Ему бока. Ты говоришь, с испугу
Вздыбился он?
Стремянный
С испугу, государь!
Федор
Ну, так и быть, уж я его прощу;
Но ездить я на нем не буду боле.
В табун его! И полный корм ему
Давать по смерть!
Из другой двери входит царица Ирина.
Аринушка, здорово!
Ирина
Здорово, свет! Никак, ты уморился?
Федор
Да, да, устал. От самого Андронья
Все ехал рысью. Здесь же, у крыльца,
Конь захотел меня сшибить, да я
Дал знать себя! Бока ему как стиснул,
Так он и стих. Аринушка, я чаю,
Обед готов?
Ирина
Готов, свет-государь,
Покушай на здоровье!
Федор
Как же, как же!
Сейчас пойдем обедать. Я от этой
Езды совсем проголодался. Славно
Трезвонят у Андронья. Я хочу
Послать за тем пономарем, чтоб он
Мне показал, как он трезвонит… Ну,
Аринушка, какую у Андронья
Красавицу я видел! Знаешь кто?
Мстиславская! Она пришлася Шуйским
Племянницей. Видал ее ты, шурин?
Годунов
Нет, государь; мы с Шуйскими давно уж
Не видимся.
Федор
Жаль, шурин, очень жаль!..
Высокая, и стройная такая,
И белая!
Ирина
Да у тебя уж, Федор,
Зазнобы нет ли к ней?
Федор
И брови, знаешь,
Какие у нее!
Ирина
Да ты и впрямь
Уж много говоришь о ней!
Федор
(лукаво)
А что ж,
Аринушка? Ведь я еще не стар,
Ведь я еще понравиться могу!
Ирина
Стыдись, она невеста!
Федор
Да, она
Посватана за Шаховского. Шурин,
Ты Шаховского знаешь, князь Григорья;
Годунов
Знавал когда-то, царь, но он ведь ныне
Сторонник Шуйских.
Федор
Шурин, даже грустно
Мне слышать это: тот сторонник Шуйских,
А этот твой! Когда ж я доживу,
Что вместе все одной Руси лишь будут
Сторонники?
Годунов
Я рад бы, государь,
За мной не стало б дело, если б знал я,
Как помириться?
Федор
Право, шурин? Право?
Зачем же ты мне прежде не сказал?
Я помирю вас! Завтра же тебя
Я с князь Иван Петровичем сведу!
Годунов
Царь, я готов, но, кажется…
Федор
Ни-ни!
Ты этого, Борис, не разумеешь!
Ты ведай там, как знаешь, государство,
Ты в том горазд, а здесь я больше смыслю,
Здесь надо ведать сердце человека!..
Я завтра ж помирю вас. А теперь
Пойдем к столу.
(Направляется к двери и останавливается.)
Аринушка, послушай:
А ведь Мстиславская-то на меня
Смотрела в церкви!
Ирина
Что ж мне делать, Федор,
Такая, видно, горькая уж доля
Мне выпала!
Федор
(обнимая ее)
Родимая моя!
Бесценная! Я пошутил с тобою!
Да есть ли в целом мире кто-нибудь,
Кого б ты краше не была? Пойдем же,
Пойдем к столу, а то обед простынет!
(Уходит.)
Ирина следует за ним. Годунов, Клешнин и Туренин идут за обоими.
Клешнин
(к Годунову, уходя)
Миришься ты? В товарищи возьмешь ты
Исконного, заклятого врага?
Туренин
Того, кем ты всех боле ненавидим?
А после что ж?
Годунов
А после – мы увидим!
Уходят.
ЦАРСКАЯ ПАЛАТА
Царь Федор сидит в креслах. По правую его руку Ирина вы– шивает золотом в пяльцах. По левую сидят в креслах Дионисий, митрополит всея Руси; Варлаам, архиепископ Крутицкий; Иов, архиепископ Ростовский, и Борис Годунов. Кругом стоят бояре.
Федор
Владыко Дионисий! Отче Иов!
