после чего озаботился новым брачным союзом, который, разумеется, должен быть политически выгодным, а не абы каким. Осмыслив расстановку сил на международной арене, король решил, что оптимальным будет породниться с Кнудом Шестым Датским, женившись на его сестре. Кнуд поможет в борьбе с Англией, а Филипп, в свою очередь, поможет шурину в его противостоянии императору Священной Римской империи Генриху. Всем выгодно. Сестер у датского короля было немало, для политического союза он выбрал самую, по его мнению, красивую, восемнадцатилетнюю Ингеборгу. Договорились, назначили дату свадьбы через несколько месяцев, на август 1193 года. Невесту привезли во Францию, все честь по чести. Однако после первой брачной ночи Филипп без всяких объяснений отказался от молодой жены и отослал ее.
Что там случилось – никто до сих пор не знает, хотя версий существует по меньшей мере три. Версия первая: не смог по естественным причинам. Может, много выпил или голова болела. Ну, бывает, дело житейское. И вообще не катастрофа. Зачем же отсылать жену, если можно попробовать еще раз? Жизнь-то не заканчивается в первую брачную ночь…
Версия вторая: не смог по причинам идеологическим. Якобы Ингеборга оказалась невероятно похожа на одно из скульптурных изображений Девы Марии, и вступать с ней в интимную близость показалось набожному Филиппу полным кощунством. Все возможно, конечно. И в этом случае хотя бы можно понять, почему король сразу отослал молодую жену и не предпринимал новых попыток. Что первая ночь, что сто первая – а сходство-то не исчезнет. Эта версия, кстати, хорошо разработана в художественной литературе и Ги Бретоном, и Юлией Андреевой, которые высказали предположение, что Филипп, увидев обнаженную Ингеборгу, решил, что она послана дьяволом для искушения в качестве наказания за грехи. Что ж, вполне возможно, ведь даже самые циничные развратники в ту эпоху верили в Бога и боялись его.
Версия третья: политическая. За те месяцы, которые прошли от принятия решения до собственно свадьбы, обстановка на международной арене существенно переменилась. Союз с королем Кнудом Датским стал не нужен, а вот хорошие отношения с императором Генрихом – как раз наоборот. И Филипп избрал для себя линию поведения: брак не консумировать и отказаться от Ингеборги, никому ничего не объясняя. Здесь тоже возникает масса вопросов, например, почему нельзя было просто отменить свадьбу и аннулировать помолвку? Как-то слабо верится в то, что изменения в расстановке политических сил произошли прямо накануне бракосочетания и уже ни на что не оставалось времени. Зачем нужно было доводить до первой брачной ночи? Почему не дать хоть какое-то официальное объяснение? Авторы «политической» версии, изложенной в «Википедии», ничем свою позицию не подкрепляют.
Однако как бы там ни было, на другой день король предложил членам датской делегации, прибывшим на свадьбу и коронацию, забрать Ингеборгу и увезти ее в Данию. Послы отказались. Филипп отправил несостоявшуюся супругу в далекий монастырь и попытался забыть о ней. Он-то, может, и забыл, да вот духовенство все помнило.
То есть сначала-то все шло гладенько: через очень короткое время, уже в ноябре 1193 года, ассамблея епископов дала Филиппу Второму разрешение на развод с датской принцессой. Причина? Да вы сами легко догадаетесь: родство. По этой причине, как я уже говорила, можно было в пять секунд развести кого угодно из высшей знати. Рим, однако, развод не поддержал и через два года признал его незаконным, не усмотрев в генеалогии молодоженов никакого недопустимого родства. Но Филипп на мнение Церкви наплевал. Ингеборга так и жила в далеком монастыре, причем обращались с ней очень плохо и содержали почти как в тюрьме. А ведь она не знала ни французского, ни латыни, так что и поговорить нормально ни с кем не могла. Считается, что она даже не понимала, чем провинилась перед королем и почему ее отослали. Впрочем, некоторые авторы пишут, что латынь юная датчанка все-таки знала, а в монастыре постепенно овладела французским.
Королю нужен еще один наследник, на всякий случай, для подстраховки. Но кто же согласится выйти замуж за человека, который так поступил с предыдущей женой? Слухами-то земля полнится, и Филиппу отказывали все, кому он делал соответствующие предложения. Когда с самыми заметными высокородными особами королевской крови ничего не вышло, король Франции снизил уровень притязаний и начал искать среди тех, кто попроще. И наконец выбрал себе третью жену. Ею стала 20-летняя Агнесса Меранская, на которой Филипп женился в 1196 году. Датский король натурально обиделся, счел себя оскорбленным и пожаловался папе римскому: дескать, какая еще Агнесса, когда он на моей сестре женат? Папа встал на сторону несправедливо обиженных и повелел Филиппу выгнать новую жену, а Ингеборгу вернуть и жить с ней как положено доброму супругу. Филипп требование проигнорировал. Тогда Рим в 1199 году отлучил Филиппа от Церкви. Не дождавшись результата и потеряв терпение, папа в 1200 году наложил на Францию интердикт, а это, как вы уже знаете, штука крайне неприятная и весьма суровая, чреватая не только душевными травмами и правовыми неудобствами (например, нет венчания – нет и законнорожденных детей, все брачующиеся вынуждены жить во грехе и рожать бастардов, а из-за этого провисают и вопросы наследования), но и ослаблением народной поддержки, а то и бунтами. Нельзя оставлять людей без духовного окормления, это может закончиться очень печально. И дело тут не только в том, что народ страдает от отсутствия слова Божия. Раз церкви закрыты и таинства не совершаются, значит, в рай все равно не попасть: ни тебе покаяться в грехах, ни отпущения получить. Так ради чего напрягаться? Что так, что эдак – окажешься в аду, а это означает, что «все можно». Воровство и разбои, насилие и убийства – все расцветает пышным цветом. Поскольку покойников нельзя отпевать, гробы с незахороненными мертвецами скапливаются на улицах, трупы гниют, распространяют зловоние и заразу. Когда заканчивается древесина для гробов, умерших оставляют завернутыми в простыни. Разве удивительно, что в 1200 году началась чума? Люди боятся выходить на улицу, чтобы не подцепить инфекцию и не стать жертвой очередного разудалого бандита. Хуже того: население Франции винит во всем короля и его новую жену, проклинает Агнессу и называет ее ведьмой. Все эти прелести красочно описаны в романе Юлии Андреевой «Тюремная песнь королевы» об Ингеборге Датской, так что сами можете почитать, если станет любопытно.
И Филипп сделал вид, что вернул Ингеборгу. На Вселенском соборе бил себя кулаком в грудь, лил слезы и изо всех сил изображал раскаяние. Ингеборга поверила, духовенство в искренности короля не усомнилось. Интердикт сняли. И король
