первым делом рыбу попробовала, и лицо ее застыло в задумчивости. То есть все лицо, кроме рта, застыло. А губы медленно шевелились, доказывая, что не без дела она сидит. Прожевав, тетя Оля кивнула.
– И где ж это вы такую купили? На рынке? – спросила она. – Живая, что ли была?
– Не живая, а только что пойманная, – пояснил Игорь.
– Как же это: только что пойманная? Это ж морская, а пока довезешь! – усмехнулась Оля. – Это тебя, видно, продавщица надула! Заморожена она была, точно!
– А вкус? – с едва заметным возмущением в голосе спросила Елена Андреевна. – Вкус-то ведь какой?
Соседка пожала плечами.
– Консервантов, может, добавили. Сейчас – всё химия вокруг! Химия, да это «гэмэо» искусственное. Хочешь – такой вкус, хочешь – другой сделают!
Елена Андреевна тяжело вздохнула и опустила вилку на стол. Игорь заметил, что настроение у мамы испортилось. Посмотрел он на соседку недобрым взглядом.
– Вы извините, теть Оля, что мама вас побеспокоила! Вы ведь, наверно, заняты чем-то были… А тут из-за какой-то мелочи вас из дому выдернули… Вы это, возвращайтесь!..
– Да ладно уж, всё равно вышла, – отмахнулась она рукой от Игоря, словно и не заметила никакой колкости в сказанном.
И продолжила соседка увлеченно есть рыбу с гречневой кашей, да к тому же довольно энергично.
Игорь доел одного глосика, второго из сковородки, что по центру кухонного стола стояла, в свою тарелку переложил.
Мама тоже вернулась к трапезе, только ела она теперь вяло, без аппетита.
Игорь на соседку взгляд бросил. Заметил, что она уже свою рыбку доедает и на последнего глосика, что еще на сковородке лежит, поглядывает. Игорь поднялся. Взял сковородку со стола, накрыл ее крышкой и поставил на плиту.
Снова присаживаясь на свое место, встретился Игорь с тетей Олей взглядом.
– Извините! – вырвалось у него. – Мама думала, вам понравится!..
– А мне что? – надула губки соседка. – Мне нравится. Я камбалу люблю!
– Это не камбала, это «глосик», – поправил ее Игорь раздраженно.
И она замолчала, опустила взгляд на свою недоеденную гречку в тарелке.
– Как садовник? – соседка обернулась вдруг к маме, желая, видимо, повести разговор в сторону своей полезности.
– Да вот, ушел несколько дней назад и пока не возвращался, – ответил за маму сын. – Может, собутыльника нашел где?!
– Да он же не пьет! – взволнованно воскликнула тетя Оля.
– Много сделал, – подала голос и мама, обернувшись к соседке. – Спасибо, что привела!
