его нашел в Болгарии. Узнав о нашем согласии помочь ему, он тут же велел Андронику идти на Корсунь. Когда мы подплывали к Корсуни, то встретили наши корабли. Тишка рассказал о твоем замысле. Нам он понравился, и мы ударили в тыл Цуле. А Андроник пошел брать Корсунь. Наверно, уже взял. Там же теперь защиты никакой нет.
К Мстиславу подвели Цулу. У того был весьма обескураженный вид.
– Они не ожидали, что мы по морю обойдем их, – сказал подошедший с ним Тишка.
– Легкомыслие на войне – прямой путь к поражению, – сказал Мстислав и поинтересовался: – А чего это вы его так замотали веревками? Он дерется?
– Нет, – сказал Тихон. – Он смирно ведет себя.
– Развяжите его! – приказал Мстислав.
Он подошел к столу и сел в кресло, в котором еще час назад сидел Цула.
– А что тут – ни вина, ни еды нет? – спросил Мстислав.
Двое бояр кинулись за шатер и через секунду привели мужчину с расплывшимся от жира лицом.
– Это повар.
Повар поклонился.
– Ну, так чем ты можешь угостить гостей? – спросил Мстислав и усмехнулся: – Хотя и незваных.
– У меня есть… – начал было перечислять блюда повар, но Мстислав остановил его нетерпеливым движением руки:
– Не надо слов! Тащи всё, что есть. А мы сами разберемся, что нам по вкусу, а что нет.
Повар поклонился и ушел.
– Садитесь, бояре, праздновать победу будем, – сказал Мстислав. Бросил взгляд на Цулу, и после секундного размышления предложил: – И ты, Георгий, садись. Ведь кто знает, когда ты снова пообедаешь…
Тут в голову Мстислава пришла мысль, что Цуле неприятен будет разговор о его судьбе. Ведь его судьба известна – император подвергнет его изощренным пыткам, а затем не менее жестко убьет. Греки с мятежниками не церемонятся.
Цула знал не хуже Мстислава, что его ожидает.
– Я сыт, князь. И пища мне не пойдет впрок, – проговорил он, понурив голову.
– Знаю, – сказал Мстислав. – Но не ради насыщения я приглашаю тебя, а ради почести. Мы жили с тобой мирно.
– Зачем же ты тогда пошел на меня войной? – спросил Цула.
– Садись, – сказал Мстислав.
Цула сел.
Повара накрывали стол.
– Дайте ему вина, – приказал Мстислав.
Цуле налили в кубок вина.
– Я уважаю тебя как воина, – сказал Мстислав и сделал глоток из своего кубка.
– Благодарю, – сказал Цула и отпил из своего кубка.
Мстислав продолжил:
– Георгий, пока ты был греческим чиновником, у нас не было повода для ссоры. Но когда ты решил возродить Хазарию, то ты стал угрозой для нас. Ты умный человек и должен понимать, что двум медведям в одной берлоге не жить.
– Я защищал интересы своего народа, – сказал Цула.
– А я – своего, – сказал Мстислав. – Жаль, что судьба так распорядилась.
– Жаль, – сказал Цула. – Мы могли бы быть друзьями.
– Могли бы, – сказал Мстислав. – Но не стали.
Вдали показалась пышная кавалькада.
– Это едет дука Андроник, – сказал Братша.
– Ты отдашь меня ему? – спросил Цула.
– Да… Такая у нас договоренность, – сказал Мстислав.
Цула вздохнул:
– Смею ли я тебя просить об услуге?
– Проси, – сказал Мстислав. – Надо позаботиться о твоей семье?
– О нет! О моей семье позаботятся мои родственники, – сказал Цула. – Я хочу тебя просить о другом.
– О чем же?
– Не отдавай меня императору.
– Георгий, ты просишь о невозможном – я не могу отпустить тебя.
– Я не прошу тебя отпустить меня. Я прошу – убей меня.
– Но что я скажу Андронику?
– Скажи, что я погиб в сражении.
Мстислав на некоторое время задумался. Затем бросил взгляд на приближающуюся кавалькаду греков и проговорил:
– Однако ты не погиб в сражении… Но тебя могут убить, если ты попытаешься бежать…
– Благодарю. Пусть Бог будет к тебе всегда благосклонным, – проговорил Цула. Встал. Стоя опустошил кубок. Сказал решительно: – Я готов!
Мстислав бросил на Цулу взгляд, полный уважения, и приказал Тихону:
– Воевода, помоги человеку – сделай всё, что требуется.
Глава 23
Цула и Тихон скрылись за палатками. И вовремя, потому что на горку въехала греческая кавалькада.
Бояре замолчали, ожидающе поглядывая на греков.
Среди ярко одетых людей выделялся передний – он был укутан в красный плащ, украшенный по всему полю золотыми сердечками; на голове красная шапка; под плащом позолоченные доспехи. Остальные ехали чуть сзади.
Мстислав догадался, что это был дука Андроник Лида.
Он подал знак, и стол убрали.
Дука Андроник был важный греческий чиновник, один из первых приближенных императора. Но – не император. Поэтому Мстислав принимал его сообразно своему положению, сидя на троне. За отсутствием трона сходило и кресло бывшего архонта Корсуни.
Бояре, понимая, что предстоит официальный прием, выстроились по обе стороны от кресла, на котором оставался сидеть Мстислав. За спиной князя развернули знамена.
Не доезжая полусотни шагов, Андроник поднял руку и остановился. Слуги метнулись, подхватили коня под уздцы и помогли Андронику сойти.
Пока на Андронике поправляли одежду, он оглядывался по сторонам. Когда его приближенные выстроились, он размеренным шагом, с гордо поднятой головой направился к ожидавшему его князю.
Представившись князю, Андроник назвал и некоторых сопровождающих его лиц. Одним из них был Монг, сын Андроника. Андроник сообщил, что Монг был назначен экзархом Херсона.
Экзарх – архиерей, управляющий крупной церковной областью, лежащей за
