Очевидцы остолбенели. Наверное, такое же изумление испытывали моряки при встрече с «Летучим голландцем». Кто-то из фермеров торопливо перекрестился. Но яхта и не подумала провалиться сквозь землю или вознестись на небо. Она, горделиво покачиваясь, так и продолжала идти своим курсом, пока наконец совсем не исчезла из виду. А люди ещё долго оставались на месте, позабыв про неотложные дела, которые заставили их спозаранок выбраться из дома, и громко, наперебой, обсуждали увиденное. Наконец они всё-таки сошлись на том, что были свидетелями миража, до сих пор никогда не наблюдавшегося в их местности, и продолжили путь. Фермеры так бы и остались упорствовать в своём заблуждении, если бы кто-то из них не прочитал на следующий день в местной газете о недавней встрече одного рыбачка с загадочной яхтой, прыгнувшей с берега прямо в воду. Сопоставив этот факт и увиденный ими мираж, они сообразили, что это может быть звеньями одной и той же цепочки, и поспешили сообщить об этом репортёру той же самой газетёнки.
И на следующий же день в ней появилась вторая заметка о яхте, которая может передвигаться одинаково легко как по земле, так и по воде.
Джон Смит, который внимательно следил за всеми новостями, чтобы не упустить случай вмешаться, если вдруг экспедиции понадобится его помощь, не пропустил мимо глаз эти сообщения.
– Вот и первые весточки о наших путешественниках! – весело сообщил он миссис Анне. – Им следовало бы поменьше прыгать по суше. Как бы эта популярность не наделала им вреда!
Но когда соседи-фермеры обсуждали эти напечатанные в газетах удивительные новости, он только скромно помалкивал, незаметно ухмыляясь в прокуренные усы.
Тем временем наши герои, не подозревающие о своей всё возрастающей известности, оказались уже в штате Оклахома, готовясь вместе с речкой влиться в реку Арканзас. Дни протекали незаметно, одновременно и похожие друг на друга, и разные, как та вода, которую миля за милей рассекал своими корпусами «АРЗАК». Может, кому-то это и поднадоело, но Крису скучать было совершенно некогда. Штурман объяснял ему устройство катамарана, учил пользоваться парусами, определять местонахождение яхты по звёздам, по солнцу и с помощью специальных навигационных приборов. А когда Зор замечал, что мальчишка напрочь утомился от всех этих премудростей, у него всегда была наготове целая куча всяческих историй. Некоторые он когда-то прочитал, некоторые, обладая буйной фантазией, выдумал. Честно сказать, Зор и сам, наверное, путал, где правда, а где вымысел. Поздним вечером они частенько причаливали к берегу, чтобы размять ноги на устойчивой почве и в своё удовольствие половить рыбку. А как здорово было сидеть ночью у костра, слушая песенки Зора, аккомпанирующего себе на каком-то рамерийском инструменте, похожем на гитару, с которым он не расстался, даже улетая в экспедицию на Землю. Особенно Крису понравилась одна из песен. Вот её слова в его собственном переводе с рамерийского:
Где-то каждому дан очаг,
Есть своё ремесло…
Почему же вдруг по ночам
Стало сниться весло?
Ты сжимаешь его в руке,
Как клинок мушкетёр,
Снится: снова ты на реке,
Снится: снова костёр.
А когда всю ночь до утра
Видишь лодки обвод,
Понимаешь: пришла пора
Собираться в поход,
Мчать, как старый конь боевой,
Звук заслышав трубы,
Лететь бабочкой на огонь,
Не уйдя от судьбы.
Поменяв одежды фасон,
Приодевшись в рюкзак
(Для туристского братства он –
Как мундир или флаг),
И в обед снова переев,
Ночью вновь недоспав,
Под уключин гребёшь напев,
Сам себя приковав.
Если крепче любых оков Тебя держит вода,
Не заменит магнитофон
Соловья никогда,
И не нужно особых клятв
Породнённым в пути,
Если ты расшибиться рад,
Чтобы друга спасти.
Даже и звёздный штурман, когда впервые услышал её, воскликнул:
– Какая хорошая песня! В самый раз подходящая для нашей экспедиции!
А про себя Кау-Рук подумал, что не ошибся в Зоре: «И музыкант, и певец, и товарищ надёжный. Да и здоровьем не обижен, вон как в меня вцепился во время урагана, держал мёртвой хваткой. С таким можно лететь хоть на край света».
