– Нормально, – ответила Мэри, продолжая глазеть на меня.
– Встречалась с Данканом?
– Нет.
Ее запас слов вот-вот должен был иссякнуть.
– Мы с мамой ходили по магазинам.
– Правда? И что же вы купили? – спросил я, будто мне интересно.
– Несколько трусов и карандаш, – ровно ответила Мэри.
– Зачем тебе карандаш? У нас их и так девать некуда! – удивилась Джеки.
– Нет, для глаз.
И Мэри показала на свои глаза. А потом перевела эти глаза на журнал у меня в руках и сделала то же замечание:
– Это Таня? Манда у нее – просто ужас. Вся какая-то изуродованная. Кошмар.
– Мэри! Разве можно так выражаться? – вскинулась Джеки.
– Но я ведь права, ты сама так говорила, – настаивала Мэри.
– Зато я не произносила слова на "м". Что за ужасное слово!
– Какое? "Манда"?
– Мэри, прекрати! Это неприлично!
– Почему? Все так говорят.
– Вовсе не обязательно брать с них пример. Ты должна быть выше этого!
– У меня больше прав говорить "манда", потому что в отличие от остальных она у меня есть.
И Мэри показала у себя между ног – коротких и толстых.
Беседа пошла своим чередом, хотя вспоминать дальше мне неохота. Они отошли от моего стола, и я наконец-то был предоставлен самому себе. Следующие полчаса я аккуратно складывал коробки на пол, а заодно убрал с "Рабочего стола" ту картинку.
Теперь, листая "Блинг", я чувствовал себя несколько свободнее. Надо было оценить новое оформление журнала, но все как-то не получалось: сиськи и задницы мешали сосредоточиться. Я отложил журнал и потом еще долго ерзал на стуле в ожидании остальных незнакомцев, собаку съевших в порнографии.
Несколько из них нарисовались к половине одиннадцатого. Сердито на меня глянув, они занялись каждый своим делом. И только без десяти одиннадцать появился некто и сел за дизайнерский стол рядом со мной. Он казался гораздо старше тех, кого я встречал до сих пор, – на мой взгляд, ему было лет пятьдесят. Измученный, с трудом соображающий, будто ночь провел в придорожной канаве.
– Ты кто? – Лоб незнакомца избороздили морщины!
– Годфри Бишоп, – представился я и протянул руку, но тот уже отвернулся к компьютеру.
– Новенький?
– Нет, я работаю здесь не первый год, просто все это время сидел под столом.
Похоже, здесь принято не смотреть, а пялиться.
– А... – сказал он как ни в чем не бывало. – Меня зовут Роджер. Я дизайнер. Будешь работать в "Блинге"?
Я ответил утвердительно, а потом спросил:
– Ты сам-то в каком журнале?
– В каком? В каких! Суки... Я делаю "Блинг" и "Фрот", – пробормотал он. – Гадство! Я один такой! Другие дизайнеры выпускают только один журнал. А я уродуюсь в двух! Это честно? Вот ты скажи! Где еще дизайнера могут заставить выпускать два журнала? Пидорасы... Как меня это все достало! Два сраных журнала... А платят? Как плакат нужен или там приложение какое-нибудь – к кому они обращаются? К Дону, у которого только один журнал в двадцать с чем-то страниц, меньше любого моего? Нет, они идут ко мне. Нашли дурака... Знаешь что? Вот я тебе сейчас скажу... Затрахали, суки!
Роджер повернулся ко мне спиной и вынул бутерброды. Он не замолкал еще минут десять. В конце концов в нашем углу опять стало тихо.
Вокруг одного из столов толпились, смеялись и курили. Несколько лиц повернулись в мою сторону. Потом от компании отделился высокий парень и подошел ко мне.
– Новый помощник редактора, да? Он выгодно отличался от Роджера.
– Годфри Бишоп, – сказал я, вставая и протягивая руку.
Тот ее пожал и кивнул на остальных:
– Пошли познакомлю со всеми. Я пошел за ним.
– Меня зовут Пэдди, – сказал длинный. – Я редактирую "Эйс". А вот Хассим, мой дизайнер. Это Пол, он же Толстый, помощник редактора...
– Э!.. – возмутился Толстый. По-моему, зря возмутился.
– Вот Дон, дизайнер "Бэнгерз!", и Мэтт, помощник редактора во "Фроте". А на остальных не обращай внимания.
Он махнул рукой. Жест предназначался выпускающим редакторам и Роджеру. Оставшимся одному или двоим присутствующим не было до нас никакого дела.
– Это Годфри Бишоп, – представил меня Пэдди, – помощник редактора в "Блинге". Здесь бывает очень даже ничего, только про секс лучше забудь.
Странно как-то...
– Как тебе та баба на собеседовании? – спросил Хассим.
– А! Что они имели в виду? Я так и не понял.
