Утро выдалось на редкость безветренное, а в глубоком овраге и вообще не ощущалось ни малейшего дуновения ветерка. В такой штиль парус поднимать было бесполезно, и Кау-Рук решил опробовать реактивный двигатель ракеты. Крис занял место на носу яхты, Зор – на корме, а капитан остался в рубке перед пультом управления. По его команде палубный матрос Зор включил якорную лебёдку. Через несколько минут якорь занял своё место в бортовом клюзе. Зор и Крис помахали Смитам и Кагги-Карр. Миссис Анна в ответ взмахнула носовым платочком и украдкой коснулась им глаз, утирая прощальные слезинки. Мистер Смит энергично поднял в приветствии руку и крикнул:
– До свидания! Попутного ветра и семь футов под килем!
Ворона не отстала от остальных и тоже каркнула во всё воронье горло прощальное напутствие на своём птичьем языке.
Кау-Рук запустил двигатель. Хотя он установил самую малую реактивную тягу, но и этого оказалось вполне достаточным, чтобы «АРЗАК», висящий над землёй, рванулся, как пришпоренная лошадь. В считанные секунды катамаран выскочил из своего убежища. Оставляя за собой пыльный шлейф, он метеором перечеркнул наискось земельные угодья фермы и помчался по Канзасу. Только пыль столбом!
Кау-Рук выключил двигатель, но катамаран, как будто не обратив на это внимания, продолжал, не сбавляя скорости, двигаться по инерции. Когда под влиянием сопротивления воздуха его ход всё-таки замедлился, штурман снова на короткое время включил тягу, придав яхте новый импульс. Такой режим работы позволял экономить топливо, запас которого был ограничен. Пополнить его было больше неоткуда, а впереди могли ожидать серьёзные препятствия.
Штурман внимательно следил за показаниями компаса, не давая судну сбиться с выбранного курса на Смоки-Хилл. Через несколько часов пути путешественники заметили впереди по курсу голубую змейку реки, окаймлённую зелёной полоской деревьев. Ещё несколько минут, и «АРЗАК» с ходу врезался в заросли. Кау-Рук едва успел направить яхту в обход внезапно возникшего на пути дерева, которое росло на самом берегу, купая свои ветви в реке. Катамаран заложил крутой вираж и с размаху плюхнулся в воду, подняв каскад брызг, радужно засверкавших на солнышке.
Так состоялось первое знакомство «АРЗАКа» с его второй после земли водной стихией, в которой ему теперь предстояло провести долгое время. Управляемый умелой рукой штурмана, катамаран развернулся носом по течению и начал отсчёт своим речным милям.
Появление катамарана не осталось незамеченным. Оказывается, какой-то рыбак устроился на утреннюю зорьку как раз поблизости от того места, где яхта вынырнула из кустарника. Клёв был что надо, и рыболов, увлечённый ловлей, не сразу обратил внимание на кратковременный отдалённый грохот, подсознательно отнеся его на счёт шального раската грома. Он даже не задумался, откуда бы взяться грому среди ясного неба. Поэтому треск сучьев и последующее появление яхты, свалившейся в речку, как снег на голову, произвели на него потрясающее впечатление. Перепуганный рыболов вскочил, напрочь забыв, что под ногами у него не твёрдая почва, а скользкое дно резиновой лодки. Да и «АРЗАК» ещё подбавил масла в огонь, обдав рыбака фонтаном прохладной воды. Лодка, конечно, не упустила момент опрокинуться от крутой волны, вызванной погружением катамарана. Она, очевидно, решила свести счёты с владельцем, немало погонявшим её туда-сюда, и взгромоздилась на голову хозяина, вспомнив, наверное, поговорку: «Любишь кататься, люби и лодочку возить!» – переиначив её в свою пользу. Всплеснув руками, рыболов отправился знакомиться с обитателями реки в их родной стихии. Джентльмену явно не понравилась такая перемена ролей. После долгой борьбы, сопровождаемой фырканьем и бульканьем, ему наконец удалось справиться с взбунтовавшейся лодкой и подтащить её к берегу.
Рыбак уселся на бережку передохнуть от борьбы с непослушным движущимся имуществом. По задумчивому лицу нетрудно было заметить, что ему не даёт покоя какая-то мысль. Очевидно, джентльмен пытался понять, откуда взялся этот корабль-амфибия, одинаково шустро бегающий как по земле, так и по воде. Но всё произошло так быстро, что рыбак не успел хорошенько разглядеть этого «Летучего голландца» и запомнить его название. Когда он выбрался из-под лодки, яхты уже и след простыл.
