Непозволительно жадный, Франсуа, как никто другой, знал цену своим поступкам и своим услугам, даже если они и носили вполне частный характер. В общем и целом он был тот еще тип. Вдовец от первого брака с Жаклин де Роган, он пожелал быть похороненным рядом с ней в роскошной гробнице, которую и сейчас можно увидеть в Мальзербе. Но даже и здесь не обошлось без чудачества – его надгробный памятник под прямым углом отвернут от могилы его супруги, так как она ему изменяла! Согласимся, это – довольно своеобразный способ высказать порицание женщине, которую он избрал своей вечной возлюбленной. Может быть, все это связано с тем, что он любил ее по-настоящему? А может, дело тут в простом снобизме: род Роганов был куда более знатным, чем семейство какой-то Марии Туше.
Тем не менее именно она является наиболее интересным для нас членом семьи. Мария была родом из простой семьи буржуа. Ее отец Жан Туше был королевским судьей в Орлеане, а ее мать звали Мария Мати. Во время первой встречи с Карлом IX ей было семнадцать, а ему – шестнадцать, и это была любовь с первого взгляда.
Юный король в сопровождении матери Екатерины Медичи и всего двора вот уже два года путешествовал по Франции, чтобы лучше узнать своих подданных. И вот в 1566 году, когда путешествие уже подходило к концу, многочисленная свита сделала остановку в Орлеане. И местная знать встретила молодого монарха с необычайной помпой, и, помимо других торжеств, в его честь был дан бал в роскошном особняке Гросло. Именно на этом балу Карл и повстречал Марию, и он даже не пытался скрыть свое восхищение. И в самом деле, девушка действительно была дивная: белокурая, румяная, свежая, очаровательная. Ее мягкость и застенчивость способны были завоевать любое сердце. И сердце Карла недолго сопротивлялось ее очарованию – это прекрасное дитя заставило его забыть о несчастной любви к Марии Стюарт, после смерти Франциска II уехавшей в свою Шотландию[29].
Всю ночь Карл танцевал с Марией и только с Марией. Они долго болтали поодаль от всех остальных. И никто не осмеливался прервать их – король отличался живым, даже жестоким и своенравным характером. И когда он заявил о желании увезти Марию в Париж в призрачном качестве фрейлины его сестры Марго, никто даже не попытался протестовать: ни королева Екатерина, которая была очень рада тому, что наконец-то из головы сына исчезла Мария Стюарт, ни родители девушки, польщенные оказанной им честью.
В Париже Мария недолго пробыла в Лувре. Карл, не имея никакого желания видеть ее в свите сестры и опасаясь злых языков двора, отправил ее вместе с кормилицей в красивый дом со скульптурами на фасаде, окруженный прекрасным садом и расположенный на улице Монсо-Сен-Жерве, совсем рядом с улицей Сент-Антуан. Это был поистине прекрасный выбор, так как особняк находился совсем недалеко от Лувра, но, главное, из-за того, что он стоял на дороге в Венсенн, куда молодой король часто отправлялся, будучи страстным любителем охоты. Для него это местечко стало тайным садом, мирным уголком, где он мог забыть обо всех трудностях правления. Здесь, рядом с Марией, Карл (он придумал для своей возлюбленной прозвище, анаграмму ее имени – «Чарую все»[30]) становился обычным юношей, нежным и любящим, а не венценосным хищником, заставляющим трепетать все свое окружение.
После трагической Варфоломеевской ночи, когда Марию едва не убили, Карл решил, что ей нужно покинуть этот дом, ставший уже не таким надежным, и теперь девушка должна была жить при своем любовнике. И вот 28 апреля 1573 года в замке Файет появился на свет их сын. К сожалению, королю был отведен еще только год жизни, и счастье Марии закончилось настоящим горем.
Это могло стать концом и для нее, но Екатерина Медичи и Диана Французская, незаконнорожденная, но признанная сестра Карла IX, взяли ее под свою защиту. Именно они подтолкнули ее принять предложение Франсуа де Бальзак д’Антрага. Этот брак оказался удачным и подарил супругам много детей. И одной из их дочерей предстояло проделать шумный и даже роковой путь в этом мире…
Прошло много лет. Не слишком спокойных, так как супруг Марии не способен был жить без приключений. Будучи преданным сторонником Католической Лиги, он вел жизнь, полную опасных забот, до тех пор, пока Генрих IV наконец не приказал всему своему окружению утихомириться. Теперь д’Антраг всячески пытался показать, что страстно желает вернуть себе благосклонность государя. Вот почему одним июньским вечером 1599 года в Мальзербе появился король во главе хорошо вооруженного отряда.
