Ознакомительная версия.
– Где ты? Я все время тебя ищу!
– Что случилось, Зоя?
– Иосиф в больнице!
По ее словам, по дороге с кладбища к вокзалу Иосиф почувствовал боли. И все же они поехали на электричке на дачу, где снимали комнату, в надежде, что боли пройдут, когда он ляжет и отдохнет. Но боли усилились. Хозяйка дачи вызвала машину скорой помощи, и его немедленно увезли в больницу.
Названия больницы Зоя не знала. Выяснив, где он находится, мы с Адой взяли такси и поехали туда. Наш двоюродный брат Арон с женой тоже приехали туда.
Я не слишком испугалась, так как в Тель-Авиве мой брат не раз попадал в больницы и всегда выписывался через несколько дней. Правда, у меня были сомнения относительно уровня медицинской помощи в Риге, но я надеялась, что и на сей раз все обойдется.
Иосиф чувствовал себя лучше, сказал, что боли ослабли. Мы часок посидели и поехали в гостиницу отдохнуть после дня, насыщенного переживаниями. Иосиф дал мне номер своего банковского счета, чтобы причитающаяся ему сумма от продажи дома была переведена на этот счет. Я уладила дела с переводом денег, и мы с Адой решили, несмотря на случившееся, поехать на заказанную экскурсию. Нам сказали, что экскурсия заканчивается в пять часов пополудни; мы еще успеем после нее заехать в больницу и навестить Иосифа.
Экскурсия была приятна, стояла прекрасная погода, ландшафт действительно был живописен, а в заключение был устроен совместный обед. Пышная зелень успокаивающе действовала на наши натянутые нервы. Мы возвратились в Ригу усталые, но не могли отказаться от посещения больницы.
Мой брат был бледен и взволнован. Ему не разрешали вставать с кровати, даже в туалет. Сестер не было видно; у его кровати дежурила Зоя.
Я попросила заведующего отделением рассказать мне о состоянии брата. Заведующий обещал принять меня через четверть часа. Я вернулась в палату и нервно расхаживала по ней, не находя себе места. Иосиф спросил, почему я не сижу. Я сказала, что ожидаю беседы с врачом.
Когда меня позвали в его кабинет, я спросила:
– Считаете ли вы, что жизнь моего брата в опасности?
Он посмотрел на меня как на девочку, задающую глупые вопросы.
– Да, конечно, – ответил он. – Его сердце в очень плохом состоянии. Он уже ранее перенес несколько инфарктов, и теперь у него опять инфаркт. С таким сердцем я бы на его месте не разъезжал по свету, а оставался вблизи моего кардиолога.
Я вернулась в палату. Что я скажу Иосифу? В глазах его был немой вопрос.
– Он сказал, что было бы лучше продолжать лечение в Израиле, – сказала я. – Послезавтра есть рейс, но он не уверен, что сможет выписать тебя завтра.
Несколько позже приехали Арон и Галя. Мы с Адой распрощались и поехали в свою гостиницу. В администрации сказали, что было несколько звонков. Один из них был от Айны. Я позвонила ей, и она предложила, чтобы мы покинули гостиницу и перебрались к ней. Она одна в большой комнате, и нам с Адой хватит места. Я рассказала ей, что Иосиф попал в больницу, и она сказала, что эта больница находится недалеко от ее квартиры. Я поблагодарила ее и сказала, что завтра утром мы соберем свои вещи и придем к ней. Отвечать на другие звонки у меня не было сил. Может быть, отвечу завтра.
Около полуночи в номере раздался резкий звонок. На линии был Арон.
– Ты уже знаешь? – спросил он.
– Что именно?
Он помолчал минуту и затем сказал:
– Иосиф умер.
– Что? Когда? Как ты узнал? Ты до сих пор там? – закричала я.
– Я оставил медсестре наш телефон. Мы ушли оттуда часов в десять. В одиннадцать они позвонили.
Я молчала, не знала, что сказать. Я была в шоке.
– Увидимся завтра в больнице, – сказал он и положил трубку.
Ада плакала. Она очень любила своего дядю: ведь она прожила в его доме, вместе с бабушкой и дедушкой, несколько лет, когда я была студенткой. Мои глаза были сухи. Когда я в шоке, я не могу плакать.
Мы поспешили сложить наши вещи, чтобы покинуть гостиницу рано утром, оставить все у Айны и бежать в больницу.
Когда мы прибыли туда, Зоя сидела там, совершенно потерянная. Нас позвали в контору, где она показала полис страховки Иосифа. Служащие конторы обращались в основном ко мне как владеющей латышским языком. Дали мне несколько бумаг, которые нужно представить в государственные учреждения, чтобы получить свидетельство о смерти и разрешение на вывоз тела из Риги. На все формальности у меня был только один день, и они выразили сомнение в том, что я смогу все устроить к завтрашнему рейсу.
