а её саму отнесло вниз по течению. А значит, надо идти вдоль реки на восток. Внимательно оглядываясь по сторонам, не зная, чего ожидать от незнакомого и слишком тихого леса, Корри отправилась в путь и постепенно стала замечать вокруг разрушенные лёгкие постройки, почти сливающиеся со стволами и кронами. Эльфийские деревни? Девушка боялась, что вскоре увидит и столицу, в столь же печальном состоянии. Уже начало смеркаться, когда она различила впереди огромное озеро, казавшееся бескрайним. Где-то здесь по рассказам Дайки находилась её деревня, скорее всего, эльфийка сразу же направилась туда. Но все пройденные деревни оказались вымершими, а густые сумерки мешали продолжить поиски.
— Дайка! — Корри сложила ладони воронкой, чтобы усилить свой голос, нисколько не заботясь, что её может услышать кто-то ещё, например, дезертиры из армии Адама. — Дайка, где ты?!
И вдруг, где-то совсем рядом раздался испуганно-удивлённый пронзительный крик и глухой взрыв, будто разбилась, упав с высоты, большая бочка с вином. Корри бросилась на звук, в страхе гадая, что могло случиться с эльфийкой. Она уже хотела бежать вглубь леса, пробираться в темноте через сплетение цепких веток, когда заметила какую-то тень на глади озера. Девушка кинулась туда… и застыла на берегу. Дайка, ужасно бледная в свете поднимающейся луны, с ног до головы забрызганная кровью так густо, что светлые пряди слиплись и изменили цвет, опустив голову и обняв себя за плечи, медленно входила в воду, изредка судорожно вздрагивая.
Корри, не зная, что произошло, сбросила плащ, сапоги и кинулась к ней. Она даже представить не могла, что одного звука её голоса хватило, чтобы эльфийка пришла в себя и узнала того, кто пытался убить подругу. И заклинанием во второй раз уничтожила его, почти бессмертного.
Девушка помогла оглушённой Дайке привести себя в порядок и промывала волосы до тех пор, пока вода не перестала пахнуть кровью. Потом вывела её на берег, завернула в плащ и разожгла костёр, чтобы согреться. От озера веяло ночной прохладой, но возвращаться в деревню им обеим не хотелось.
Никто не пытался начать разговор. У них не было мира, не было дома и цели. И, наверное, больше не было доверия. Дайка всхлипнула, и Корри посмотрела в её сторону: по лицу эльфийки текли слёзы. Девушка подсела ближе, обняла её за плечи, и Дайка зарыдала, уткнувшись в её колени, а Корри утешающее гладила её волосы, глядя на неподвижную гладь озера. Эльфийка ещё совсем ребёнок, несмотря на довольно взрослую жизнь, потерявший дом и родных. Совсем как она в пятнадцать лет. Хранящая в себе слишком много. И Корри вдруг поняла, что это было безумно тяжело, это всё ещё припомнится в будущем — но она уже простила Дайку, даже за то, что не знала. Потому что люди — неразумные существа и часто живут чувствами. И она останется, потому что она уже сделала выбор в замке Адама и потому что очень ей нужна. Трудно быть последним из всей расы.
Небо потихоньку светлело, огонь догорал, оставляя тонкую струйку дыма. Дайка сидела, обхватив руками свои колени и невидящим взглядом смотрела на затухающие угли.
— Помнишь, что говорила нам Саламандра? — неожиданно тихо спросила эльфийка. Корри кивнула:
— Не потерять то, что у нас есть.
— Я не хочу терять тебя, Корри.
— Да куда я уже денусь, — мягко улыбнулась девушка. — Мне кажется, мы одни остались во всём Трилесье…
— Нет. Но Корри… Я хочу уйти.
— Куда? — испуганно спросила та.
— Туда, откуда пришли эльфы. В Рай.
Корри непонимающе смотрела на Дайку. Она что, хочет свести счёты с жизнью?
Эльфийка прочла мысли подруги и тихонько засмеялась. Впрочем, лишь на секунду.
— Нет, я хочу жить. В мире, где не будет лишних, не будет войн и сражений. Но откуда нельзя будет вернуться. И я хочу жить там с человеком близким и надёжным, поэтому и спрашиваю — ты пойдёшь со мной?
— Да, куда угодно.
Дайка счастливо вздохнула и прислонилась к её плечу.
— Тогда последнее видение исполнится…
Их путь занял всего несколько недель вдоль русла реки, пока впереди не показались воды Хаэнора. И там, где два потока сливались в один, возвышалась скала Эйл неестественно правильной конусообразной формы, будто созданная чуждыми природе силами. Дайка почти ласково провела рукой по выбитым на поверхности бесчисленным знакам и изображениям, покрытым землёй и пылью, но не потерявшим своих очертаний: теперь она знала, к чему этот ключ и куда ведёт дверь. Эльфийка осторожно взяла Корри за руку. Полная луна медленно выплывала на ночной небосвод.
— Не передумала?
— Нет, — с уверенной улыбкой ответила девушка.
— Тогда прикоснись к скале. — Эльфийка опять почувствовала переходившее к ней тепло, находившее ответ в сердце, рядом с маленькой пока, еле теплившейся искоркой.
Корри послушалась, дотронулась ладонью до шершавого, ничем не примечательного камня.
Дайка в этот раз не произносила заклинаний, не создавала мощный взрыв — просто позволила этой энергии течь в скалу. А та пусть сама решает.
Через какое-то время по поверхности камня прошла лёгкая дрожь. Повторилась, уже сильнее, и вдруг вся серость, словно пыль веков, осыпалась к подножью. Высокая белая колонна, сужавшаяся кверху, светящаяся изнутри в лунном свете, казалась сделанной из мрамора или кварца. Её сияние — неожиданно мягкое и тёплое — притягивало к себе, а на поверхности постепенно расплывался большой серебряный круг.
Дайка с Корри молча переглянулись и шагнули вперёд. Последний из древних огненных порталов перенёс их прямо в Этайн.
Несколько лет спустя
Тёплый ветер шумел высоко в кронах деревьев, бросая на землю мозаику из солнечных бликов, терявшихся в высокой изумрудной траве. Корри и Дайка сидели в тени листвы, и эльфийка с улыбкой смотрела на девушку: длинное коричневое платье, поднятые наверх тугие косы, перевязанные золотой нитью… Даже тонкая седая прядь не портила впечатление. Всё, как она видела тогда, в самом начале их путешествия, даже не понимая ещё, что она ищет.
— Люши, иди сюда! — позвала Дайка. Обняла подбежавшего сына и ласково погладила по голове. — Знаешь, Корри, иногда мне кажется, что он похож на тебя.
Девушка отвлеклась от любования проглядывавшим вдалеке озером и смущённо улыбнулась.
— Это потому, что он тёмненький. А глаза твои, добрые.
— Да, но когда он вырастет, ты обучишь его владению мечом, а я — луком и магией. Ты воспитаешь в нём отвагу и честь, а я — доброту и мудрость. Я хочу, чтоб Люши был готов постоять за себя и тех, кто ему дорог.
Мальчик слушал их, внимательно и немного удивлённо переводя
