Ознакомительная версия.
— Синьор, галиот, очевидно, нанят для вас? — спросил Никола Страдиото, подойдя к герцогине.
— Да, для меня, — ответила она.
— Когда вам угодно пристать к замку — ночью или днем?
— А когда мы можем достичь его?
— При таком хорошем ветре мы можем надеяться войти в Гуссифский рейд часа через два.
— Хорошо… Не слыхали вы о содержащихся в этом замке пленных христианах?
— Слышал.
— Не говорили вам, что между ними находится один французский дворянин?
— Что-то не помнится, синьор…
— Называйте меня синьорой; я — женщина.
Грек не выразил никакого изумления. Должно быть, он уже был предупрежден дедушкой Стаке или невольником Мулей-Эль-Каделя, нанимавшими корабль.
— Слушаю, синьора, — с поклоном сказал он.
— Вы хорошо знаете замок? — продолжала герцогиня.
— Знаю. Я пробыл там три недели в плену.
— Кто комендант крепости?
— Внучка Али-паши.
— Турецкого адмирала?
— Да, синьора.
— Что это за женщина?
— Замечательно красивая молодая девушка, но с очень крутым и прихотливым нравом. С христианскими пленниками она обращается жестоко. Меня шесть дней морила голодом и вдобавок приказала так отдубасить меня палками, что я еле остался жив, и все это только за то, что ей не понравился ответ на один ее глупый вопрос.
"Бедный Ле-Гюсьер! — прошептала герцогиня. — Каково ему гордому и независимому, выносить такой гнет! " Подумав немного, она спросила:
— Как вы думаете, удастся мне проникнуть в замок под видом турецкого посла от Мулей-Эль-Каделя?
— Вы играете в опасную игру, синьора, — сказал грек, покачав головой. — Вообще трудно придумать хороший предлог забраться в это гнездо.
— А подъехать к нему тоже трудно?
— Да, нелегко. На тамошнем рейде, наверное, находится хоть один из адмиральских кораблей, командир которого обязательно задержит нас, чтобы узнать, кто мы, откуда и с какой целью явились.
— Замок далеко стоит от берега?
— В нескольких милях, синьора.
— В таком случае, когда мы увидим адмиральский корабль, мы атакуем его и захватим, — с неукротимой энергией решила герцогиня. — Я готова на все, лишь бы выполнить то, что мной задумано… Вероятно, и вы не прочь немножко отомстить туркам за все, что вам пришлось от них вынести?
— На нас всех вполне можете положиться, синьора, — отвечал грек. — Лучше умереть, в особенности с оружием в руках и в битве с неверными, чем продолжать такую позорную жизнь… С тех пор, как я из боязни быть посаженным на кол или заживо лишиться своей шкуры объявил себя последователем Магомета, ни один порядочный человек не решается протянуть мне руки, хотя эта рука немало перебила турок на Черном море и на острове Кандия.
Печальный голос невольного ренегата так тронул герцогиню, что она протянула ему руку со словами:
— Ну, так вот капитан Темпеста не откажется сделать это. Ренегат так и привскочил на месте.
— Капитан Темпеста! — вскричал он с навернувшимися на глаза слезами. — Это вы… женщина… тот самый герой, который победил в единоборстве Дамасского Льва?
— Да, это я.
Грек схватил руку молодой девушки и почтительно поцеловал ее.
— Теперь я снова возвращусь домой христианином и свободным человеком или умру за вас! — взволнованным голосом проговорил он.
— Распоряжайтесь моей жизнью, как вам угодно, синьора.
— Постараюсь сохранить ее, Никола, — сказала молодая венецианка. — Христианских жизней и без того слишком уж много погибло во время этой злосчастной войны. Лишней рисковать не следует…
В это время к разговаривающим подошел дедушка Стаке, ступая по палубе, как медведь, своими массивными ногами.
— На море происходит что-то странное, — объявил он.
— Что же именно, дедушка Стаке? — осведомилась герцогиня.
— На горизонте, впереди нас, я сейчас заметил две светящиеся точки, происхождение которых не знаю как объяснить.
— Мы, подходим к водам Гуссифского рейда, — заметил грек. — Не крейсирует ли какой-нибудь корабль Али-паши вне рейда?
С этими словами он бросился к мачте, быстро взобрался наверх и, приглядевшись вдаль, крикнул:
— Да, я ясно вижу парусное судно, которое как будто движется нам навстречу… Уж не предупредил ли кто-нибудь коменданта крепости о нас?
— О нашей поездке известно только одному Мулей-Эль-Каделю, но я не думаю, чтобы он после всего того, что для нас сделал, был способен на такое предательство, — сказала герцогиня. — Что же нам теперь делать, дедушка Стаке?