Тем временем «АРЗАК» вполне безмятежно шёл вниз по течению. Его экипаж, не подозревающий о происшествии, случившемся при спуске на воду, расположился на палубе и наслаждался солнечными ваннами и живописными береговыми пейзажами. Зор и Крис быстро подружились, и теперь рамериец, не теряя времени, овладевал земным языком, иногда смешно коверкая слова и делая ударения в неподходящих местах. А когда у друзей совсем уж не хватало словарного запаса, а жесты и мимика оказывались бессильны, роль переводчика выполнял Кау-Рук. Он большую часть времени проводил в рубке над картой с циркулем и линейкой, измеряя то расстояние, которое оставалось преодолеть. По расчётам Кау-Рука катамарану, чтобы добраться до Мексиканского залива, если он так и будет плыть по течению со скоростью реки, понадобится никак не меньше трёх месяцев. Штурмана, привыкшего к космическим скоростям, конечно, не устраивали такие черепашьи темпы. В то же время и пускать в ход двигатель было небезопасно. Мешали извилистость фарватера и возможность наскочить на изредка встречающиеся лодки, байдарки или просто на купающихся людей. Поэтому, как только появился лёгкий ветерок, Кау-Рук отдал команду Зору поднять паруса. Это позволило увеличить скорость движения катамарана.
Тем временем яхта миновала устья рек Соломон и Репаб ликан. Теперь река сделалась гораздо шире и стала называться так же, как и штат – Канзас, но её течение заметно замедлилось. Кроме того, и движение на ней стало гораздо оживленней. «АРЗАК» начал привлекать к себе всё большее и большее внимание своими непривычными для речных яхт габаритами. Многие стали интересоваться, чья это яхта, откуда и куда направляется. Отвечать приходилось Крису, так как Кау-Рука, а тем более Зора, могло подвести плохое знание языка. Присутствие же на борту иностранцев вызвало бы ещё больший интерес. Мальчугану то и дело приходилось увиливать от прямого ответа, на ходу что-нибудь сочиняя.
Наконец стало смеркаться. Река постепенно пустела. Крис зашёл в рубку и через голову штурмана взглянул на карту. Впереди их ждал большой город Топика. Недалеко оставалось и до Канзас-Сити, расположенного в месте слияния рек Канзас и Миссури.
– Наш катамаран пользуется бешеной популярностью! – поделился мальчик своей обеспокоенностью с Кау-Руком. – Я уже устал отвечать на всяческие вопросы.
– Да, как бы в ближайшем городе к нам не пожаловало какое-нибудь местное начальство, чтобы поближе рассмотреть катамаран, а заодно узнать, что мы за люди. А без документов можно и за решётку угодить, – разделил его беспокойство штурман.
– Зря мы не взяли с собой Грау! – пожалел Зор. – Представляете, открывается дверь навстречу гостям, а оттуда – голова пещерного льва: «Гр-р-ау! Добро пожаловать на борт!» Держу пари, что им не понадобился бы трап для возвращения назад, на свой катер. Да, пожалуй, и сам катер-то оказался бы лишним. Они и вплавь мигом бы оказались на берегу!
Крис прыснул со смеху и ещё разок глянул на карту.
– А что, если нам потихоньку перепрыгнуть из реки Канзас в речку Неошо? – предложил юный географ. – Сейчас мы как раз находимся от неё на самом близком расстоянии, всего каких-то сорок километров…
Штурман удивлённо поднял брови.
– Виноват, капитан, двадцати миль! – исправился юнга. – А сэкономить можно не меньше двухсот. Кроме того, у Неошо более быстрое течение, и там менее оживлённое движение!
– Молодец, Крис Талл! Ты становишься настоящим юнгой! – улыбнулся штурман. – Пожалуй, так и сделаем.
– А заодно заметём следы! – блеснул знанием детективов Зор-полицейский. – Кому в голову придёт искать наш катамаран на Неошо! Никто же не знает, что он – земноводный!
Ранним утром катамаран отправился в сухопутное плавание. На этот раз ветер благоприятствовал им, можно было распустить весь парус. Отыскав подходящий пологий скат берега, капитан направил яхту на сушу. «АРЗАК» без труда взял барьер, при этом, правда, подскочив так, что от катамарана во все стороны полетели брызги, как от пса, встряхивающегося после купания. Миновав пойменный луг, катамаран наткнулся на просёлочную дорогу, достаточно широкую, чтобы разместиться на ней обоими своими корпусами. По счастью, она совпадала с нужным курсом, и при таком попутном ветре экспедиция могла бы добраться до цели за час-полтора, при условии, конечно, что по пути не встретится никаких непредвиденных осложнений.
Им не удалось остаться незамеченными. На тропинке, ведущей от виднеющейся вдалеке фермы к дороге, как раз в это самое время показалась группа человека в три-четыре. Катамаран и люди уверенно шли на сближение. Кто-то из фермеров издал удивлённый возглас и показал рукой в сторону просёлка. Там, посуху, как ни в чём не бывало, будто для неё это было самым обычным делом, шла парусная яхта. Белоснежное полотнище паруса было туго наполнено ветром, сверкали надраенные медные части рангоута. Но на палубе не было ни души. Экипаж предусмотрительно спрятался в рубке.
