мнению Гатаспы, определить, какой яд дали человеку, можно по его поведению сразу после отравления: от белены жертва приходит в возбуждение, а от дурмана и мандрагоры, как и от цикуты, наоборот, впадает в сонливое состояние. Но любой яд может служить лекарством – это зависит от дозы.
Разобрав смертоносные вещества, пашупат перешел к лечению. На это ушло еще несколько дней. Иногда во время разговора он вдруг хватал барабан и начинал гулко колотить в него, распевая мантры. А то вдруг ни с того ни с сего разражался безумным смехом, глядя перед собой невидящими глазами.
Сначала это пугало учеников, но, убедившись, что каждый раз после приступа помешательства Гатаспа принимает обычный облик, они успокоились и перестали обращать внимание на его чудачества. Друзья справедливо решили, что любая школа имеет право на свой собственный, пусть даже странный с точки зрения непосвященного, способ почитания божества.
– В первую очередь нужно промыть желудок, чтобы избежать всасывания яда, – учил Гатаспа. – Для это используют теплое молоко, отвар из корней мальвы или настой льняного семени… Вызываете рвоту, пьете жидкость – и так несколько раз, пока не пройдут спазмы. После этого следует принять противоядие… Если его нет под рукой, разведите костер, а потом жуйте остывшие угли.
Он подробно остановился на митридатии и персидских териаках. Затем показал ученикам блестящий и гладкий, с зеленовато-черным отливом кругляш.
– Это безоар, сильное противоядие, которое поможет при отравлении сандараком. Его извлекают из желудка жвачных животных – оленей, коз, лошадей… Аравийцы называют его «безодар», что означает «ветер». Животное заглатывает камешек или пучок волос… любое инородное тело, но не может переварить его. Со временем оно обрастает затвердевшей желчью и превращается в голыш. Безоар нужно растереть в порошок, после чего растворить в воде.
Особого внимания, по его мнению, заслуживали народные лекарства на основе растений, часто встречающихся в природе.
– Отличным средством, чтобы снять жар и боль, вызванные укусом змеи или скорпиона, является отвар из цветов широколистной кордии, листьев дерева капиттха, корней зопника и семян горного балиоспермума. Хотя в нашей ашраме в таких случаях принимают зелье из сушеных скорпионов в горчичном масле – оно уже спасло не одного садху. Первое время после отравления лучше не есть ничего, кроме маковых лепешек.
– Так ведь в маке содержится опийон, – удивился Иешуа.
– Все верно, – согласился Гатаспа. – В малых количествах зерна снимают боль, но не омрачают сознание человека и не усыпляют его, в отличие от макового сока. В крайнем случае можно сварить кусочек загустевшей маковой смолы в розовой воде или молоке, а потом выпить этот суп.
Выбив о ладонь трубку, он поискал в пепле плоский круглый камешек. Забив ее новой порцией смеси, раскурил и продолжил:
– При растительном отравлении помогает навар из клубней борца, но нужно быть осторожным, потому что, если положить его слишком много, получится сильнейший яд со свойствами аконита. Больной просто умрет от удушья.
Гатаспа выбрал из сухой травы пучок веток с синими цветами, стручками и стрельчатыми листьями.
– Запомните, как выглядит борец: верхний бутон соцветия имеет форму кулаха.
Отложив чиллум в сторону, он вытер руки о рупан. Сделал большой глоток из тыквы.
– Лично я предпочитаю растения бала и пунарнава, потому что их много в наших горах, а значит, они всегда под рукой.
Пашупат показал на сухие веточки со сморщенными желтыми цветами и сердцевидными листьями.
– Бала означает «сила». Это растение отлично прочищает кровь. Масло бала в сочетании с кунжутным маслом заживляет раны и ожоги. Его можно принимать внутрь для восстановления сил.
Положив на ладонь пучок тонких стеблей с крошечными нежно-розовыми соцветиями, кистями круглых шишечек и мясистыми листьями, он протянул руку ученикам. Покрасневшими глазами Гатаспа шарил по их лицам, пытаясь оценить, насколько внимательно они его слушают.
– А это пунарнава. Мы делаем из нее порошок. Она спасет ваши почки и печень от воздействия яда, потому что выводит из организма шлаки, которые образуются в результате отравления. Хорошо еще добавить в раствор сандаловые щепки и кровь самки шакала… Выздоровлению очень помогает, когда играют на вине [141], натертой мазью из растений дживанти, мушкака, орхидеи ванда и фигового дерева ашваттха. Когда принимаете противоядие, нужно обязательно читать заклинания.
И он процитировал несколько молитв из Атхарваведы.
Потом добавил:
– Самое опасное отравление – мухомором и бледной поганкой. Я не знаю противоядия. Вам останется только молиться своим богам. Правда, смертельная доза – это если съесть несколько штук… Надо просто отказаться от грибного сабджи [142]. Главный признак при таком отравлении – яркие фантастические картины. Затем судороги, горловые спазмы и смерть от остановки сердца. Я видел, как умирают жрецы, недостаточно долго варившие священный напиток сому, в состав которого входят ядовитые грибы… Но если принять правильно приготовленное зелье, то человек станет похож на бесчувственную куклу. Привести его в сознание несложно. Мы знаем, как…
5
Бхима открыл глаза.
Он лежал под балдахином, по которому ползали москиты и моли, лениво перебирая крыльями. Сильно хотелось пить. На нем был мокрый от пота хлопковый рупан.
Отдернув полог, гонд свесил ноги с бамбуковой кровати. При этом поморщился от боли, а задрав край одежды, обнаружил, что запястье замотано ветошью. В нос ударил запах мази. Такая же повязка была на голени. Все еще кружилась голова, но он все-таки встал, после чего, слегка пошатываясь и опираясь на стену, двинулся к выходу.
Ветер пахнул в лицо, забрался под ворот рупана, приятно прошелся по влажной коже. Бхима посмотрел по сторонам. Перед домом раскинулся большой огород в окружении фруктовых деревьев. Зеленел ряской пруд.
Среди покрытых пунцовыми бутонами кустов ашоки высились качели, которые так и не убрали после праздника Первой вспашки. Разноцветные ленты развевались на ветру, воздух был напоен ароматами гибискуса, чампака и жасмина.
За пальмами виднелся длинный сарай под тростниковой крышей. Возле стены переминались привязанные к железным кольцам кони, лениво подбирая губами стебли осоки.
«Не таверна, иначе у входа торчал бы шест с куском ткани… Где я?» – озадаченно подумал Бхима.
Окинул взглядом дом. Добротный, каменный, двухэтажный, с балконами, под крышей деревянный фриз: женские и мужские фигурки в молитвенных позах, фрукты, листья…
«Под стать раджуке или сенапати», – решил он.
С огорода к сараю метнулась фигура, из ворот тотчас вышел человек и направился к гонду. Высокий, широкоплечий, мускулистый торс над красным дхоти. Идет спокойно, расслабленно, не торопясь. Короткая черная борода перевязана алой лентой, волосы собраны в пучок на затылке.
Бхиме эта самоуверенная походка показалась знакомой. О Рудра, яростный и беспощадный! Да ведь это же Нала, сенапати кавалеристов. Он был в гане Бхимы во время сражения, вместе с другими кшатриями защищал боевых слонов.
Нала широко улыбнулся, открыв крепкие белые зубы.
– Помнишь меня?
Бхима кивнул.
– Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо, – смущенно ответил гонд.
Вопрос «Как
