Глава 42. Лучшие друзья девушек
Илья
Надеваю счастливые красные носки. Видит бог, удача мне сегодня не помешает! Любимый пиджак, реанимированную кашемировую водолазку, и вот, уже двадцать четыре минуты топчусь полностью одетый в коридоре. Мандаринка периодически высовывает голову из комнаты, приговаривая: я уже, уже. Но каждый раз это ее "уже-уже" перетекает в очередную "ой, забыла". Сколько вообще женщина может собираться?
— Инна, мы сейчас встанем в пробку! — напускаю грозности.
— Да все я, иду, — цокает она языком. Наверняка ещё и глаза закатила, несносная женщина!
Но все мое негодование пропадает, стоит ей выйти из комнаты. Сердце лихорадочно стучит, разгоняя кровь по венам, и больше всего на свете я хочу остаться дома и закрыть тот проклятый гештальт месячной давности. Потому что передо мной та же богиня в алом платье, что и тогда. Та же нимфа с распущенными рыжими волосами, спадающими мягкой волной на ее голые плечи. Та же обольстительная Мандаринка, только уже моя, вся моя!
— Хромов, утри слюнки, — усмехается она. — Мы же опаздываем!
— Можем задержаться, — хрипло шепчу ей на ушко, захватывая ее бедра руками. — Знала бы ты, как я тебя тогда хотел!
— Ага, помню я. Особенно ярко ты это подчеркнул своим храпом, пока я пробиралась к поясу твоих брюк!
— Так это реально было!!! — не могу скрыть своей радости.
— А ты что, и это не помнишь?
— Я думал, приснилось. Но знай, это был потрясающе горячий сон…
— Это был не сон! — возмущается она.
— Нам просто необходимо закрыть этот гештальт! Обоим, — улыбаюсь своей девушке, продолжаю поглаживать мои любимые части тела, прокладываю дорожку из поцелуев по ее безупречной шее к плечу.
Она покрывается мурашками, крепко впивается ноготками в мои предплечья. Неожиданно гениальная идея осеняет меня.
— Давай встретим Новый год дома, ну их, этих Летуновых! Я схожу за шампанским, ты будешь ждать меня обнаженная на столе... а бой курантов догонит нас уже в постели, а?
— Шампанское я не пью. На столе — неудобно. А бой курантов я хочу услышать из телека, как все граждане страны! — смеется коварная Мандаринка. — Поехали, Хромов, поехали. После полуночи обещаю вручить тебе лучший подарок в твоей жизни!
— Сомневаюсь, ведь лучший я припас для тебя!
До дома Летуновых мы едем целую вечность. Народ, очевидно, просто с ума по сходил, и все москвичи решили срочно рвануть за МКАД. Не могли на электричку сесть? Я нервничаю и барабаню по рулю. Не хочется встречать Новый год в машине, на трассе. Да и планы на эту ночь у меня... грандиозные. Пока едем, Мандаринка развлекает меня историями о своих самых лучших Новых годах. Как однажды увидела под ёлкой огромный Киндер сюрприз, а она их обожает! Как с подружками во дворе катались на санках почти до самой ночи, а мама домой не загоняла. Как ходила в кино, на последний сеанс 31-го и зал был практически пустым.
Она такая милая. Люблю ее. Люблю в ней все: и как она умеет быть дико сексуальной, одевая убийственные красные платья, и как совершенно нелепой, спотыкаясь на ровном месте; как не затыкается ни на секунду, когда у нее хорошее настроение и как молчит, когда грустит. Люблю ее непредсказуемость, легкость, темперамент, голос, волосы, тело. Боже, что это за тело!
Хочу ее постоянно. Интересно, это когда-нибудь пройдет? Остынет, утихнет, уляжется? Перейдет в стадию умиротворенной дружбы, загасив адское пламя страстной потребности друг в друге? Черт, надеюсь, что нет. Мне дьявольски нравится жить на вулкане.
Летуновы встречают нас у двери, вдвоем, стоя в обнимку, одетые в одинаковые свитера с оленями. Просто образцово-показательная семья из каталога "Домашний очаг". Мы с Мандаринкой, не сговариваясь, одновременно взрываемся громким смехом.
— Ой, да хорош ржать, проходите уже, — насупился хозяин дома. В коридоре появляется огромная собака и трое разновозрастных мальчишек. Я удивленно смотрю на Марка. Его племянники здесь? И сестра? Неужели арктический холод между его женой и сестрой перешёл в стадию глобального потепления?
— Ма-ма, — испуганно прячется за моей спиной рыжая.
Не мудрено, увидеть впервые американскую акиту в тесном помещении, равно встретиться с медведем в лесу.
— Ань, — кричит Марк сестре. — Забери Джерри.
— Джеремайя, ко мне, девочка, — появляется в прихожей старшая Летунова. — Привет, — улыбается она, держа собаку за ошейник.
— Привет, — скромно улыбается Мандаринка. Явно удивлена этой гостье, знает, какая запутанная история связывает ее с Олей.
Неловкая пауза сменяется громогласным:
— Ну, мы есть-то сегодня будем? — один из мальчишек в нетерпении топчется на месте.
— Конечно, — спохватывается хозяйка дома. — Инна, пошли, поможешь.
И забирает с собой мою Мандаринку. Я грустно смотрю ей вслед. С момента моего грандиозного фиаско с ее беременностью я стараюсь ни на минуту не выпускать ее из виду. А то знаю я, отвернешься тут, а она арестована по подозрению в шпионаже, сменила пол и вообще, на ГОА умотала.
— Сделай лицо попроще, никуда она от тебя не убежит, — смеётся дружище надо мной.
— Ты недооцениваешь эту женщину… — вздыхаю, но иду за ним в гостиную.
В огромной комнате стоит немыслимо гигантская ель, украшенная, не как попало, как сделали это мы с Мандаринкой, а с четким планом! Игрушки двух цветов, классического красного и золотого, развешаны пропорционально, выверено, по-дизайнерски. Да, хаос — только наш удел, однозначно.
Пацаны рубятся в какую-то настолку на полу, рядом Аня наглаживает мохнатого монстра. Я киваю в их сторону.
— Лед тронулся?
— Я сказал ей о племяннице… Аня старается, — пожимает плечами Летунов.
— Так уже известно, что будет девочка? — улыбаюсь, как дурак, рад за друга.
— Нет, но мы так думаем, — расплывается он в ответной.
Когда садимся за стол, чувствуется небольшое напряжение в воздухе, но Мандаринка быстро его снимает красочной историей о Живило-мудило.