Скоро они достигли и полноводной Миссисипи. Там было такое оживлённое движение всяческих судов, судёнышек и таких посудинок, которые и лодками-то назвать можно с большой натяжкой, на троечку, что катамаран вполне мог затеряться среди них. Двигались речные суда тоже кто во что горазд. Кто шлёпал плицами, кто-то грёб одно– и двухлопастными вёслами, а кое-кто шёл и под парусом. Но больше всего было моторных судов самых разных моделей: работающих почти бесшумно и тарахтящих, как катящаяся с горы полупустая бочка с камнями, а то и ревущих, будто самолёт на бреющем полёте.
Штурман решил, что не произойдёт ничего страшного, если и они включат свой двигатель. Пора бы его попробовать и на воде. Нужно только выбрать подходящее время, когда будет меньше всего риска столкнуться с каким-нибудь вовремя не уступившим дорогу строптивым судёнышком. Сказано – сделано!
Результат превзошёл ожидания Кау-Рука. Катамаран понёс, как обезумевшая лошадь. Его корпуса буквально летели над водой.
Капитан пристально вглядывался в набегавшую и исчезавшую под яхтой водную ленточку, прилагая все силы, чтобы удержать судно на курсе, суметь не наскочить на кого-нибудь или не вымахнуть на берег, прозевав излучину. Впрочем, рёв двигателя, бешеная скорость яхты и необычный вид почти парящих над водой корпусов заставляли весь встречный и поперечный транспорт заблаговременно уступать дорогу этому ревущему чудовищу. Крису, с восторгом и гордостью наблюдающему за этой сумасшедшей гонкой, показалось даже, что одна-две лодки перевернулись, опрокинутые метровыми водяными валами, образующимися по обе стороны катамарана. Так и было, но экипажи этих перевёртышей отделались только лёгким испугом да купанием в тёплой водичке. Вскоре штурман выключил двигатель (хорошего – помаленьку!) и «АРЗАК» снова превратился в благовоспитанный парусный катамаран, совершающий увеселительную прогулку по реке. Перед встречей с портовой полицией следовало вести себя приличней. Ведь перед выходом в открытое море её никак не избежать.
Надежду на благоприятный исход встречи вселял только документ на катамаран, полученный от Джона Смита. Но если дело дойдёт до проверки удостоверений личности у членов экипажа, экспедицию вполне может постичь неудача: их арестуют раньше, чем они доберутся до Мексиканского залива. Конечно, на реактивном двигателе катамаран может легко ускользнуть от погони. Но если путь будет перегорожен полицейским катерами, Как-Рук вряд ли решится подвергать опасности жизни людей. Они ещё не знали, что слухи о необычном реактивном земноводном катамаране уже достигли ушей начальника портовой полиции, и он твёрдо решил учинить тщательную проверку этому судну, так нахально стирающему границы между рекой и берегом.
– Если все начнут плавать посуху, то, чего доброго, догадаются, что можно обойти стороной как портовую, так и таможенную полицию. Так ведь можно и без работы остаться, – не без оснований рассуждал начальник.
Поэтому первым же судном, которое встретил «АРЗАК» в порту, был полицейский катер. Он, не обращая внимания на другие яхты, отмахиваясь от них волнами, как от назойливых мух, направился прямиком к катамарану.
Кау-Рук сразу же заподозрил неладное.
– Похоже, нас тут ждут с распростёртыми объятиями! – заметил он встревоженным голосом. – Зор, прошу приготовить невинное, а лучше даже глуповатое выражение лица. Запомни, ты – простой матрос, которого наняли привести яхту в указанное хозяином место и заодно доставить в целости и сохранности деду-моряку его любимого внука. А ты, Крис, не забудь упомянуть, что твой дед – это и есть знаменитый морской волк, капитан Чарли Блек. И не стесняйся: в случае необходимости пусть глаза окажутся на мокром месте!
Когда на палубу, отдуваясь, вполз представительный толстяк, которого с боков деликатно поддерживали два полицейских чина, Кау-Рук понял, что его худшие опасения подтверждаются.
– Прошу предъявить судовые документы! – строго обратился начальник к менвиту, сразу безошибочно определив, кто здесь является капитаном.
Кау-Рук протянул документы, заранее приготовленные для проверки. Они подверглись тщательному просмотру сначала сопровождающими лицами, а затем и самим главным представителем портовой полиции.
По непроницаемым лицам полицейских, привыкших скрывать свои чувства под суровыми масками, нельзя было понять, устраивают ли их предъявленные бумаги. Но по взгляду начальника, искоса брошенному в сторону Криса, можно было догадаться, что имя Блека ему знакомо.
– Я знаю Чарли, почитай, уже два десятка лет! – подтвердил начальник портовой полиции. – Старый морской волк! Он и на одной ноге любому из молодых сто очков вперёд даст. Что-то его давненько не видно, – продолжал он. – Прошёл слушок, что капитан наскочил в бурю на коралловый риф и отправился на корм рыбам…
