знали, их уважали, независимо от того нравятся они или нет. Их обсуждали. А про интересы мамы никто не знал, и я в том числе. В детстве часто слышал ее разговоры с подругами, примитивные беседы – рецепты, что нужно, чтобы дом был лучше, чище, а обед вкуснее. Клуб идеальных жен. Ужасно не то, что ее интересы не были важны, а то, что она сама считала их ненужными.
Тогда же я случайно наткнулся на ее работы, понял, что она увлекалась живописью, но почему-то забросила. Я никогда не спрашивал почему. Но она не выкидывала эти картины. В моменты отсутствия родителей, я обожал смотреть на них, но для этого приходилось доставать из шкафа. Казалось, что прикасаюсь к чему-то запретному, удивительному и по-особому пахнущему.
Возможно, мама мечтала стать великим художником? Может, замужество и мое рождение поменяло ее жизненные приоритеты. Сожалеет ли она об этом? Я никогда не знал, о чем мечтала мама. О чем мечтал человек, который привел меня в этот мир?
Ее жертва давила на меня и заставляла чувствовать вину за то, что родился. Отец. Думаю, дело в отце. У нее было все, о чем мечтала женщина тех времен, но хвастаться и пользоваться этим она не умела. Чем жутко выводила из себя отца.
Время менялось, люди, города, культура, даже природа поменялась за годы моей жизни, но не Маленький император. Он был все тем же ребенком. Я рос, старел, а он нет. Только почему-то опыта и житейской мудрости у него всегда было больше. На какой бы стадии жизни я ни находился, сколько бы ни знал, он знал больше.
Все мои встречи во сне с Маленьким императором проходили в моменты перемен жизни.
Теперь, в дни перемен или повышенной тревожности, мое постаревшее сознание показывало не Маленького императора, а страшные лица известных и неизвестных мне людей. Я видел головы в пустом и темном пространстве. Каждая голова пожирала другую, а она опять выходила из глаза обидчика полноценной и готовой продолжить весь этот фарс. Голов было десять, у каждой свои черты лица, свое настроение, не помню, видел ли я этих людей, когда-то в жизни или нет. Может, видел однажды на улице и в этот единственный раз один из них был весел, другой грустен, третий зол, четвертый улыбался.
Ничего на первый взгляд страшного, ни крови, ни зубов, но все они были жуткие и хотели что-то мне сказать. Палитра эмоций была разнообразной, но глаза улыбались у всех, в них играла наглость. И казалось, что они в этом танце пожирания осуждающе смотрят на меня. За что? За мой эгоизм?
Такой взгляд я видел множество раз в своей жизни. Так на меня смотрели отец, мать, сын, жена, друзья прошлого. Даже те, кто говорил, что понимает меня и мой выбор.
В моменты душевного спокойствия во сне видел бесконечно зеленую поляну и голубое небо, неизвестно где соединявшееся с этой зеленью.
Маленький император покинул меня. Он был ничем иным, как внутренним голос одиночества, который я отказывался признавать.
Теперь меня одолевали другие мысли. О Боге. Я готовился к нему. И понял, что страшнее смерти только жизнь. Люди знают, что их ждет после смерти, но не знают, как правильно жить.
А что там впереди или в конце? Новая жизнь и реальность или тысячелетние мучения за мелкие ошибки и проступки.
Почему я был небрежен к жизни в молодости и считал ее несправедливой в зрелом возрасте? Где та самая грань между безразличием к жизни и ревностью к ней? Когда я ее перешел? Разве не должен был я это понять и почувствовать всю важность этого момента?
Сожаления, сожаления, сожаления. О многом думаешь, когда представлен сам себе. О том, что внутри, о том, что никто не видит. Чем меньше меня, тем больше Бога! Пусть это будет итогом моей никчемной или, напротив, важной жизни.
В голове много мыслей: изменит ли моя смерть что-либо в этом мире? Для чего я был и почему должен исчезнуть? Ради опыта? Доволен ли я тем опытом, который пережил или хочу пережить что-то другое? Клятва, данная себе, не сожалеть ни о чем в конце пути не дает возможности даже почувствовать сожаления.
В зрелый возраст я вошел уже без императора, я скучал по нашим с ним встречам. Я точно знал, что он не вернется, но ждал его.
Продолжалась моя тоска до встречи со странным стариком. Горбатый и дряхлый, он, судя по внешнему виду, был куда старше меня. Его морщины говорили об этом. На нем была странная одежда, больше похожая на балахон монаха. Раньше я этого человека в нашем городке не видел.
Лицо мне было незнакомо, но его глаза я знал. Словно видел их всю жизнь. Они были такими же мудрыми и обремененные опытом, как у Маленького императора. Не мог же этот дряхлый старик быть тем самым мальчиком из моих снов.
Старик всегда появлялся неожиданно и стоял на берегу океана, рядом с моим домом. Я пристально смотрел на него с крыльца и ждал, когда он заметит меня. Но его взгляд был направлен на океан. Всегда. Подойти к нему мне не позволял страх, я боялся, что он все-таки окажется Маленьким императором.
Пару раз в месяц я видел старика на берегу, провожающего солнце. И каждый раз это происходило неожиданно. Никто в городе не знал и не видел его, у кого бы ни спросил.
Перебороть страх мне удалось не скоро. Решил подойти к старику, когда в очередной раз заметил на закате.
– Добрый вечер, вы частенько тут бываете, решил с вами познакомиться, вы не против? – осторожно спросил я старика.
– Добрый, нет, не против, я рад компании
– Раньше вас тут не видел, недавно переехали?
– Я сюда не переехал, а вернулся
– И где вы были все это время?
– Искал себя. Убежал от всего в поисках себя, но вернулся, чтобы искупить свой эгоизм.
– Вы сделали что-то плохое?
– Я не был ни плохим, ни хорошим. Был никаким человеком, старался жить незаметно, но для себя. В этом моя главная ошибка.
Меня не смущала его искренность, напротив она казалась к месту, ведь я хотел от него услышать нечто подобное.
– Вы один тут живете?
– Один.
Поговорив со мной еще немного, старик ушел, не приняв мое приглашение в дом. Он заявил мне, что больше не придет на этот берег. Я не стал спрашивать почему. Ночью я заснул с трудом, бессонница для моего возраста было
