Анастас по-настоящему полюбил Эстер, хотя знал о ее карьере не только экономиста, но и «подруги состоятельных мужчин».
Он иногда поднимал на нее руку из ревности, и тогда ему приходилось ехать за ней в ее квартирку и на коленях вымаливать прощение.
Состояние Анастас нажил не непосильным трудом моряка, а на контрабанде: перевозил не только официальные грузы, но и оружие, наркотики, медикаменты и все, на что был спрос. Он имел репутацию надежного мафиозного капитана, который не боится никого и ничего.
С детства Анастасу внушали, что есть женщины порядочные, то есть домашние. Они готовят еду, рожают детей, воспитывают внуков и никогда не изменяют мужу. Правда, с ними бывает тоскливо и скучно, и они полностью зависят от мужчины. А есть женщины легкого поведения, которых покупают. С ними весело и интересно, но они дорого стоят и могут уйти к другому мужчине.
В Калининграде Анастас впервые столкнулся с девушкой, которая не скрывала от него желания жить за его счет и при этом оставалась внутренне свободной. Он очень хотел забрать Эстер к себе на родину, поселить недалеко от своего дома, может быть, даже познакомить с друзьями и детьми. Но в социалистические времена это было невозможно.
Глава 10
Воспоминание пятое
Закон что дышло – куда повернул, туда и вышло – вот он, девиз любого правосудия. После тщательного расследования, которое провел нанятый Эстер адвокат, оказалось, что на канистре не было чьих бы то ни было отпечатков – они нечаянно смазались в ходе ее транспортировки в отдел криминалистики.
А с бензином получилось еще лучше.
Придя на автозаправку, следователь спросил у директора, кто здесь будет Борис Родионов.
– А вон он, на бензоколонке стоит. Чего натворил наш Борис? – заволновался нервный директор.
– С ним все в порядке, я по другому вопросу.
Борис, невысокий, худой тридцатилетний парень в замасленном комбинезоне, выглядел усталым. На слова следователя о том, что девушка, которая покупала у него бензин и грозилась им поджечь квартиру, действительно ее сожгла, парень неожиданно рассмеялся.
– Вы очередь видите, товарищ следователь? В стране напряженка с бензином. Все заправляют сначала бак, а потом канистры – впрок. – Достав «пистолет» шланга из бака «Жигулей» невнятного темно-зеленого цвета, Борис дождался, когда подъедет следующий автомобиль. – И каждый второй шутит, что либо дачу соседа сожжет, либо тещин дом.
Поморщившись от резкого запаха бензина, следователь переложил плоскую папку из одной руки в другую.
– Значит, вы не запомнили Наталью Петровну Сташенко?
– Да как же Наташку не запомнить? – Парень опять улыбнулся. – Она моей матери платья шьет. Девушка года через два станет офигительной красавицей. Только она затюканная сильно… Нет, не покупала она никакого бензина. Да не верьте вы ей, она же чокнутая.
Парень демонстративно стал протирать ветровое стекло следующей машины.
Невозмутимый следователь раскрыл папку, достал из нее заранее приготовленный бланк следственного опроса и протянул его парню.
– Я тут, чтобы тебя в отделение не таскать, заранее записал твои показания. Распишешься? И вот тут, тоже тебе. – Палец следователя ткнул пальцем в бумаги.
В раскрытой папке автозаправщик увидел две купюры по пятьдесят рублей. Деньги приличные, да и Наташку не хотелось выдавать. Борис пробежался взглядом по тексту, снял испачканные перчатки и, прислонив листок к бензоколонке, вывел: «С моих слов записано верно», – и подписался.
Довольный, следователь аккуратно вложил листок в папку и ушел пружинистой походкой. В кармане хрустели и те двести рублей, что выдал ему адвокат, и сотня, которую он недодал Борису Родионову.
Провожая взглядом следователя, Борис улыбался. Ему, как только он подписал бумагу, стало спокойнее. Всю неделю, прошедшую после пожара, он ждал вызова в милицию. Сразу, как только услышал о поджоге, он решил не выдавать Наташку. Она ему нравилась. Мама Бориса к приходу девушки всегда пекла пироги или делала бутерброды.
– Как у этого говна, Петьки Сташенко, могла уродиться такая золотая девка? А худющая! – Мать сочувственно закатывала глаза. – Подкормить ее надо.
Во время примерки мама обязательно «вспоминала» о том, что еще не пила чаю, и звала Наташу на кухню. С собой девушка никогда ничего не брала, но за чаем ела с аппетитом.
