Возражать?
А есть ли смысл?
Иногда мне кажется, что даже глаза потеряли тот блеск, что был раньше.
Обесточена.
Обречена?
Я была в полном отчаянии, пока однажды, на телефон, «восстановленным» Адамом не позвонил «неизвестный абонент».
- Да?
- Солнце… – неверяще произнес Лео. – Наконец, ты ответила.
- Мне не приходили твои звонки, – плечо скатилось по стене, и я осела вниз, откинувшись на спину. – Ни разу.
- Агата, очнись! Зайди и проверь повнимательнее, – осуждающим тоном.
Открыла, пролистывая и ища контакт, но его не оказалось. Затем решила проверить в настройках и…
- Ты в черном списке, – оглашаю факт, о котором не подозревала.
- Милая, я знаю, где ты находишься. Хочешь заберу тебя?
- Забери, – сдавленно пискнула я, окончательно растирая слёзы кулаками. Магия. Когда они появились? – Пожалуйста…
***
Он разработал целую схему, с привлечением курьеров и специальной машиной без номеров, чтобы было невозможно отследить. Но это на случай реального побега. Я же предложила «уговорить» Адама выехать в город. Надеялась на чудо, без использования всех ухищрений. На днях мы обговаривали этот вопрос и, по его мнению, я заслужила. Звучит весьма оптимистично, не правда ли?
- Без фокусов, – повторял как заведенный. – Поняла меня?
Боже, он отпускает? Серьезно? Я наивно предполагала, что это проявление благосклонности, а не очередная проверка на прочность моих нервных окончаний, но, как и всегда получилось второе.
- Конечно! – впервые за долгие месяцы, я обрадовалась. – Спасибо!
На деле, мне срочно нужен был отдых. Подумать, поразмышлять о дальнейших взаимоотношениях. Желательно вдали от него.
С Лео я встретилась на его квартире. Задумчивый, серьезный, сосредоточенный. Он изменился до неузнаваемости. Больше нет того веселого парня. Больше нет в нем былого огня.
- Агат, – расхаживает по комнате. – Я покажу кое-что, но обещай не впадать в истерику.
Усмехаюсь, меня уже сложно чем-либо поразить, удивить.
Как выяснилось есть чем…
Лео показал фотографии, убитого мужчины из клуба. Его тело покрывало шрамы различных размеров, сливаясь в грубые рубцы. Он смотрел в камеру неподвижным стеклянным взглядом, словно смирился со своей погибелью.
- Я спасу тебя, – убежденно заявил. – Билеты, новые документы, мобильный, все готово. На вокзале встретит мой знакомый. Тебя ждет другая жизнь!
- А как же ты? – крепко обнимаю его. – Прости, что избегала...
- Поздно, – целует макушку головы. – Я пошел на поводу не того человека, совершал ошибки, ради эфемерной возможности быть с тобой, за это и поплачусь.
- Не говори так, – погладила его спину. – Поедем вместе!
Отстраняется от меня, бегая глазами по лицу, запоминая каждую частичку, улыбаясь еще теплее.
- Я обманывал. Никаких проблем с арендой не было.
Недоуменно смотрю на него, но он продолжает:
- Придумал этот спектакль, чтобы ты была со мной. Рядом. Всегда. Связался с Андреем, не руководясь собственным мозгом, – отчего-то ухмыляется, глядя во двор. – Виноват. Любить – это не воевать, а уважать выбор. Любить – это прежде всего давать, а не брать. Я погряз во лжи. Увяз по уши. Запутался…. Мне так больно, Агат…Простишь ли ты меня, когда-нибудь?
Потеряла дар речи, как язык проглотила. Его слова доходили до меня с опозданием, пальцы рук мелко дрожали, в висках пульсацией отдавался ритм сердца.
- Пошли, Агатка, – так и не услышав ответ. – Пора.
В безмолвной тишине, мы вышли в подъезд, однако здесь нас только и ждали. Лео спокойно зашел обратно, а перед моими ногами бросили те самые таблетки.
- Он надоумил? – смиряет тяжелым взглядом. – Хотя, плевать. Будешь зрителем в страданиях драгоценного Леонида.
- Адам…
- Молчать!
Ад наяву, агония близкого.
«Не смотри.»
«Не смотри.»
Бесполезно.
Пронзительный крик.
И смерть.
***
Через неделю я ушла, надеясь навсегда вырезать эпизоды из того дня.
И начать новую жизнь.
Рестарт.
Без него.
