Ознакомительная версия.
— А ведь эти фонтаны могут выдать нас, — бормотал старый моряк. — Должно быть, и самые обитатели Средиземного моря находятся в союзе с Магометом и его последователями, чтоб им пусто было!
Потом, возвысив голос, он сказал своим гребцам:
— Подвигайтесь себе потихонечку вперед, ребятушки. Когда войдем на рейд, сразу будет видно, притаились ли турки в ожидании нас, или же потушили фонари для того, чтобы они не мешали им спать.
Шлюпка, остановленная было на минуту, снова осторожно двинулась дальше.
— Не лучше ли нам, дедушка Стаке, стараться пристать незаметно к берегу и никого не трогать? — задала вопрос герцогиня.
— О нет, синьора, — возразил старик, — турки не замедлили бы открыть наше судно, окружить и захватить его. Могут ли оказать сильное сопротивление только двое оставленных на нем людей?
— Да, это верно…
— Кроме того, нам необходимо иметь, так сказать, под рукой корабль. Если весь рейд занят турецкими судами, то нам нужно будет бежать без оглядки назад на борт… Знаете ли, синьора, спаси Господи попасть к туркам.
— О, какие дикие звери, эти турки! Недаром все народы так боятся их…
— Стой, ребята! — вдруг вскричал старик, и во время посторонней беседы ни на мгновение не забывавший о своем прямом деле.
— Что случилось, дедушка Стаке? — спросил Перпиньяно, переходя с носа на корму.
— Мы всего в двух кабельтовых от шиабеки.
— Следовательно, тут и остановимся?
— Да. Нужно подождать Николу. Без его помощи мы можем здесь и головы свои сложить или, еще хуже, угодить прямо к туркам, о которых мы только что рассуждали с синьорой… Никола уже близко…
Старик отпустил руль, нагнулся через борт и издал легкий, своеобразный свист, в ответ на который тотчас раздался такой же свист.
— Теперь Никола приналяжет на весла и через четверть часа будет здесь, рядом с нами, — пояснил дедушка Стаке.
Шлюпка, находившаяся под управлением грека, прибавила ходу, стараясь все-таки не производить лишнего шума.
— Почему остановка? Отдыхаете, что ли? — спросил он, очутившись бок о бок с первой шлюпкой.
— Поневоле будешь отдыхать, — отвечал старый далмат, — турки погасили свои фонари, ну, а у меня глаза не кошачьи.
— Я тоже заметил, что фонари у них вдруг погасли. По-моему, это очень удобно для нас: нам легче будет подойти вплотную к ним… Вон там что-то чернеется. Должно быть, шиабека? — продолжал грек, указывая рукой вперед.
— Она и есть.
— Ну, так мы и подберемся к ней, дедушка Стаке.
— А ты с какой стороны хочешь подойти?
— Я? С носовой части.
— Отлично. Тогда я возьмусь за кормовую, тем более, что ее-то я вижу, а больше ничего не могу отличить. Таким манером мы захватим этих турок, как мышей в ловушку… Смотри только, не сядь на риф, Никола.
— Будьте покойны: не хуже вас сумею избежать этой опасности. Я хорошо знаю эти воды и нахожусь тут, точно у себя дома. Потом у меня и слух тонкий — сразу отличает шум волн вокруг рифов. Прощайте, синьора, и готовьте оружие, — прибавил Никола и стал продолжать путь.
— А славный моряк этот грек, — заметил ему вслед дедушка Стаке. — Если я когда-нибудь сделаюсь адмиралом, непременно произведу его в капитаны галеры… Ну, ребята, вперед!
Обе шлюпки медленно и с большими предосторожностями подвигались к давно уже замеченной ими шиабеке, часть очертаний которой смутно виднелась вдали, как бы на середине рейда.
Старик напряженно всматривался в темноту и прислушивался к шуму волн, яростно бурливших вокруг бесчисленного множества мелких подводных утесов, которыми усеяно морское дно возле берегов полуострова, где находился замок Гуссиф. Вести тяжелую шлюпку по этому лабиринту было делом нелегким в такой темноте.
— Ах, съешь их киты! — вдруг вполголоса пробурчал старик моряк.
— Что случилось, дедушка? — спросила герцогиня.
— Разве вы не видите, синьора, светящуюся точку на волнах?
— Вижу. Это, вероятно, фосфоресцирующая рыбка?
— Нет, синьора, совсем не то.
— Так что же это, по-вашему?
— Это что-то вроде плавучей корзины или ящика с горящей свечой внутри.
— Свечой?.. Кем же она могла быть зажжена?
— Да кем же больше, как не турками!
— С какой целью?
— Это ловушка, синьора. Турки вообразили, что мы, подобно ночной мошкаре, набросимся на этот свет и сядем там на риф, а они потом пустили бы нас ко дну своими ядрами. Напрасно только они трудились устраивать эту штуку: мы не такие уж дураки, чтобы не понять их хитростей… Ну, теперь живее на абордаж!
