следующий этаж. Он знал, что спальня Брима находится на следующей площадке. Повернув осторожно дверную ручку, он вошел в комнату и кашлянул.
– Опустите револьвер, – раздался строгий голос Джэн Геббард, – я целюсь вам между глаз!
У мистера Беннетта не было револьвера, но он выронил свечу. Трудно сказать, что больше смутило его: то ли, что он попал не в ту комнату, или то, что на него наведено дуло. Дело в том, что мисс Геббард целилась в него не из револьвера, а из специального ружья для охоты на слонов, с которым она никогда не расставалась.
– Сударыня, – прошептал мистер Беннетт.
За последние несколько лет было пять случаев, когда мужчины проникали к ней в палатку с намерением убить ее, и Джэн Геббард стреляла в них без всякого предупреждения. Чем была вызвана женская слабость, заставившая ее на этот раз изменить этой привычке, сказать трудно. Быть-может, это явилось следствием развращающего влияния цивилизации. Во всяком случае она очень обрадовалась этому, когда, проснувшись и придя в себя, убедилась, что посетитель не питает никаких дурных намерений.
– Кто это? – спросила она.
– Ради бога, извините меня.
– Это неважно. Зажгите огонь. – Спичка вспыхнула в темноте, загорелась свеча, и мисс Геббард со спокойным любопытством осмотрела мистера Беннетта с ног до головы. – Вы лунатик? – спросила она.
– Нет, что вы!
– Не кричите так! Вы можете разбудить мистера Хайнетта. Он в соседней комнате. Потому-то я и заняла эту комнату, чтобы в случае нужды быть около него.
– Я хотел бы повидать Брима Мортимера, – проговорил мистер Беннетт.
– Он в моей бывшей комнате. Отсюда по коридору через две двери. А на что он вам понадобился?
– Я хотел сообщить ему, что он может считать себя по-прежнему женихом моей дочери.
– Пожалуй, он не будет иметь ничего против, если вы разбудите его ради этого известия, но с чего это пришло вам в голову?
– Это длинная история.
– Ну, хорошо. Тогда давайте закончим.
– Я умираю. Час тому назад я проснулся от нестерпимой боли.
Мисс Геббард выслушала его рассказ с интересом, но без всякого видимого волнения.
– Какая нелепость, – сказала она в заключение.
– Но, уверяю вас…
– Готова держать пари, что это какой-нибудь пустяк.
– Но вы не знаете, обиженно проговорил мистер Беннетт: я посвятил значительную часть моей жизни изучению медицины…
– Знаю. Это-то и скверно. Мнительным людям нельзя читать медицинских книг.
– Не будем спорить об этом, – сухо возразил мистер Беннетт. Ему было неприятно чувствовать, что его вытаскивают за шиворот из Иосафатовой долины. Умирающий человек должен соблюдать известное достоинство. – Я оставлю вас и пойду к молодому Мортимеру. У него теплилась слабая надежда, что, по крайней мере, Брим Мортимер примет его сочувственно. – Спокойной ночи.
– Да подождите вы!
Мистер Беннетт вышел из комнаты, не оборачиваясь. Джэн Геббард возмущала его до глубины души.
Его надежды на Брима оправдались вполне. Правда, потребовалось порядочно времени, чтобы разбудить этого молодого человека, спавшего почти так же крепко, как и его отец, но, проснувшись, он проявил большую степень признательности к мистеру Беннетту. Радость его перемешивалась с сочувствием к умирающему человеку. Он горячо благодарил мистера Беннетта и в то же время выражал свое беспокойство, а в заключение предложил ему целую бутылку какой-то микстуры, которая, по его словам, отлично помогала от всякого рода болезней. Отклонив это предложение, мистер Беннетт удалился и снова направился по коридору уже с более легким сердцем. У самой площадки чей-то мягкий, но нетерпящий возражения голос позвал его.
– Пойдите сюда, – звала его мисс Геббард. На ней был голубой купальный халат, придававший ей сходство с боксером, когда тот выходит на ринг.
– В чем дело? – весьма холодно переспросил мистер Беннетт, направляясь, однако, к двери ее комнаты.
– Я хочу поглядеть, что у вас там с языком, – твердо заговорила Джэн. – По-моему, вы слишком волнуетесь из-за пустяков.
Мистер Беннетт высокомерно вскинул голову, но весь эффект пропал даром, так как девушка в это время входила в комнату и не заметила его движения.
– Пойдите сюда, – повторила она.
Даже более сильные люди не могли противостоять спокойным повелительным ноткам этого голоса, поэтому немудрено, что мистер Беннетт повиновался, хотя и упрекнул себя за это в душе.
– Сядьте, – сказала Джэн Геббард. Она указала ему на низкий табурет возле туалетного столика. – Высуньте язык, – приказала она, едва мистер Беннетт опустился на табурет. – Больше! Еще больше! Так. Держите его так!
– Уф!.. – воскликнул, подпрыгнув, мистер Беннетт.
– Не кричите так! Вы можете разбудить мистера Хайнетта. Сядьте опять.
– Я…
– Сядьте!
Мистер Беннетт сел. Мисс Геббард снова протянула руку с иглой, вызвавшей такое резкое восклицание мистера Беннетта. Он откинулся в сторону.
– Грудной младенец! Неодобрительно проговорила мисс Геббард. Мне пришлось однажды наложить восемнадцать швов на голову туземца носильщика, и тот даже не пикнул. Теперь сидите тихо.
Мистер Беннетт подчинялся приказанию, по крайней мере, на протяжении двух секунд, затем он снова подпрыгнул. Только страх перед этим хирургом в купальном халате заставил его подавить визг. И как раз в тот момент, когда он собрался, наконец, заявить самый категорический протест против этого насилия, во рту его очутился какой-то маленький твердый предмет. Он вынул его и, положив на палец, стал рассматривать. Это был крошечный кусочек скорлупы омара. В то же самое время он почувствовал, что его язык снова пришел в нормальное состояние. Опухоль и боль исчезли.
– Я же вам говорила, – дружелюбно промолвила Джэн Геббард. – Что это такое?
– Мне кажется… это кусочек.
– Скорлупы от омара. А сегодня днем на завтрак были омары…Спокойной ночи!..
Спускаясь по лестнице, мистер Беннетт вдруг ощутил неудержимое желание запеть. Ему хотелось петь, как можно громче и как можно дольше. Однако, он подавил в себе это желание и вернулся в постель. Тем не менее выздоровление так подействовало на него, что ему непременно хотелось поделиться с кем-нибудь этой радостью. Ему нужен был наперсник.
Уэбстер, разбуженный еще раз звонком, покорно вздохнул и стал спускаться.
– Изволили звонить, сэр?
– Уэбстер, – вскричал мистер Беннетт. – Всё в порядке! Я не умираю. Не умираю, Уэбстер!..
– Очень хорошо, сэр, – ответил Уэбстер. – Прикажете еще что-нибудь?
Глава XII
Мрачное прошлое Джона Питерса
– Это дело, – проговорил сэр Мэлэби Марлоу, – работай, пока молод, Сэм, работай, пока молод.
Он любовно посмотрел на склоненную голову сына.
– Что ты читаешь сегодня?
– Виджери, «Лжесвидетельские показания», – ответил Сэм, не поднимая головы.
– Великолепно, – воскликнул сэр Мэлэби. – В высшей степени поучительно и интересно, как роман. Некоторые места прямо захватывают. Мне кажется только, но я не стану портить тебе впечатление, – сэр Мэлэби прервал
