Степан подошел, перепроверил.
– Да она тут, кажется, вся пустая, – с сомнением произнес. – Я пойду, с другой сторону простучу!
Из смежной комнаты он вернулся приятно озадаченным.
– Толстоватый простенок выходит! – сказал он, сжимая в правой руке ломик-гвоздодер. – Ну, с богом!
Он с напряжением на лице ткнул ломиком в стенку, и ломик, сначала упершись во что-то, тут же прошел глубоко внутрь, словно провалился в пустоту.
– Интересно, – прошептал Степан, подсвечивая себе фонариком.
Он расширил дырку. Игорь заметил, что под штукатуркой торчали куски старой, потемневшей фанеры.
Минут за десять они разобрали кусок стены и посветили внутрь.
– Вот те на! – вырвалось у Степана, когда лучи двух фонариков уперлись в три старомодных кожаных чемодана, покрытых пылью и строительной крошкой. – Вот тебе и камера хранения, которую никто до нас найти не мог!
Степан вытащил один за другим все чемоданы. Сдул с них пыль и мусор, потом охлопал руками свою одежду и выключил фонарик.
Выходили они тихо, стараясь не произвести ни единого звука. Степану удалось даже входную дверь тихо за собой прикрыть.
Удивительно, но и по дороге к дому Анастасии Ивановны им никто не попался. «Замечательный, однако же, городок!» – думал на ходу Степан.
В комнатке опустили чемоданы на пол. Степан протер их тряпкой для ног, взятой с порога.
– Ну что, уезжать надо рано, до открытия базара! – решительно произнес Степан.
– А посмотреть: что там? – предложил Игорь.
– Смотреть будем у тебя дома, в спокойствии. Главное – довезти!
Игорь не стал спорить. До рассвета оставалось часа два. Степан уже собирал свой рюкзак. На мгновение он отвлекся и взглянул на молодого напарника.
– Оставь старушке на столе двадцать гривен! Пускай вспомнит нас добрым словом! – сказал он.
Киев встретил путешественников проливным дождем. Небо висело над вокзалом темное и низкое. Степан с рюкзаком на спине и со старым кожаным чемоданом в правой руке почти бегом спешил к электричкам. Игорь, которому кроме своей сумки приходилось нести еще два чемодана, едва поспевал за садовником. Хорошо хоть, что чемоданы были не тяжелыми. Однако эта «не-тяжелость» чемоданов одновременно вызывала сомнение в ценности их содержимого.
А в ирпенских лужах отражалось солнышко. Видимо, дождь здесь прошел раньше.
– Давай машину возьмем! – предложил Степан, оглядываясь по сторонам. Он чувствовал себя тут, в центре Ирпеня, с тремя старомодными большими чемоданами очень неуютно. Уж очень-то они, чемоданы, в глаза бросались.
Игорь тоже заметил на себе удивленные взгляды прохожих.
Перед вокзальчиком стояло пять-шесть машин в ожидании клиентов. Степан с Игорем выбрали старый коричневый «мерседес»-универсал. Вся дорога к дому Игоря заняла не больше пяти минут. Усатый мужик-водитель в камуфляжном охотничьем костюме помог им выгрузить из машины багаж.
Первым делом занесли этот багаж в кирпичный сарай к Степану.
– Ты иди, отдохни чуток! – произнес заботливо садовник. – Через полчасика возвращайся, тогда и поглядим, что там внутри!
Игорь замешкался, оглянулся на Степана, бросил осторожный взгляд на чемоданы, теперь стоявшие на бетонном полу под старой этажеркой. Нехотя вышел.
– Ну, как вы там? – встретила его вопросом мать. – Город посмотрели? Нашли кого-нибудь? Голодный, небось?
– Чаю завари! – попросил Игорь, пропустив вопросы матери мимо ушей.
Но она, видимо, и не ожидала скорых ответов.
Игорь зашел в ванную комнату, умылся. Посмотрел в зеркало на лицо, бледноватое и припухшее от жесткой вагонной подушки. Провел ладонью по небритым колючим щекам. Взгляд сам ушел на полочку под зеркалом, на которой из пластикового стаканчика торчали зубные щетки и одноразовые бритвы.
Игорь побрился, почистил зубы. Теперь он чувствовал себя чуть бодрее, но одновременно все сильнее овладевало им беспокойство. «А что там Степан делает?» – нервно думал он.
– Сынок, чай готов! – окликнула его из кухни мать.
Игорь наполнил чаем и вторую кружку, всыпал в свою ложку сахара, а Степану – две.
– О! Спасибо! – удивился, увидев Игоря с двумя кружками чая в руках, садовник.
Игорь заметил в его руках знакомый гвоздодер. Садовник опустил инструмент на бетонный пол возле ног.
Чай они пили молча, сидя на табуретках и прикрыв двери на улицу. С потолка светила яркая лампа. Игоря разбирало любопытство, он то и дело бросал взгляд на чемоданы.