– Хотели повеселиться, больше ничего. Посмотреть на твою реакцию, – объяснил Пэдди. – Стюарт нанял ее на один день, за пару сотен фунтов, чтобы сидела на собеседовании. Мало кому удается выполнить задание, когда она рядом трясет своими сиськами. Только тебе и еще нескольким.
– Ты представь! – ухмыльнулся Мэтт. – Один парень даже вынул свою колбасу и не успел полностью раздеться лишь потому, что его вышвырнули.
Все заржали. Кроме меня. Я почувствовал, как мое сердце сжали чьи-то ледяные руки.
– Так она тут не работает? – спросил я наивно.
– С какой стати? Вот балбес! – ответил Дон. – Что ей здесь делать?
– Все уверены, что мы держим голых баб прямо в редакции, – вздохнул Пэдди.
– А с этой моделью, Ребеккой, вышла вот какая штука. Стюарт хотел фотографировать претендентов на ее фоне, а потом сделать из этого материал и окупить расходы, но забыл. Теперь он собирается просто заныкать двести пятьдесят фунтов.
– А где Стюарт?
– Сегодня понедельник, – ответил Пэдди. – Скорее всего лежит где-нибудь без чувств.
– Подожди-ка, я проверю. – Мэтт набрал номер и спросил: – Стюарт не звонил?
Угукнув, он повесил трубку и сообщил, что Стюарт сказался больным и сегодня не придет. Я почесал голову. Мне-то что делать?
– Можешь пока почитать мою газету, – предложил Толстый и полез в задний карман.
– Надо убить два часа до обеда, – объяснил Пэдди, – тогда мы пойдем в паб и выпьем. В понедельник без этого никак, верно?
Следующие два часа тянулись еле-еле. Мне было до такой степени нечем заняться, что я принялся разгадывать кроссворд в "Сане"[6]. Другие тоже валяли дурака. Роджер играл в покер по Интернету; судя по всему, везучестью он не отличался. Пэдди, Дон и остальные рассредоточились по офису и болтали с окружающими или по телефону, а Толстый с Хассимом играл и в бейсбол двумя резиновыми сиськами, склеенными в виде большого мяча. Время от времени спортивный снаряд залетал на Джекин стол, сшибал чашки и сбрасывал бумаги, отчего Джеки прямо зверела. Парни прекращали минут на десять, затем все начиналось сначала. Наконец мячик пролетел через весь офис и попал в щеку Мэри. Раздался громкий шлепок. Мэри пару раз моргнула и вдруг засмеялась.
О боже! Пэдди прав. Надо выпить.
Пробил час дня, меня заарканили и отвели в "Аббат", находящийся в трех номерах от "Мунлайт паблишинг".
– Пэдди "Гиннесс", Дону тоже, Мэтту "Экспорт", а Полу "Фостерс" и тарелку чипсов, – перечислил хозяин паба.
Он достал кружки, а теперь постукивал по кассовому аппарату, дожидаясь подтверждения.
– Где Хассим? – спросил он.
– Будет с минуты на минуту. У них с Питером какой-то разговор, – ответил Пэдди, а хозяин отправился за очередной пинтой "Гиннесса".
– Ты что будешь? – спросил меня Пэдди, и я заказал пинту "Стеллы". – Клифф, это Годфри. С сегодняшнего дня он работает в "Блинге", – представил он меня хозяину паба (впервые в жизни меня представляли хозяину паба).
– Как же, работает! – хмыкнул Клифф. – Хватит заливать. Работа – это не про вас.
Мне послышался зловещий звон колоколов.
– Вы часто сюда ходите? – спросил я Пэдди.
– Время от времени, по настроению, – пожал тот плечами, и все расселись вокруг столика у камина.
Паб следовал традициям, и, как это всегда бывает с традиционными пабами, кисть маляра не касалась его стен годов этак с шестидесятых. Впрочем, в углу стоял телевизор, по которому шли гонки, а еще тут имелся автомат с сигаретами. Его уже перевели на десятичную денежную систему.
– Как тебе твой первый день в порноиндустрии?
– Сделал я не сказать чтобы много...
– Брось! Нашел о чем беспокоиться. Может, завтра что-нибудь сделаешь, – успокоил Пэдди и с удовольствием несколько раз отхлебнул. – То, что доктор категорически запретил.
Хотите верьте, хотите нет (я поначалу не верил), но Пэдди получил в Оксфорде ученую степень по какой-то зауми, а от такого Ай-Кью, как у него, вы бы запрыгали от счастья – доведись вам выбить его в "дартсе" тремя дротиками. Он закончил университет пять лет назад и приехал в Лондон, чтобы строить лучезарную карьеру, однако сбился с пути. В первые две недели он разослал десятки писем десяткам компаний и получил десятки приглашений на работу. Пэдди выбрал из них наиболее соблазнительные, среди которых в глаза бросалось одно. Он уже успел связаться с "Гардиан"[7], они пригласили его на собеседование. Ему было интересно – оно и понятно.
