Ознакомительная версия.
— Не удивлюсь, великая княгиня, ежели ты будешь служить ему усерднее, чем мироправителю Перуну.
Тогда Богомил проявил дерзость. Как смел он, сочла Ольга, бросить ей такое обвинение? Чтобы она служила какому‑то попу с его малеванными досками — иконами вместо истинных богов? Нет, такому не бывать! Но Ольга сдержала свой гнев, потому как было не до того. Потеря любимого человека с каждым днем усиливала, углубляла ее страдания. И наконец, она нашла единственный, как ей показалось, верный путь к успокоению — путь кровной мести. «О, я отомщу злодеям так, что только ветер будет гулять по их земле», — сказала Ольга себе. И было отдано повеление дружине собираться в подход. И вот уже все готово к отплытию. Ольга увидела, как отроки прогнали дерзкого слугу Христова. И пора было в путь. Ольга уже велела трубить в рог о выступлении, как с высокого днепровского берега прибежал к ладье воин Веремид и крикнул от ВОДЫ:
— Матушка княгиня, там чужая ладья!
— Говори, чья же! — потребовала Ольга.
К княгине Ольге подошел воевода Свенельд, могучий воин лет сорока, с суровым бронзовым лицом, варяг дерзкий, умный и хитрый.
— Матушка княгиня, сие плывут послы от князя Мала, — сказал он.
— Как они посмели?! — Ольга смотрела на Свенельда потемневшими от гнева глазами, словно он был виновен в том, что те появились в пределах Киева, — Предать их смерти сей же час!
— Но это же послы к тебе, великая княгиня, — возразил Свенельд, — Вели причалить ладью к берегу.
— Никогда! — решительно ответила Ольга, — Я поговорю с князем Малом там, в Искоростени. А этих утопить!
— Да будет тобою велено. Нам же сие выполнять не мешкая, — ответил Свенельд, — Дозволь лишь, матушка княгиня, мне их выслушать.
Ольга еще не нашла времени сказать все, что думала о нем, корыстолюбивом воеводе. Он прибыл в Киев всего несколько часов назад, проскакав многие версты из Белгородской земли. Наградив Свенельда недобрым взглядом, она отвернулась от него. В ней боролись жажда мести и здравый рассудок Обычай говорил, что, кто бы ни были те послы, их нужно выслушать.
— Иди, да скоро вернись! Нам пора в путь, — разрешила княгиня и скрылась в рубленом шатре на корме ладьи.
Воевода Свенельд вернулся быстро, появился в шатре, с поклоном сказал:
— Кланяются тебе послы и просят их выслушать.
— И что же ты им ответил, верный мой воевода?
— Сказал, что ты их примешь, матушка княгиня.
Ольга с трудом терпела Свенельда и то лишь потому, что это был лучший воевода при князе Игоре. Не любила же Ольга Свенельда за высокомерие и своенравность, за то, что порою проявлял непокорность, часто поступал по своему разумению. Вот и теперь он вынудил княгиню сделать не так, как она решила, но навязал ей свою волю, заставил выслушать кровных врагов, которых уже давно бы пора отправить в студеные воды Днепра. Но княгиня Ольга сочла, что не может принять послов в ладье. Нужно было подняться в терема, там распахнуть двери посольского покоя. И снова в ее груди все возмутилось: «Нет, тому не бывать, чтобы в палатах, где князь Игорь принимал зарубежных гостей, появились его враги!» Изощренный ум Ольги искал иной путь решения встречи с послами. И ее озарило. Она сказала Свенельду:
— Иди, воевода, и передай послам, что я приму их завтра на теремном дворе. Ладью же поставь в тридцати саженях от моей.
— Так и передам, так и сделаю, матушка княгиня, — И Свенельд вновь поклонился и ушел к послам князя Мала.
Оставшись одна, Ольга снова задумалась. С какими бы благими намерениями ни явились послы от древлян, — считала она, — разговор с ними будет один: не уйдут они с Киевской земли, как бы ни пытались. Быстрая розмыслом Ольга уже нашла верное решение, как воздать должное людям князя Мала — тем, чьи сыновья подняли мечи на князя Игоря. Княгиня Ольга не покидала судна до той поры, пока не вернулся от древлян Свенельд. Вернувшись, он получил новое задание от Ольги:
— Иди к древлянам и скажи, что одного из них, старшего, я приму сей же час здесь, в шатре.
Посол древлянского князя Мала боярин Влад спустился с ладьи не мешкая. Он шел к великокняжеской ладье степенно, его бороду трепал ветер, соболья шапка была заломлена. И было непонятно: то ли он отчаянно смелый и за его спиной сила великая стояла, то ли бесконечно глуп, чтобы не понимать, что возвратного пути ему из Киева нет. Осматривая берег Днепра и речное пространство, боярин Влад качал головой.
— Эку силу собрали, уж не на печенегов ли? — выразил боярин свою догадку семенящему позади тощему человечку.
