Ознакомительная версия.
1941—1945
Священная война
Виталий Васильевич Елисеев
Война не кончается. Она отдыхает.
Урсула Козел.
© Виталий Васильевич Елисеев, 2015
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru
Елисеев Виталий Васильевич. Родился в 1933 году в семье служащего в посёлке Вербилки Московской области, где отец Елисеев Василий Ильич работал техническим директором на Дмитровском фарфоровом заводе.
В 1937 году был вынужден перейти в московский институт ГИЭКИ на должность инженера по причине, коснувшейся многих в этот период. Этот переход спас ему жизнь. Об этом периоде книга 1 «Лихолетье», которая в Интернете.
После возвращения в декабре 1945 года отца из армии, он был направлен в город Славянск Сталинской области (ныне Донецкой) директором на восстановление Арматурно-изоляторного завода. Там я окончил среднюю школу и в 1951 году поступил в МВТУ им. Баумана, которое окончил в 1957 г.
С тех пор моя трудовая деятельность была связана с оборонной промышленностью.
Выбор был сделан осознанным. Пережив жесточайшую войну, я впитал в плоть и кровь, что наша мирная жизнь зависит от того, насколько мы сильны: духовно, в вооружении, промышленностью и сельским хозяйством, чтобы противостоять любому агрессору и нести Мир народам планеты.
В 1993 г. вышел на пенсию и занялся литературной деятельностью.
В 2014 г. в Интернете вышла моя первая автобиографическая повесть «Лихолетье» из автобиографического цикла «На том берегу». В неё войдут, кроме названной, ещё 7 книг. Каждая следующая, это продолжение предыдущей.
Представляемая на суд читателей вторая книга «1941—1945» написана на основе реальных фактов и событий.
С огромным уважением В. Елисеев.9 мая 2015 г.
В одной из телевизионных передач, лет двадцать тому назад, молодой человек с экрана сказал: «Жаль, что в войну нас не победили немцы. Мы бы сейчас также жили, как они!»
К сожалению, этот молодой человек не знаком с содержанием программной книги А. Гитлера «Mein Kampf». В ней он бы увидел уготованное ему место согласно доктрине и планов Гитлера после победы над Советским Союзом. Он не только лелеял эту мечту, а воплощал её в жизнь в сотнях лагерей смерти. В их топках предполагалось, в соответствии с планами, уничтожить большую часть населения нашей страны, оставив 20 миллионов для обслуживания железных и шоссейных дорог на территории Советского Союза, а в Германии для обслуживания немцев.
Для этого советских людей требовалось превратить «в Иванов, не помнящих родства», лишив их своей письменности, национальной культуры, традиций. Этим быдлом должны были стать те, кого оставили в живых.
И вряд ли молодой человек, грустивший о нашем поражении, мог в дальнейшем появиться на свет.
А появился он только потому, что в Великую Отечественную войну миллионы людей, которые хотели жить, любить, растить детей отдали свои жизни, защищая Родину, а не для того, чтобы 70 лет спустя им в спину воткнули нож.
Я хорошо помню войну. Мне было восемь лет. Все пришлось пережить: голод, холод, болезни, гибель друзей, радость Победы.
Время идет. Военная техника развивается. Она достигла своего наивысшего уровня. Мировая война, если она произойдет, не будет затяжной, но в ней не будет и победителей.
Мы полностью еще не познали всю изощренность, беспредельность развития человеческого разума на пути совершенствования традиционной военной техники, создания новых направлений для уничтожения себе подобных. Современная ракетно-космическая техника. Она не способна защитить страну-агрессора от возмездия, поэтому играет очень важную роль сдерживающего, стабилизирующего фактора. Пока под ракетно-ядерным зонтиком страны, народы чувствуют себя в относительной безопасности. Свершится беда, если зонтик прорвется.
А что дальше? Дальше создание военных баз на Луне, позволяющих достичь превосходства, разработка климатического оружия, использование генной инженерии и многое другое, чего мы еще не знаем, к чему не подошли.
Если я сумею книгой «Священная война» как-то повлиять на тех, кто считает, что нам сейчас не нужна Армия, вооружение, потому что на нас никто не собирается нападать, эти люди сильно заблуждаются. Прислушайтесь к высказыванию Генералиссимуса А. В. Суворова о том, что «порох надо держать сухим». Александр Васильевич не мог знать, но как гений он оказался прав. Через много лет основным видом вооружения стали твердотопливные стратегические ракеты с ядерными боеголовками. Поэтому его высказывание о порохе актуально и для наших дней.