— Продолжать наш путь — более ничего, синьора. Наш кораблик летит, как ветер, и его никому не догнать. Как только мы увидим, что нам угрожает опасность со стороны какого бы то ни было судна, мы немедленно свернем дальше в море, а там уж не поддадимся…
— Из предосторожности все-таки не мешает приготовить все колубрины, — сказал Перпиньяно, присоединившись к разговаривающей группе.
Судно под управлением Николо Страдного, сменившего за рулем Симона, продолжало нестись по направлению к рейду, образовавшему полукруг перед маленьким полуостровом, горы которого смутно выделялись на горизонте в предутренних сумерках.
Дедушка Стаке не сводил глаз с двух фонарей в море, которые сначала точно подвигались навстречу, а теперь остановились. Вероятно, крейсировавший корабль бросил где-нибудь якорь.
— Да, фонари эти висят слишком низко, значит, это не галера, — заметил старый моряк. — Готов поставить цехин против турецкой головы, что это что-нибудь другое… Никола, потуши наши фонари.
— Я лучше прикрою их парусиной, — сказал грек.
— Разве мы уже подходим к рейду? — спросила молодая венецианка.
— Да, но нужно хорошенько удостовериться сначала, можем ли мы в него войти, — сказал грек. — Дедушка Стаке, надо убавить ход.
Старый моряк приказал уменьшить паруса, как вдруг на неизвестном корабле вспыхнул огонь, а вслед за тем загрохотал выстрел.
— Ого, это нам предупреждение держаться подальше от рейда! — вскричал дедушка Стаке. — Должно быть, нас уже заметили оттуда.
— Теперь я вижу, с каким кораблем нам придется иметь дело, — объявил Никола.
— Галера? — поспешно спросил старик.
— Нет, мастер, это шиабека с экипажем человек в двенадцать, не более. По всей видимости, это — турки.
— Ну, пусть будут и турки, мы не испугаемся их… Неужели они не дадут нам мирно высадиться, Никола?
— Думаю так, мастер. Во всяком случае они захотят узнать, кто мы, откуда и зачем. Словом, подвергнут нас самому подробному допросу.
— Как же по-вашему нам теперь поступить? — вмешалась герцогиня.
— Атаковать их нашими двумя шлюпками и забрать в плен, — не колеблясь, отвечал энергичный грек.
— А хватит ли у нас на это сил?
— Хватит. Для охраны галиота достаточно оставить двух человек, а остальные пойдут на приступ… Мы сейчас сделаем вид, что послушались предупреждения, и выйдем дальше в море.
Галиот вдруг изменил курс, давая этим кому следует понять, что вовсе не намерен идти напролом и подвергаться пушечным выстрелам. Когда же корабль обогнул мыс, скрывавший его от судна, которое послало ему такое грозное предостережение, он был остановлен в тени нависших скал, и с него спустили обе имевшиеся у него на борту шлюпки. К этому времени как экипаж, так и пассажиры успели приготовить огнестрельное и холодное оружие.
Немного спустя обе шлюпки, стараясь как можно тише работать веслами, крадучись плыли в Гуссифский рейд.
Объявив о своем присутствии выстрелом из колубрины, экипаж шиабеки более не подавал признаков жизни. Уверенные, что своим предупреждением достигли цели, вахтенные, вероятно, спокойно уселись где-нибудь на палубе и стали продолжать прерванное было появлением галиота курение, свое любимое в свободное время занятие.
Шлюпки, шедшие друг от друга на расстоянии двух кабельтовых, двигались с таким расчетом, чтобы напасть на турок с двух сторон одновременно.
Сидя верхом на скамье кормы, рядом с герцогиней, дедушка Стаке пытливо всматривался в ночную темноту.
— Что за чудеса! — вдруг воскликнул он, — Фонари внезапно скрылись.
— И ровно ничего не видно вокруг, — добавила герцогиня.
— Синьор лейтенант, может быть, вам там, на носу видны фонари?
— Нет, мастер, они исчезли куда-то.
— Чего доброго турки тоже прикрыли их и плывут где-нибудь возле нас поблизости, — рассуждал старик. — Ну-ка вдруг эти треклятые сами захватят нас врасплох, как мы собираемся сделать с ними? Шутка будет плохая!.. Надо посмотреть, следует ли за нами Никола. … Стой, ребята!
Шлюпка приостановилась. Старик обернулся назад, и его привычные глаза тотчас же различили на ожидаемом расстоянии чуть заметную черную линию на волнах. Вокруг этой линии вздымались целые каскады светящихся брызг, точно там шла игра расшалившихся фосфоресцирующих моллюсков, которыми изобилует Средиземное море.
Ознакомительная версия.