Тощий человечек был догадливее.
— К нам покатится сия сила.
— Полно тебе, Ефим. Да я же с каким поручением иду к великой княгине! Еще возрадуется и добром наделит нас. И речи наши ей будут приятны.
Боярин Влад поднялся на великокняжескую ладью и вошел в шатер, поклонился Ольге.
— Честь и хвала тебе, великая княгиня за то, что приняла посла.
— Говори, зачем пришли в Киев, — сухо сказала Ольга.
Боярин Влад разгладил бороду, кафтан на бобровом меху поправил, заговорил степенно и медленно, взвешивая каждое слово:
— Послала нас Древлянская земля с такими словами: «Мужа твоего мы убили, потому что муж твой, как волк, расхищал и грабил, а нам князья хорошие, ибо ввели порядок в Древлянской земле…»
Княгиня перебила боярина Влада:
— Почему же ты хвалишь древлянских воевод, кои убили моего мужа? Помню к тому же, что у вас в Древлянской земле всего один князь Мал. Или не так?
Боярин Влад остался верен себе и продолжал с той же степенностью:
— Князья послали нас сказать, что и у тебя в землях можно все поправить, ежели выйдешь замуж за нашего князя Мала.
Впервые за последние дни Ольга улыбнулась, но это была улыбка несчастной женщины, потому горькая и злая.
— А князь Мал умом светел? — спросила Ольга.
— Светел, светел, матушка, как лесной родник.
Ольге захотелось накричать на посла, выгнать из шатра и сбросить в Днепр, так больно ей было слышать кощунственное предложение древлян. Но княгиня погасила свою ярость.
— Любезна мне речь твоя, боярин. Мужа мне уже не поднять, не оживить плоть. Случай же мое слово: завтра воздам честь вам, послы жениха Мала, пред всем моим народом. Такую весть принесли! Ноне же иди к своей ладье и ложитесь спать, величаясь. Утром я пошлю за вами воеводу, а вы говорите ему: «Не едем на конях, ни пеши не пойдем, но понесите нас в ладье». И понесут вас в ладье, верьте моему слову. Теперь же иди, боярин.
Влад поклонился и молча покинул шатер.
Никого из бояр и воевод близ Ольги не было. Все они стояли на берегу и не знали сути разговора княгини с послом князя Мала. Теперь же могли лишь судить, о чем на ладье шел разговор, по самодовольному и гордому виду боярина Влада. Он уходил к своей ладье с достоинством победителя.
В ладью к княгине Ольге первым поднялся воевода Свенельд. Он смотрел на великую княгиню с удивлением. Показалось ему что Ольга довольна встречей с послом. Гадал: «Что же они друг другу поведали — открыли?» Спросил, наконец, Ольгу:
— Матушка княгиня, поднимать дружину в седло и на суда или как?
— Сегодня мы не идем в поход. Дружине отдыхать. Когда выступать — скажу. Иди и распорядись. Да позови Павлу'.
Вскоре великая княгиня покинула свою ладью и, бросив взгляд на древлянское судно, медленно направилась в свой терем по Боричеву взвозу. Ее сопровождала лишь Павла. Остальные же служилые шли поодаль. Княгиня, как ей казалось, была в сей миг в полном одиночестве на всем днепровском берегу, и ничто не мешало ей предаваться пылавшему в груди огню жажды мести. Она лелеяла это чувство, как любимое дитя, она просила бога Перуна, дабы он удесятерил эту жажду. Ей хотелось испепелять врагов одним взглядом, разрушать этим взглядом их города, селения. «О, древляне, вы проклянете тот день, когда появились на свет, вам черным покажется тот час, когда вы подняли руку на моего князя, на отца державы!»
Поднявшись на теремной двор, она позвала воевод Свенельда и Претича и ушла с ними в отдаленную часть двора. Там обвела рукой луговину и повелела:
— Копайте здесь яму: восемь сажен вдоль, три поперек, две глубиною. И чтобы к утру исполнили урок.
Когда Ольга ушла в палаты, воеводы попытались разгадать ее загадку, ан как ни бились, ответа не нашли. Да запаслись терпением и отправились за воинами, дабы те исполнили повеление княгини.
Вскоре сотня молодых гридней заступами вскрыли луговину, и полетела на все четыре стороны тяжелая глинистая земля. А поздним вечером княгиня Ольга пришла посмотреть, как идут работы, успеют ли воины выкопать к утру яму. Но то, что она увидела, повергло ее в негодование: яма не была готова еще и наполовину. В ней суетились не меньше трех десятков воинов и десятков пять или шесть что‑то вытягивали из ямы наверх веревками. Оказалось, что под аршинным слоем земли на всем пространстве ямы лежали тяжелые каменные плиты. Кто их туда уложил? Отгадать сего воины не смогли. Княгиня Ольга тоже не пыталась найти ответ, она лишь жестко сказала:
Ознакомительная версия.