Со Славкой и Эдькой у Бориса были свои счеты. Два бугая не раз били его, несмотря на то что он на пять лет старше. Ростом он не вышел, комплекцией тоже, вот они и пользовались своей дурной силой. Драки между ними случались, либо когда братья были шибко пьяные, либо когда у Бориса был день зарплаты.
Узнав, куда девается часть денег от заработка сына, мать не постеснялась, пришла к директору автозаправки Юрику и на правах бывшей одноклассницы и сегодняшней любовницы обязала его по возможности после работы подвозить Бореньку до подъезда. Юрик тут же согласился, он всегда был рад поводу повидать огненную женщину. Побои стали более редкими, а зарплату забирала мать.
Так что смерть трех моральных уродов Бориса не опечалила, а скорее порадовала. Удивила сама Наташка.
«Что-то я в ней не разглядел, – думал Борис. – Значит, не такая уж и безответная она. Или они ее окончательно достали!»
Науку куртизанки Натали впитывала, словно песок воду. Она училась быть соблазнительной женщиной. Училась относиться к себе как к красавице. Усваивала уроки любви, внимательно слушала и запоминала, как правильно ласкать мужчин, как доводить их до экстаза. Тут подключились и Нюра с Юлькой.
Уроки происходили примерно так.
– Натали, запомни. Европейская христианская культура преподносит секс как грязное занятие, из-за чего и появилось порно, – начинала серьезно объяснять Эстер. – Мы будем изучать технологию секса по восточным методикам. «Камасутру» достать не удалось, зато есть академическое издание Чжан Жоланя «Дао любви и секса. Древнекитайский путь к экстазу». Правда, оно на английском языке, но я им владею в совершенстве и переведу.
– В тюрьме книга с картинками? – удивленно перебивала Нюра.
– Конечно, вот смотри. – И четыре женщины склонялись над книжкой, в которой на мелованной бумаге прекрасные иллюстрации показывали, как занимаются любовью в Китае – откровенно и бесстыдно.
– …На терминологическом уровне части тела можно иллюстрировать выражениями «инь цзин» – «иньский женский стебель» и «ян тай» – «янская мужская башня», обозначающими, соответственно, пенис и вершину влагалища, – продолжала Эстер.
– Вона как! То есть член и звезда, – уверенно заявляла Нюра.
– Это ты звезда, – обижалась за китайцев Юля. – А у них лютня со струнами. Я полночи книгу смотрела.
– А ты что же, английский язык знаешь? – удивлялась Эсти.
– Я вообще хорошо училась, и по английскому у меня пятерка, – хвалилась Нюра. – Конечно, Шекспира в подлиннике читать не могу, а на уровне лютни и нефритового стержня понимаю.
– И что там дальше? – не скрывая любопытства, спрашивала Наташа.
Перевернув страницу, Эстер продолжила читать.
– «…при том, что конфуцианский этикет запрещал мужчине и женщине несанкционированно даже соприкасаться руками, в моменты соития допускалось все».
– Чего все-то? – Глаза Нюры горели, пальцы, держащие крючок, дрожали. – Переведи.
– «…она почти утратила дар речи и не могла ничего сказать, лишь откинулась на подушку, являя собой картину страха и предвкушения. Рот ее приоткрылся, дыхание участилось, руки ослабли, но колени уже поднимались в воздух. Укрепив серебряный зажим на «яшмовом черенке», он смазал его притиранием и расположился между ее колен. Оценив положение кратким нажатием на «яшмовые врата», он отодвинулся и добавил каменное серное кольцо, а также желто-голубую ленту. Усилившись таким образом, он с трудом вошел в «беседку удовольствий», сразу заставив ее вскрикнуть…»
И тут опять встревала Нюра:
– А мой первый даже носки забывал снять, когда на меня лез. Я, что такое удовольствие, только со вторым мужем поняла. Он меня и в ванне мыл, и на даче качели повесил специально для этого дела, и в речке я у него на бедрах сидела. Ой, мамочки! – Нюра неожиданно заплакала и разревелась в голос: – Лё-о-о-шенька мой.
– А где же он сейчас? – спросила Наташа, обращаясь к Юле, которая начала подметать камеру.
– Убили его два года назад, – мрачно отвечала Юля. – Брали они сбербанк, менты двоих подельников арестовали, а его застрелили.
Не обращая внимания на плачущую Нюру, Эстер читала дальше, надеясь книгой отвлечь внимание от тяжелых воспоминаний.
– А про бабскую любовь там написано? – закончив подметать, спросила Юля.
– Конечно. – Эсти перевернула несколько страниц. – Смотрите, у них там у всех богатеев были наложницы, и мужчины сами иногда покупали им фаллоимитаторы. Но об этом мы поговорим завтра. А чего это ты так заинтересовалась?
