со лба бисеринки пота. Какая нелепость! Как сложно объяснять самые простые факты! – Сперва я должен кое-что объяснить, – продолжал он. – Скиннер – да, да, вон он – мой отец.
У миссис Пэтт перехватило дыхание.
– Скиннер – дворецкий моей сестры!
– В каком-то смысле это правильно, – согласился Джимми. – История довольно запутанная. Получилось, видите ли, так…
Мисс Тримбл издала презрительное восклицание.
– В жъзни не видъла тьких бълтливых типов! Не пойму, чъ ты въляешь! Слышь-ка, – она ткнула в Крокера, – этъ събъекта ръзыскивают за что-то в Англии. У нас в кънторе есть его фътъ. Наъвернъ, ложки слямзил или еще чъ. Слышь-ка, – она пронзила одного из гениев властным взглядом, – пора и тъбе на чъ-тъ сгьдиться. Стъпай, звякни в «Астор». Там жъвет дъма, котор ищщет этъ жулика. Она к «Андерсону» обърътилась, а тот пъредал дело нам. Велела звънить в любой мъмент. Днем или нъчью. Ръзыщи ее по тълъфону, пъскай катит сюда на тъкси. Онъ знает.
– Кого спросить? – замялся у порога гений.
– Миссис Крокър! – сообщила сыщица. – Миссис Бингли Крокър! Передай, ръзъскали субчика!
Гений вышел в дверь, пятясь задом. Донесся вопль боли.
– Извините! – пробормотал он.
– Чть, не видъшь, къда идешь?
– Виноват!
– Бррр!
В зале появился Пэтт, подпрыгивая на одной ноге. Другую, в шлепанце, он нянчил в руке, на ходу пытаясь массировать. Сразу стало заметно, что этот мягкий и добросердечный человек в дурном расположении духа. Он оглядел собравшуюся компанию.
– Что тут творится? Я терпел, сколько мог. Но разве заснешь в таком гаме!
– Гав-гав! – Аида залилась лаем в объятиях хозяйки.
– Уберите вы эту псину! – взорвался Пэтт. – Вышвырните ее! Сделайте с ней что-нибудь!
Миссис Пэтт растерянно моргала, никогда прежде не видела она его таким. Что же это, честное слово? Точно кролик разъярился! После всех происшествий ночи это доконало ее. За всю свою замужнюю жизнь она его не узнала. С покойным Фордом, человеком вспыльчивым, Неста управлялась неустрашимо, а уж слабовольного Пэтта просто топтала ногами. Но теперь она испугалась. Новый Пэтт был страшен.
Поразительной его метаморфозе способствовало несколько причин. Прежде всего, из-за внезапного увольнения Джерри, он два дня не делал упражнений, к которым привык, а это раздражало и душу, и тело. Уныло размышляя о том, как все несправедливо, он почти настроился на восстание. А тут, как иногда случалось, когда он нервничал, ко всем его бедам добавился приступ подагры. По природе терпеливый, Пэтт и снес бы испытания безропотно, если б ему дали поспать ночью. Однако не успел он задремать, беспокойно провертевшись с боку на бок часа два, как в библиотеке поднялся шум. Он проснулся, смутно ощущая, что внизу бушует шторм.
Душа его от всех этих бед была в таком состоянии, что сначала даже крики о помощи не возбудили в нем интереса. Он не сполз с кровати. Он знал, что ходить ему очень больно, и не желал терпеть новые муки из-за того, что кого-то убивают в библиотеке. А вот пронзительных тявканий Аиды нервы его не выдержали, и он приковылял вниз, отнюдь не в благодушном состоянии. Он не собирался спасать неизвестного, вставать между убийцей и жертвой. Нет, он шел для того, чтобы угомонить собаку. Однако на пороге библиотеки гений отдавил ему больную ногу, распылив тем самым его гнев, как-то рассредоточив. Злость уже не сосредотачивалась на Аиде. Ему захотелось наброситься на всех разом.
– Что тут творится? – клокотал Пэтт. – Объяснит кто-нибудь? Мне тут что, всю ночь торчать? А это кто? – сверкнул он глазом на мисс Тримбл. – Зачем у нее револьвер? – Он неосторожно споткнулся о больную ногу и взвыл от боли.
– Питер, это детектив, – робко пояснила жена.
– Детектив? С какой стати? Откуда она взялась?
Теперь за объяснения взялась сама сыщица.
– Мъссис Пътт пъслала за мной, чтъб въшего сънка не похитили.
– Огги! – вступила миссис Пэтт. – Мисс Тримбл охраняла нашего Огги.
– Зачем?
– Чтобы его не похитили, Питер…
Пэтт оглядел толстого пасынка, потом взгляд его упал на жалкую фигуру Джерри Митчелла, и он вздрогнул.
– Мальчишку он похищал?