Наконец Степан снова взял в руки гвоздодер и наклонился над одним из них. В принципе, открыть его можно было и простой отверткой. Всего-то два хлипких замочка, потемневшие от времени, – просто не верилось, что там, за этими двумя замочками, может быть спрятано что-то ценное!
Первый чемодан открылся беззвучно. Внутри – два пакета, перевязанные бечевкой. Плотная коричневая упаковочная бумага. Каждый пакет размером с коробку из-под женских зимних сапог – мать в таких коробках хранила у себя в шкафу и фотографии, и клубки шерсти, проткнутые спицами.
Степан вытащил первую упаковку, подержал на весу, задумчиво пожевывая губы. Перевернул ее и уставился на три большие буквы «ОСС», написанные химическим карандашом.
Степан тяжело вздохнул, но лицо его выражало не усталость, а некое задумчивое умиротворение. Словно он нашел то, что искал всю жизнь.
– Осип Степанович Садовников, – произнес он после паузы, указательным пальцем правой руки поглаживая написанные карандашом инициалы.
И тут же, присев на корточки, он опустил бандероль на пол и стал разворачивать ее. Внутри оказалась толстая бухгалтерская книга большого формата. Степан ухмыльнулся, держа ее в руках и словно не зная, что с ней делать дальше.
– «Книга еды», – прочел он вслух аккуратную рукописную надпись на обложке. Надпись была сделана перьевой ручкой.
Степан опустил книгу на пол. Взял из открытого чемодана вторую бандероль. Спокойное умиротворение исчезло с его лица. Он словно больше не ожидал никаких приятных сюрпризов. Однако во втором пакунке с такими же инициалами обнаружилось до десятка маленьких бумажных сверточков. Открыв один из них, Степан затаил дыхание. А потом на глазах у изумленного Игоря высыпал себе на ладонь прозрачные ограненные кристаллы.
– Бриллианты? – шепотом спросил Игорь.
Степан оторвал взгляд от своей ладони, глянул на спросившего.
– А бог его знает, – сказал, ссыпал камешки обратно в бумажный сверточек и, развернув следующий сверток, просто заглянул внутрь. – Это только специалист скажет…
Игорь вспомнил о своих деньгах, на которые до поездки в Очаков собирался купить мотоцикл. Конечно, не так уж много он и потратил на эту поездку, но ведь без его денег никуда бы они не добрались!
Степан тем временем сложил все содержимое обратно в чемодан, прикрыл его и отодвинул в угол. А сам умело гвоздодером открыл второй.
Во втором чемодане лежало несколько обшитых белой тканью посылочек, тоже подписанных химическим карандашом. Инициалы везде были разные, но почерк – один.
– Это уже не отца?! – осторожно высказался Игорь.
– Какая разница? – Степан усмехнулся немного напряженно. – У моего отца был сын, а у этих, наверное, не было…
Он разорвал одну посылочку по шву, вытащил на свет картонную коробочку. Потряс ее в руке, но внутри ничего не зазвенело. Открыл – там, завернутые в носовые платки, лежали пять старинных золотых карманных часов с цепочками.
– Выбирай! – Степан перевел хитроватый, но уже расслабленный взгляд на Игоря.
Игорь замер, не понимая, шутит ли садовник или серьезно предлагает ему выбрать часы.
– Вон эти бери, – ткнул пальцем Степан на самые крупные из них.
Игорь взял их в руки, открыл крышечку, защищавшую циферблат. Часы действительно были удивительно красивыми. Он покрутил маленькую ребристую «пуговку» заводки и поднес часы к уху. Часы молчали.
– Не ходят, – грустно произнес Игорь.
– Починишь в мастерской, – Степан бросил быстрый взгляд на часы в руке парня.
Игорь опустил часы в карман брюк.
– Что там еще? – Степан принялся за вторую посылочку.
Игорь теперь внимательно наблюдал за Степаном, смотрел, как он из одной посылочки вытаскивает золотые николаевские червонцы, из другой – перстни с камнями, золотые браслеты с изумрудами.
Наконец содержимое второго чемодана было полностью изучено и тоже возвращено на место.
Глаза Степана теперь, когда он открывал третий чемодан, горели азартом.
Игорь вдруг ощутил душевную тяжесть. Ему показалось, что Степан искоса и не очень дружелюбно поглядывает на него. Было понятно, что нашли они в Очакове настоящие ценности, которые дорогого стоят, за которые и убить могут. А может, и убили за них кого-нибудь, да и не одного. Иметь много золота или просто находиться около него – смертельно опасно в любые времена, хоть в пятьдесят седьмом году, хоть в две тысячи десятом. А тут еще ноги заболели – всё-таки неудобно так долго сидеть на корточках. Игорь поднялся. Снова присел на табуретку и уже сверху продолжил наблюдать за Степаном.