– Впущу! – так легко и просто согласилась Ирка, что мамун явно засомневался, а выпустят ли их обратно. Но поля шляпы согласно качнулись, и, опираясь на лапу мамуна, дама последовала за Иркой. В ветвях груши неслышной тенью возник кот и скрылся. Из пристройки выглянула коза, неодобрительно мемекнула, но мешать пришельцам тоже не стала.
Они вошли в дом и, не раздеваясь, направились в гостиную. Ирка села на диван, молчаливые Богдан с Танькой устроились по обе стороны от нее. Дама опустилась в кресло напротив, мамун встал у нее за спиной.
И тогда дама наконец подняла голову, позволяя заглянуть под нависающие поля шляпы.
Одетая в изысканные шмотки от кутюр, в Иркиной гостиной сидела мамаша двух шустрых чертенят, затюканная официантка с чертового бала, несчастная сестра болотного – напротив сидела так хорошо знакомая Ирке чертовка!
– Я единственная наследница брата, – тихо сказала чертовка. – Чертов дедушка сказал, это не противоречит законам, если я стану главой.
– Вообще-то, я на это и рассчитывала, – хладнокровно кивнула в ответ хортицкая ведьма. Выпрямилась, так что хрустнул позвоночник, и насмешливо поглядела чертовке в глаза. У той нервно дернулся пятачок… она соскользнула с кресла и… согнулась в глубоком поклоне к самым Иркиным ногам.
– Нас осталось совсем мало – почти никого не осталось! А кто остался, пятак высунуть боится – все ждут, что и за ними придет хортицкая ведьма, – не разгибая спины, пробормотала она. – В бизнесе работать некому – на руководящие должности я чертей из области вызвала, а в бармены, крупье в наших казино людей нанимать приходится! Насчет Чертова Евросоюза тоже… ошибся братец мой. У вашего отчима… – Не разгибаясь, чертовка бросила быстрый взгляд на Ирку и тут же исправилась: – У немецкого черта на самом деле была поддержка, не врал он! Теперь они требуют от нас возмещения убытков, а откуда возмещать, даже если все оставшиеся от Тео активы реализовать…
– То эти средства пойдут Иркиной маме, – отчеканила Танька. – Она – наследница.
– Так там ничего не осталось! Одни руины, – попробовал вякнуть мамун.
– Ну-ну, не хотите же вы сказать, что такой опытный бизнесмен, как Тео, не застраховал здание? – насмешливо поинтересовалась Танька.
– Так пока ту страховку получишь… – отвел глаза мамун.
– Ну так поторопитесь, – пожала плечами Танька.
– Я согласна! – прерывающимся голосом сказала чертовка. – Конечно, согласна! И еще – вот! – Она выхватила у мамуна из лап толстенький кожаный портфель и на вытянутых руках подала его Ирке.
– Это что? – настороженно поинтересовалась та, но Танька уже выхватила портфель у чертовки и сосредоточенно, как еж в газетах, зашуршала официального вида бумагами.
– Это документы на треть всех чертовых предприятий в нашем регионе, – вместо чертовки ответила Танька. – Табак, алкоголь, азартные игры, а еще чай и кофе.
– Чай и кофе почему? – невольно изумился Богдан.
– Еще с восемнадцатого века, – быстро ответил мамун. – Когда царь Петр чай и кофе ввозить велел, их чертовым пойлом называли – ну мы и подсуетились…
Ирка припомнила вкус кофе с отечественной маркировкой и невольно кивнула – никто, кроме чертей, такое пойло бодяжить просто не мог!
– Взятка? – глядя на чертовку исподлобья, сказала Ирка, и в горле ее заклокотало рычание. – И ты думаешь, что я, хортицкая ведьма, возьму этот ваш табак и спирт…
– Мы, безусловно, возьмем, – заглушая даже Ирку, громко сказала Танька и решительно сунула папку себе под мышку. В ответ на Иркин гневный взгляд пояснила: – Поверь мне, мы используем эту треть акций гораздо лучше, чем какие-то черти! Во всяком случае, я четко прослежу, чтоб они не гнали паленую водку, не продавали табак и алкоголь несовершеннолетним и за выполнением закона о казино тоже! – повысила голос Танька. – Нам нужно место в совете директоров. – И понизив голос, ласково добавила: – И не надейтесь, что его займет Ирка – его займу я! Так что сегодня же – все документы на ревизию!
Мамун застонал.
– У меня дети – кто их вырастит, если меня отправят в Пекло? – шикнула на него чертовка. – Мы все хотим жить, хортицкая ведьма! Все, кто уцелел, хотят жить, – кивнула она.
«Дети у нее…» – мрачно подумала Ирка. Чертова мать!
– Кстати, насчет детей и жизни! – неприятным голосом напомнила она. – Мое главное условие вы знаете – человеческих детей не трогать! А не то с совета директоров и начну – рогами в розетку!
– Без человеческой ласки наши дети не имеют шансов выжить, – тихо возразила чертовка.