– Съмо събой! – отрубила мисс Тримбл. – Зъстукан на мъсте пръстъпленья. Пъджидал на улъце в мъшине. Задержала его, и вън того, с ръвольвером. Пръвезла сюда.
– Джерри, – сказал Пэтт, – не твоя вина, что тебе не удалось. Я поступлю с тобой по-честному. Ты бы сделал это, не помешай они тебе. Ты получишь деньги на эту ферму, не волнуйся. А теперь – все спать! Больше вам тут делать нечего!
– Слъш-ка! – в гневе вскричала сыщица. – Вы чъто, не станьте дело възбъждать? Дъ он мъльчишку чуть не пъхитил!
– Я сам ему приказал, – огрызнулся Пэтт.
– Питер!
Пэтт обернулся на жену, словно лев-маломерок. Воспоминания обо всем, что он выстрадал от Огдена, укрепили его решимость.
– Два года я тебя уговаривал отослать его в хороший пансион, но ты не соглашалась. Я не мог дольше выносить, как он слоняется по дому, и велел Джерри Митчеллу отвезти его к своему приятелю. Тот держит собачью лечебницу на Лонг-Айленде. Мы бы его попросили, чтобы он подержал Огдена у себя, вбил в него разум. На этот раз ты испортила дело, вызвала эту особу, но ничего, все поправимо. Даю тебе выбор. Или на следующей же неделе ты отсылаешь мальчишку в пансион, или он отправляется в собачью лечебницу. Больше терпеть его в доме я не намерен! Вечно разваливается в моем кресле, курит мои сигареты… Что выбираешь?
– Но, Питер…
– Отвечай!
– Если я отправлю Огги в пансион, его могут похитить!
– Ну и что? Он только того и хочет! В любом случае платить буду я. И с радостью заплачу. Отправь его в постель немедленно! А завтра подыщем для него школу. О господи! – Пэтт подскакал на одной ноге к письменному столу и сморщился, в отвращении глядя на беспорядок. – Что за помойка! Кто устроил? Единственная комната в доме, которую я попросил для себя, чтоб сидеть тут в покое! И ее превратили в свинюшник! Да еще дрянь какую-то по всему столу рассыпали! Кофе, что ли!
– Питер, это не кофе, – слабо пискнула миссис Пэтт. Пещерный человек, за которого она вышла замуж, полагая, будто он – ласковое домашнее животное, лишил ее всякого запала. – Это взрывчатка.
– Взрывчатка?
– Лорд Уизбич, то есть человек, который выдавал себя за лорда, швырнул ее туда.
– Швырнул?! Отчего же она не взорвалась? Почему обломки дома уже не улетели за реку?
Миссис Пэтт беспомощно взглянула на Уилли. Тот запустил пальцы в лохматые волосы и выкатил глаза.
– К счастью, дядя Питер, случилась легкая ошибка в формуле, – объяснил он. – Завтра проверю все снова. То ли тринитротолуол…
Пэтт взревел, как раненый зверь. Он колотил стиснутыми кулаками по воздуху. На него налетел припадок безумия.
– Так эта… эта рыба, этот недоумок… жил за мой счет столько времени… я ему устраивал сладкую жизнь… а он копался со взрывчаткой, которая не взрывается?! – Пэтт ткнул обвиняющим пальцем в изобретателя. – Завтра проверишь? Да, проверишь! После шести часов. А до шести как миленький будешь вкалывать у меня в конторе! Поработаешь в первый раз в жизни! Давно тебя туда следовало засадить! – Пэтт воинственным взором окинул зал. – А теперь все – в постель! Дайте людям хоть немного отдохнуть! А вы – домой! – приказал он сыщице.
– Хвътит гръбить, мист Пътт, – хладнокровно сказала она. – Мне тожъ нужно пъспать. Но я останусь тут. Из «Астъра» едът дама, опъзнать того мъшенника. Ръзыскивала его, кък-нъкак.
– Что? Скиннера?
– Еслъ он Скиннър.
– Что он сделал?
– Нъ знаю. Она скъжет.
В парадную дверь раскатисто позвонили.
– Она скърей всъго, – объявила мисс Тримбл. – Ктъ двърь откроът? Я не могу.
– Я, – вызвалась Энн.
Пэтт кинул на Крокера подбадривающий взгляд.
– Не знаю, что вы натворили, Скиннер, но я буду стоять за вас. Вы лучший болельщик, каких я встречал. Если сумею, от тюрьмы спасу.
– Мне не тюрьма грозит, – скорбно отозвался Крокер. В дверях появилась высокая, красивая, решительная дама. Она встала у порога, оглядывая зал. Заметила Крокера. С минуту она недоверчиво смотрела на его разноцветное лицо, потом подошла поближе, всматриваясь.
– Знаъте его, мъм? – осведомилась мисс Тримбл.
– Бингли?!
– Его ръзыскъвали?
– Это мой муж! – воскликнула миссис