Обычно веселый, в тот момент король пребывал в мрачном расположении духа, так как два месяца назад потерял любимую женщину, красавицу Габриэллу д’Эстре, свою фаворитку, которой он пожаловал титул герцогини де Бофор и которую был готов сделать даже королевой Франции, несмотря на всеобщее недовольство.
Габриэлла так и не стала королевой. Душевная рана еще была свежа, и король никому не позволял отвлекать себя от мрачных мыслей по дороге в Орлеан. Однако уже начало смеркаться, и Генрих наконец прекратил свое задумчивое молчание и подозвал к себе камергера Фуке де Варенна, спросив, где они намереваются остановиться на ночь. Этим местом должен был стать Мальзерб. Король удивился. Неужели у этого непоседы д’Антрага, этого бывшего члена Лиги?.. Однако его тут же успокоили: бывший член Лиги теперь – один из самых преданных сторонников короля. Кроме того, его дом очень красив, его жена, несмотря на возраст, еще сохранила свежесть, а его дочери не без основания считаются одними из самых красивых обитательниц Франции…
Эта фраза не осталась без внимания. Неужели так хороши? В голубых глазах Генриха уже появился блеск. А что еще желать, чтобы залечить свои раны? Это решительно прекрасная идея остановиться в Мальзербе. Но такая мысль оказалась совсем не по душе его верному другу министру Сюлли, не любившему Габриэллу, а теперь не имевшему никакого желания увидеть рядом со своим господином другую авантюристку. К тому же он ненавидел семейство д’Антраг, и по мере приближения к замку идея остановиться в Мальзербе все менее и менее нравилась ему. Но вот уже приехали…
Первым их встречал Франсуа де Бальзак д’Антраг. Его сопровождал темноволосый, высокий и высокомерный мальчик с диким взглядом: сейчас он был лишь графом Овернским, но немного позже он станет герцогом Ангулемским. Это был сын Марии Туше и Карла IX[31]. Каждым движением он словно напоминал окружающим о своем происхождении, но его появление не слишком взволновало короля: у самого замка его приветствовали три женщины, наклонившись почти до самой земли в своих свободных платьях. Это были все еще красивая бывшая королевская фаворитка и две ее дочери: Мария и Генриетта. И король больше уже не видел никого, кроме последней девушки…
Она была белокурая, стройная, гибкая, и у нее были самые прекрасные в мире голубые глаза и самая привлекательная улыбка. Ей всего двадцать лет. Она красива и молода, и Генриху показалось, что перед ним богиня весны. Конец слезам! Любой может подтвердить, что, войдя в замок, Его Величество король уже улыбался.
На следующий день, уезжая из Мальзерба, Сюлли отметил, что на шляпе короля вновь появился небольшой пучок белых перьев, а сам он закрутил усы и долго вздыхал, прощаясь с дамами. По мере того как лицо государя расцветало, лицо министра все более и более мрачнело: настроение монарха не предвещало ничего хорошего. И действительно, в тот же вечер Генрих IV отправил господ де Кастелно и дю Люда с заданием вернуться в Мальзерб и привезти всю семью д’Антраг. Тогда же граф Овернский сказал Генриетте: «Сестра, вам представляется уникальный шанс стать королевой Франции. Постарайтесь не забывать об этом!..»
И она не забудет! С этого момента король не только окажется в плену жестокой страсти, но также и в плену женщины, пытающейся играть им для удовлетворения собственных интересов. Конечно же, не без помощи семьи, отныне выполнявшей все ее приказы. В ход был пущен полный арсенал искусного и утонченного кокетства. Сначала Генриетта изобразила недотрогу, сославшись на опасения родителей по поводу чести семьи из-за внушаемого ей королем чувства. Бедняга король уже и не знал, просить ему помощи у святых или у демонов.
Когда он уже «созрел», красавица пригласила его в Мальзерб и там предложила ему выдвинутые ее близкими условия своей «капитуляции»: сто тысяч золотых экю, земля, титул маркизы и в довершение всего письменное обещание жениться… Этот последний момент привел Генриха в уныние. Он согласился на все остальное, что же касается обещания жениться, то он опасался бесплодного брака. И они нашли компромисс: обещание жениться будет иметь силу, если через шесть месяцев Генриетта забеременеет и в 1600 году подарит Франции наследника.
Сюлли в своих «Мемуарах» потом рассказал, что, когда король показал ему роковую бумагу, он схватил ее и разорвал.