Глава 1. 22 июня 1941 года
В апреле 1941 года офицера запаса Елисеева приписали к танковой части под Нарофоминском. Занятия в Горвоенкомате с офицерами запаса проводил майор-танкист. В начале июня на одном из занятий он, не раскрывая сути, намекнул: «Наши занятия могут быть прерваны и начаться в другом месте». Что он имел ввиду? Намекал на возможную скорую войну?
В воскресенье 22 июня 1941 года бригада инженеров Государственного научно-исследовательского электрокерамического института, в числе которых был Елисеев, работала на московском заводе «Изолит».
В течение мая-июня они вели отладку построенной туннельной печи.
Около десяти часов в цеху неожиданно появился дежурный по заводу.
– Скоро по радио будет передано важное правительственное сообщение, – волнуясь, сообщил он.
Это известие выбило из колеи. Работу прекратили и всей бригадой пошли в заводоуправление, где было радио.
Вместо «Последних известий» диктор призвал всех к вниманию.
– Слушайте! Слушайте! Сегодня в 12 часов дня будет передано важное Правительственное сообщение.
В чем его суть, о чем оно будет, сказано не было. Неопределенность хуже всего. Недосказанность породила разные догадки, предположения. Длительное ожидание только усиливало тревогу.
В 12 часов по радио выступил нарком иностранных дел Вячеслав Михайлович Молотов с заявлением о вероломном нападении фашистской Германии на нашу страну..
До его выступления трудно было предположить, что фашистская Германия осмелятся напасть на нас. Не хотелось в это верить. А оказалось, что война уже несколько часов бушевала у наших западных границ.
Уже не было мирного, солнечного неба над головой, а было военное с самолетами, разрывами зенитных снарядов.
Правительству, военным было известно, что фашистская Германия в течении нескольких лет готовилась к войне с нами. Поэтому она не могла быть вероломной и неожиданной. Проспали. Они обязаны были ее предвидеть и сделать все, чтобы она не была таковой.
Радио разнесло по стране и за ее пределами весть о том, что сухопутные войска фашистов перешли на большом протяжении по фронту нашу государственную границу, а авиация бомбовыми ударами с воздуха обрушилась на наши города, Львов, Киев, Минск и другие.
После выступления Молотова, не приступая к работе, разъехались по домам.
***
Календарь листок за листком отсчитывал дни. Прошло семь дней, как меня положили в больницу, а до выздоровления было еще далеко.
После обеда в палату пришла медсестра. По ней было видно, что она взволнована. В тазу, который она принесла с собой, был ворох нарезанных из газет узких полос. Их она стала наклеивать «крест накрест» на стекла. Моя койка была возле окна. Я спросил ее, зачем она это делает?
– Чтобы от сильного ветра стекла не вылетели, – ответила она и продолжила заклеивать окна. Ей было не до меня.
После ее ухода палата превратилась в растревоженный улей. Говорили все, перебивая друг друга, многократно повторяя одно и тоже слово «война».
Я прислушивался к тому, о чем говорили взрослые, но мало, что понял. Ко мне повернулся сосед по койке.
– Закончилось для тебя безмятежное детство и не 1-го сентября, а сегодня – 22 июня 1941 года, – проговорил он, поднялся и пошел на перевязку.
Возвратился довольно быстро.
– Попросил врача побыстрее выписать меня. Хочу добровольцем пойти на фронт, – сообщил он, едва войдя в палату. Для него это было не простым решением.
Ночью с 22 на 23 июня В. Елисееву принесли на дом мобилизационную повестку с указанием, по получении, немедленно прибыть в горвоенкомат.
Возле военкомата, во дворе, в коридорах толпились призывники. А новые подходили и подходили.
Короткий разговор с военкомом. Направление в Брест.
– Обмундирование, оружие получите на месте. С собой возьмите продовольствия на три дня, не больше, – предупредил военком.
Из военкомата к нам в палату пришел проститься со мной. Задержался дольше обычного. Сказал, что уходит на фронт, но скоро вернется и мы заживем как и прежде. Просил без него во всем слушаться маму и ей помогать. Попрощавшись в палате со всеми, ушел. Я воспринял его уход легко, как это бывало ни раз, когда он надолго уезжал в командировку. Тогда я не понимал, что это за страшное слово война.
Ознакомительная версия.