– Я обязана успеть! – вскричала я. – Следующий рейс только через неделю! Это невозможно! Как я буду сидеть здесь целую неделю, когда мой брат лежит мертвый?
Они сказали, что существует фирма, которая специализируется на помощи людям в организации похорон и вывозе тел за границу – за плату, разумеется. Я попросила, чтобы они немедленно вызвали представителя этой фирмы.
– Кроме получения ряда справок от латвийских учреждений, – сказал сотрудник больницы, – вы должны обратиться в израильское посольство. Когда формальные вопросы будут решены, ваш консул должен прийти сюда, опознать труп, присутствовать при запечатывании гроба и дать разрешение на его доставку на самолет. Кроме того, вы должны побывать в авиакомпании, купить специальный билет на перевозку гроба и заплатить за доставку его к самолету.
Задача справиться со всем этим за один день действительно казалась невозможной.
– Прежде всего вы сами должны опознать тело, – сказала сотрудница больницы. – Идемте, у вас есть минутка времени, пока не пришел представитель фирмы.
Я последовала за ней. Мы спустились в подвальное помещение. Там было очень холодно; цинковые гробы стояли рядами. Сотрудница сверила номер на документе с номером на крышке гроба и подняла крышку.
Иосиф лежал со спокойным лицом, словно задремал. Иллюзии, будто он жив, мешал слой какого-то синего крема, которым он был смазан.
– Это формалин, – объяснила сотрудница. – Он способствует сохранности трупа.
Когда мы вернулись в бюро, там уже ожидала сотрудница фирмы по оказанию помощи, симпатичная и полная энергии женщина.
– Не беспокойтесь, госпожа, – сказала она мне, – постараемся успеть все. У меня машина, мы будем быстро ехать из одного места в другое.
Если были в моей жизни сумасшедшие дни, то это был, может быть, самый сумасшедший из них. Только в посольство Израиля нам пришлось идти три раза. В первый раз, увидев длинную очередь перед окошком консульских услуг, я разрыдалась. Мне подали воды и спросили, что случилось. Я сказала, что случилось несчастье, скончался мой брат и мне нужно организовать доставку его тела в Израиль.
Консул, человек с золотым сердцем, фамилию которого я, к сожалению, не запомнила, передал прием посетителей своему заместителю и вышел ко мне. По его словам, прежде всего мне следует поговорить с представителем израильского похоронного общества «Хевра кадиша» и уладить с ним вопросы о приеме гроба с самолета и о месте и времени похорон. Работники посольства не впервые встречаются с такими ситуациями; они связали меня по телефону с похоронным обществом. Работник общества говорил о двух возможностях: обычные похороны на кладбище «Яркон» или покупка места на старом кладбище в Холоне за солидную цену. Деньги должны быть уплачены наличными еще до похорон.
Я не считала себя вправе принимать решение об этом и дала им адрес и телефонный номер моей племянницы Лили. Пришлось прийти еще раз, выяснить, достигнута ли договоренность, а затем прийти вечером еще раз, чтобы показать консулу все справки из официальных учреждений Латвии, включая свидетельство о смерти и билет на доставку гроба самолетом. После всей этой процедуры консул должен ехать в больницу, присутствовать при запечатывании гроба и дать разрешение на доставку его на самолет, вылетающий в Израиль на следующий день.
Только благодаря помощи женщины из фирмы похоронных услуг, с которой мы «летели» с места на место, удалось пройти все эти хлопоты за один день. Эта женщина сказала, что обычно на это уходит два-три дня. У меня не было времени даже для скорби – я думала только о том, чтобы успеть. В посольстве даже охранники нас уже знали и не останавливали для проверки. Был уже поздний вечер, когда у меня в руках были все нужные справки, и я опасалась, что консул уже ушел домой – но он специально ждал нас в пустом помещении. Я очень ему благодарна, он проявил к нам исключительно теплое отношение.
Усталые и измученные, мы с Адой вернулись на квартиру Айны. Несколько позже приехали Арон и Галя. Мы сели к столу за невеселый ужин, после чего они попрощались и ушли. Завтра – домой, где предстоит еще один тяжелый день – похороны.
Только в самолете у меня появились слезы. Я сидела рядом с Зоей, и обе мы тихонько плакали. Я вспоминала, как весело мы выехали в дорогу. Нас было четверо. Теперь нас трое, а четвертый лежит в багажном отделении самолета, холодный и одинокий.
Ознакомительная версия.
