Марк разнимает двух гневных мужчин.
— Друг, успокойся, пусть валит на все четыре стороны! — примирительно говорит он.
— Э, а деньги? — не успокаивается Живило. Не иначе, как бессмертный!
— Я перечислю их твоей маме, я уже сказала тебе! — бросаю я.
— Сссука, — шипит он, но ретируется, пока не получил в очередной раз.
Как только его фигура исчезает за стеклянными дверями, Илья подходит ко мне. Берет мое лицо в ладони, смотрит таким пронзительным взглядом...
— Так это не он отец?
— Что?..
Ещё секунду назад завороженная его прикосновением, я начинаю приходить в себя. Соображалка снова начинает функционировать, и простой факт ложится на поверхность: ни фига с ним ничего не произошло! Шлялся непонятно где, а потом подослал эту святую женщину, чтобы она за него все разрулила! Сейчас вообще бред какой-то несёт!
Снимаю его ладони с себя и, замахнувшись как следует, влепляю смачную пощечину. Гул от хлопка разносится по пустому помещению. Илья в шоке таращиться на меня.
— Ну ты и скот, Хромов!
— Вот это она дала! — снова смеется Марк.
— Что смешного?! — не выдерживаю я, разворачиваясь к будущему папаше.
— Инна, что происходит? — в который раз задает вопрос мама.
— Кто отец? — гневно выплёвывает Хромов.
— Да Марк, конечно! Причем тут Живило вообще? — кричу я.
Все ошалело переводят взгляд на Летунова. Оля зажимает рот ладонью. Я шепчу ей одними губами: прости. Марк пятится назад.
— Дружище, я тебе клянусь, это не правда. Разумовская, ты что несёшь? — в ужасе пялится то на меня, то на Хромова, который, кажется, сейчас задышит огнем.
— Что, теперь не смешно? Поздравляю, папаша! — из меня вырывается нервный смешок.
— Я ничего не понимаю… — слабеющим голосом говорит мама.
— Поверить не могу! — зарывается ладонью в волосы Хромов.
— Да послушайте все меня!!! — кричит Оля.
Ошарашенные криком из уст самого тихого существа на свете, оборачиваемся к ней.
— Это всё огромное недоразумение! Инна, Илья думает, что ты беременна, — говорит мне, и я задыхаюсь от этой новости. — Илья, это не так! — обращается к нему. — Марк, — вздыхает она, но все же улыбается. — Сюрприз удался, да?
Летунов с минуту смотрит на жену, долго же до него доходит. Потом подходит к ней и заключает в объятия. "Правда?" — шепчет он. Оля кивает у него на груди.
Все в умилении застыли, наблюдая за этой счастливой парочкой. У меня даже глаза заслезились от радости за них.
— Так ты не беременна? — спрашивает Хромов. Блин, до жирафа доходит быстрее!
— С чего ты взял вообще! — возмущаюсь и злюсь на него!
— Сначала тебя тошнит, потом продавец в аптеке говорит, что ты покупала тесты, потом мама… — переводит взгляд на Людмилу Васильевну.
— Я видела тебя в консультации нашей клиники…— смущенно признается она.
— Тесты — Оле. В клинике я была с Олей. А тошнило... я правда отравилась! — негодую.
Илья хватает меня в охапку и крепко-крепко сжимает. Я пытаюсь выбраться из его стальных объятий, бью его кулаками, кричу: пусти меня, скот! Но он только крепче прижимает меня к себе и шепчет: ни за что, никогда.
— Так Инна не беременна? — слышу мамино.
— Пойдемте, Татьяна, пойдемте, — берет в оборот мою маму Людмила Васильевна.
Вскоре они исчезают за стеклянными дверями башни, и мы, две странные парочки, остаёмся посреди пустого холла совершенно одни.
Летуновы мило перешептываются, Марк покрывает все лицо Оли поцелуями, она плачет. Но я знаю, что это от счастья. Так же тихо, как радовались грандиозной новости, они уходят наверх. Мы с Хромовым — две застывшие фигуры посреди холодной пустоты. Он гладит меня по спине, нежно, но крепко сжимая в своих объятиях. Мой гнев на него немного утихает.
— Где ты ночевал? — хрипло спрашиваю.
— У родителей.
— Так будет всегда, стоит каким-то нелепым обстоятельствам сложиться в твоей голове в дикую картинку?
— Я не знаю, Мандаринка, не знаю. Может, мы научимся, наконец, разговаривать друг с другом?
— И будем как эта идеальная парочка, да? — киваю на лифт, в котором скрылись Летуновы.
— Мы никогда не будем, как они, — уверенно говорит Хромов. — Но разве нам это нужно? Заглядывать друг другу в рот, слушать и слышать, не пытаться друг друга убить… А вечера проводить в обнимку на диванчике, втыкая в дурацкие сериалы! Кто вообще может захотеть такую жизнь?
— Миллионы людей? — смеюсь я.
— Но уж точно ни одна Мандаринка!
Я поднимаю взгляд вверх и встречаюсь глазами с любимым мужчиной. Он такой идиот. Я такая неудачница. Но, может, это и есть рецепт счастья? Может, каждой Мандаринке нужен свой скот?
Мне точно нужен.