– Тео, до того как отправился в Пекло, подал неплохую идею – нанимайте нянек! – пожала плечами Ирка. – На самом деле есть множество одиноких человеческих женщин, готовых полюбить хоть черта, хоть чертенка!
– Человеческие женщины в няньках у чертей. Чертов дедушка скажет, что это не по древним законам, – вздохнула чертовка.
– Зато если воткнуть вашему чертовому дедушке оголенный провод в одно место, будет как раз по закону! – рявкнул Богдан.
– Фу, Богдан, как грубо! – поморщилась Танька.
– Зато четко и доходчиво! – отрезал Богдан.
– Я думаю, чертов дедушка согласится, – вмешался мамун и тихо добавил: – Учитывая альтернативный вариант…
Чертовка кивнула.
– Вы с нами сейчас поедете, госпожа Татьяна? – почтительно поинтересовался мамун у Таньки.
– Я своим ходом, – мотнула головой Танька. – Но бухгалтерию вы подчистить все равно не успеете! А если и успеете, я на вас папину бухгалтершу натравлю. Она десять лет в налоговой отработала, от нее вы сами в Пекло запроситесь.
Чертовка покорно кивнула и направилась к выходу.
– Я свяжусь с рейнской ведьмой-хозяйкой, – неохотно пообещала Ирка. – Чертов Евросоюз вас не тронет.
Чертовка почтительно поклонилась:
– Благодарю вас, госпожа хортицкая ведьма! Господин Богдан… Госпожа Татьяна…
На пороге она обернулась, и по губам ее скользнула злорадно-насмешливая улыбка:
– Будем рады сотрудничать с вами! – И вышла.
Ирка осталась, разевая и закрывая рот… Лицо у нее наливалось краснотой…
– Богдан! Танька! Вы поняли? Поняли, что эта чертовка сделала? – наконец выпалила она. – Она заставила меня работать на чертей! Болотный не смог! Тео не сумел, а эта, эта… Она сейчас в полной уверенности, что меня обманула! И сможет обманывать дальше!
– Ты преувеличиваешь… – Танька спрятала папку с документами за спину, точно боялась, что Ирка ее отнимет.
– Я преуменьшаю! – отрезала Ирка, нервно вышагивая по комнате. – Эти черти – они только силу понимают, черти! Их, как собак в стае, все время надо за холку встряхивать, чтоб знали свое место! – Ирка показательно стиснула кулак. – Теперь они с тобой на совете директоров наглеть начнут! – Виновато поглядела она на Таньку.
– А давай их немного тряхнем! – предложил Богдан и обеспокоенно поглядел на Таньку.
– Сразу надо было, а я пока сообразила, что происходит… – досадливо закусила губу Ирка. – Они уже наверняка сели в свой «Феррари» и умотали!
Со двора донесся грохот. Что-то бухнуло, лязгнуло, посыпалось и загудело, точно включили здоровенную дрель. Ребята переглянулись… и ринулись во двор.
Брошенный «Феррари» с жалобно распахнутыми дверцами так и стоял на улице у калитки.
– Ирина Симурановна! – раздался откуда-то сверху страдальческий зов. – Отпустите нас, пожалуйста!
Троица задрала головы…
Чертовка и мамун парили у раскуроченного оконного проема Иркиной комнаты. Шофер «Феррари» появился с мешком цемента и новой металлопластиковой рамой и снова исчез, видимо, за штукатуркой отправился.
– Ирина Симурановна! – мешая раствор, завопил мамун. – Зачем вы нас закляли? Мы не собирались подчищать бухгалтерию! Мы будем честные – не чертовски, а по-человечески!
– У меня дети маленькие! – ни на мгновение не переставая работать лапами, очищая оконный проем, прохныкала чертовка. – Сними заклятье, ведьма! Я все поняла! Я… Я тебе бригаду ремонтников пришлю! Две!
– Работайте, работайте! – справившись с растерянностью, крикнула Ирка. – Еще у соседки Лады надо крышу починить, которую мамун пробил!
– Ирка, зачем этот цирк? «Чертовка меня обманула… Теперь наглеть начнут… Надо было сразу ей что-то сделать…» – обиженно передразнила Танька. – Надо было, ты сразу и сделала! Круто! – с нескрываемым уважением добавила она. – Когда ты успела их «зачертить» на подчинение? Да еще всех трех сразу! Я думала, для «зачерчивания» обязательно железная сковородка нужна… – Она огляделась, словно в поисках сковородки.
– Танька, клянусь тебе, я ничего не делала, – шепотом ответила Ирка. – Я не знаю, кто их заставил окно чинить!
Танька снова запрокинула голову, до боли в глазах вглядываясь в возящихся у окна чертей и быстро-быстро шевеля губами.
– Это она! – сказала она. – Та самая ведьма, которая наложила руну невидимости на надписи, ну что Лада на твоем заборе из баллончика набрызгала! Где-то поблизости сильная ведьма, и мы не знаем ни кто она, ни чего ей от нас надо!