Герцогиня, Перпиньяно и араб обнажили свои сабли и ятаганы. Шлюпка находилась почти возле шиабеки, на борту которой, казалось, никто еще не замечал приближавшихся шлюпок. Дедушка Стаке двумя поворотами руля подвел шлюпку к судну, уцепился за одну из острых частей корпуса и в один миг очутился на судне. Увидев так неожиданно появившегося незнакомого человека, один из вахтенных, стоявших возле шпиля, в ужасе отскочил назад и закричал диким голосом:
— К оружию!
Но в то же время тяжелый, точно свинцовый, кулак старого моряка свалил его с ног. Грузно падая на палубу, турок все-таки успел крикнуть еще раз и поднять тревогу.
Первым выбежал из своей каюты командир судна с обнаженной саблей в руках.
— А, мусульманский пес! — вскричал старик на арабском языке, понятном почти всем туркам, быстро зажигая фитиль пистолета, смотри, если ты вздумаешь барахтаться, я убью тебя как бешеную собаку!.. Брось саблю!.. Слышишь?
Командир, еще молодой, самое большее лет двадцати пяти человек, до такой степени был озадачен этим неожиданным нападением, что не мог ровно ничего сообразить.
Между тем герцогиня вместе со всеми своими спутниками тоже взобралась на борт шиабеки. Пользуясь растерянностью командира, они наставили дула своих пистолетов на экипаж, беспорядочной толпой, с шумом и криками высыпавший из каютных помещений на палубу. Молодая венецианка с поднятой шпагой подскочила к командиру шиабеки.
— Слышали, что говорил вам этот человек? — крикнула она, тоже по-арабски, указывая шпагой на дедушку Стаке.
— Кто вы и что вам надо? — смог, наконец, спросить турок, выходя из своего оцепенения.
Вместо ответа ему молодая девушка обратилась к Перпиньяно со словами:
— Заставьте экипаж бросить оружие, а если ослушается — стреляйте в него!
Затем, снова обернувшись к турку, иронически сказала, пристально глядя ему в глаза:
— Вы хотите знать, кто я и что мне нужно? Ну, так знайте, что я капитан Темпеста, и мне нужно, что бы вы сдались без лишних рассуждений, если хотите спасти жизнь себе и своему экипажу.
— Капитан Темпеста?! — с изумлением и ужасом повторил молодой турок, прыжком в сторону стараясь увернуться" от дула пистолета, направленного на него старым моряком.
Но последний в тот же миг оказался снова лицом к лицу с врагом и, схватив его за ворот, проговорил:
— Ну, нет, брат, от такой старой морской акулы, как я, не увернешься, несмотря на помощь твоего Магомета… Сдаешься ты или нет?
Вместо ответа турок неожиданным движением вдруг высвободился из рук старика и занес было над ним саблю, но в этот момент Эль-Кадур схватил его и так крепко стиснул ему горло, что турок захрипел под железными пальцами араба.
— Вот так, его, араб, так! — вскричал со смехом дедушка Стаке. — Пугни его хорошенько, может быть, и сдастся.
— Ко мне, матросы! — прохрипел турок, взмахом сабли заставив араба выпустить его. — Бросайтесь на христиан!
Десяток матросов, составлявших весь экипаж шиабеки, бросились было на Перпиньяно и греков, как вдруг раздался новый голос, кричавший:
— Вот и мы, капитан Темпеста! Сейчас поможем вам в этой возне… Ну, держитесь, турецкие разбойники, и молитесь своему пророку, вы скоро увидитесь с ним!
Это был Никола Страдного, за которым один за другим следовали его люди.
Увидев новое нашествие, которое считали более многочисленным, чем оно было на самом деле, турки вновь оторопели и остановились, как вкопанные.
— Брось оружие, каналья! — продолжал грек, наступая на командира шиабеки с пистолетом в одной руке и обнаженной саблей в другой. — Если не хотите умирать, то лучше не трогайтесь с места, а не то тут же вам будет и конец… Эй, ребята, готовься! — крикнул он своим спутникам.
— А, ты все еще медлишь! — прорычал араб и быстрым движением повалил турка на пол и, наступив ему на грудь ногой, стал размахивать у него перед глазами ятаганом. — Падрон, прикажешь его прикончить? — обратился он к своей госпоже.
— Не советую, — сказал дедушка Стаке, — иногда пленники бывают более полезны живые, нежели мертвые.
— Вы правы, мастер, — согласилась герцогиня. — Заставьте его сдаться.
— Сдаешься ты, наконец? — спросил араб у турка.
— Хорошо, сдаюсь, — ответил он. — Али-паша сумеет отомстить за меня…
С этими словами он бросил свою саблю.
Ознакомительная версия.
