великого князя, охранялся самыми лучшими дружинниками. При первой же тревоге они окружили княжеский шатер плотным кольцом.
Тмутараканцы, двигавшиеся, словно бурный речной поток, наткнувшись на ощетинившуюся копьями преграду, попытались сначала пробить ее. Сломить закаленных бесконечными сражениями воинов оказалось невозможно – поток отхлынул и начал накапливаться для нового штурма.
И тут, когда тмутараканцы оказались в тесноте, этим воспользовались киевляне, обрушив на них тучи стрел.
Тмутараканцы прикрылись щитами, тем не менее стрелы нашли множество жертв.
Вскоре земля была усеяна телами раненых и мертвых.
Одним из первых раненых оказался Звенко, который в слепой ярости безрассудно кидался прямо на копья.
Тмутараканцы, увидев, что их вождь пал раненный, заметались.
Сфенг, понимая, что на маленькой площадке их рано или поздно всех перебьют, отдал приказ возвращаться в лагерь.
Бояре подхватили Звенко на плечи и побежали к лагерю.
То были странные времена, когда доверчивость причудливым образом сочеталась с коварством.
Князья сражались в первых рядах своих воинов, выходили на поединки, верили обещаниям противника, но при удобном случае не стеснялись всадить нож ему в спину.
Владимир ничем не отличался от других правителей того времени. Он не был доверчивым человеком, но неожиданным нападением на его лагерь тмутараканцев был весьма удивлен.
Не было никакого смысла в нападении, когда дело было улажено в пользу Звенко.
Ведь Владимир не сгонял его с княжества, не требовал дани, большей, чем тот уже платил.
Владимир оценил происходящее и понял, что нападение является обычным нахрапом. Такой прием часто применялся для захвата городов и часто давал вполне хороший результат, когда захватывались хорошо укрепленные города.
Отбив удар, Владимир занялся организацией сражения с тмутараканцами по всем правилам военного искусства.
Противник утратил первый наступательный порыв и замешкался. Из этого логически напрашивались обход противника и удар ему в спину.
Возглавить вылазку Владимир решил сам, для чего собрал отряд из пяти сотен наиболее опытных бояр.
Однако вылазка сорвалась – неожиданно тмутараканцы обратились в бегство. Владимиру оставалось в недоумении только ругаться – Звенко оказался хитрее, чем он ожидал.
Следующим шагом было окружение лагеря тмутараканцев и подготовка штурма.
Учитывая слабость оборонительных сооружений лагеря тмутарканцев, Владимир рассчитывал завершить дело не позднее чем через три дня.
Глава 106
Все было готово к обеду. На поляне выставили длинные столы. Кроме княгини, ее брата Часлава и князя Мстислава, в обеденной трапезе должны были принять участие ближние бояре.
Для мужчин на столы выставляли много мяса, вина и каши. Аделине повар готовил перепелок, запеченных на костре.
Повар старался. Хорошо промытые тушки, отбитые деревянной киянкой, натер специями и солью и нашпиговал свиным салом. После чего отправил их на костер. Точнее – на решетку над раскаленными углями.
При этом повар старательно и обильно поливал тушки растопленным маслом.
Когда тушки созрели, их переложили на капустные листья и сверху украсили ягодами винограда.
Все было готово. Не было только Мстислава. А без князя никто не мог сесть за стол. Мужчины не приступали к обеду, ожидая Мстислава.
Они вполголоса переговаривались. Аделина прислушалась – они говорили об охоте. О том, что происходило на поле, никто даже не заикался.
Аделина усмехнулась – на уме у мужчин только три вещи: женщины, веселье и охота.
Наконец появился Мстислав.
Без лишних разговоров он сел за стол и сразу приступил к еде. Он ел жадно и быстро.
Аделина удивилась этому, но спрашивать не стала. Она помнила, что Первинок был одним из ближайших друзей Мстислава, и понимала, что Мстислав переживает за него.
Она подала знак, и на стол были поданы перепелки на большом деревянном блюде, украшенном резьбой.
– Попробуй кусочек, – предложила Аделина Мстиславу.
Мстислав мотнул головой:
– Некогда.
Аделина не стала настаивать. Кончиком ножа она указала на одну из тушек, показавшихся ей самой сочной.
Милица задерживалась, и Аделине за столом прислуживала другая служанка. Она переложила тушку на серебряную тарелку перед Аделиной.
Аделина отщипнула небольшой кусочек и попробовала его. Мясо напоминало куриное, но более нежное и мягкое, с горьковатым привкусом степных трав.
Пока она смаковала кушанье, служанка плеснула в небольшой стакан с золотой отделкой немного белого вина: не для пития – для того, чтобы оттенить вкус мяса.
Она и не заметила, как появилась Милица.
Милица молча принялась прислуживать Аделине.
Аделина отметила, что ее лицо было бледно, но не придала этому никакого значения.
Мстислав и Милица переглянулись. Милица кивнула головой, и Мстислав тут же поднялся, сказал:
– Я пойду посмотрю, что там с Первинком, – и ушел.
Аделина поманила пальчиком Милицу. Когда та нагнулась, шепнула ей на ухо вопрос:
– Что с мальчишкой?
– Ранен, – сказала Милица.
– Опасно?
– Нет. Если стрела не отравлена, то опасности нет. Он просто сильно перепугался.
Милица хотела что-то еще добавить, но Аделина дальше слушать ее не стала.
– Хорошо, – сказала Аделина и приказала: – Ты посматривай, что происходит на поле.
Милица продолжила прислуживать княгине, иногда, правда, исчезая на небольшое время.
Вскоре она тихо сообщила княгине, что тмутараканцы вернулись в свой городок и теперь его осадило войско Владимира.
– Они штурмуют городок? – спросила Аделина.
– Нет, – ответила Милица. – Пока только ограждают рогатками. Похоже, штурм будет завтра.
Аделина отодвинула от себя блюдце с остатками яства.
– Значит, пришло наше время, – сказала она и громко обратилась к Чаславу: – Брат, а не пора ли нам послать послов?