Ты, отче Варлаам! Я вас позвал,
Святители, чтоб вы мне помогли
Благое дело учинить, давнишних
Мне помогли бы помирить врагов!
Вам ведомо, как долго я крушился,
Что Шуйские, высокие мужи,
И Годунов Борис, мой добрый шурин,
Напрасною враждой разделены.
Но, видно, внял господь моим молитвам,
Дух кротости в Бориса он вложил.
И вот он сам мне обещал сегодня
Забыть свои от недругов досады
И первый Шуйским руку протянуть.
Не так ли, шурин?
Годунов
Твоему желанью
Повиноваться – долг мой, государь!
Федор
Спасибо, шурин! Ты Писанье помнишь
И свято исполняешь. Только вот
О Шуйском я хотел тебе сказать,
О князь Иван Петровиче: он нравом
Немного крут, и горд, и щекотлив;
Так лучше б вам помене говорить бы,
А чтобы ты к нему бы подошел,
И за руку бы взял его – вот этак,—
И только бы сказал, что все забыто
И что отныне ты со всеми ими
В согласии быть хочешь.
Годунов
Я готов.
Федор
Спасибо, шурин! Он ведь муж военный,
Он взрос в строю, среди мечей железных,
Пищалей громоносных, страшных копий
И бердышей! Но он благочестив
И, верно, уж на ласковую речь
Податлив будет.
(К Дионисию.)
Ты ж, святой владыко,
Лишь только за руки они возьмутся,
Их поскорей благослови и слово
Спасительное тотчас им скажи!
Дионисий
Мой долг велит мне, государь, о мире
Вещать ко всем, а паче о Христовой
Пещися церкви. Аще не за церковь
Князь Шуйский спорит с шурином твоим,
Его склонять готов я к миру.
Федор
Отче,
Мы все стоим за церковь! И Борис,
И я, и Шуйский – все стоим за церковь!
Дионисий
Великий царь, усердие твое
Нам ведомо; дела же, к сожаленью,
Не все исходят от тебя.
(Смотрит на Годунова.)
Намедни
Новогородские купцы, которых
За ересь мы собором осудили,
Свобождены и в Новгород обратно,
Как правые, отпущены, к соблазну
Всех христиан.
Годунов
Владыко, те купцы
С немецкими торгуют городами
И выгоду приносят государству
Немалую. Мы с ними разорили б
Весь Новгород.
Дионисий
А ересь ни во что
Ты ставишь их?
Годунов
Избави бог, владыко!
Уж царь послал наказы воеводам
Той ереси учителей хватать.
Но соблазненных отличает царь
От соблазнителей.
Федор
Конечно, шурин!
Но самых соблазнителей, владыко,
Ни истязать не надо, ни казнить!
Им перед богом отвечать придется!
Ты увещал бы их. Ведь ты, владыко,
Грамматиком недаром прозван мудрым!
Дионисий
Мы делаем, сколь можем, государь,
Чрез увещанья. Но тебе еще
Не все известно: старосты губные
И сборщики казенных податей
В обители входить святые стали,
И в волости церковные въезжать,
И старые с них править недоборы,
Забытые от прежних лет!
Годунов
Владыко,
Великий царь предупредил твое
Печалованье. Что нас крайность сделать
Заставила, уж то не повторится.
(Подает ему грамоту.)
Вот грамота, владыко, о невъезде
В именья церкви никаким чинам
И о решенье всяких дел не царским,
Но собственным твоим судом.
Федор
Да, отче,
Он написал ее, а я печать
Привесил к ней!
Дионисий(пробегает грамоту)
Блаженны миротворцы!
Когда правитель обещает мне
И в остальных статьях все льготы церкви,
Ее права и выгоды блюсти —
То прошлое да будет позабыто!
Федор
Так, так, владыко! Отче Варлаам,
Ты помоги владыке!
Варлаам
Государь,
Что в деле сем святой владыко скажет,
Я повторю охотно.
Федор
Отче Иов,
И на тебя рассчитываю я!
Иов
Правитель твой, великий государь,
Незлобия и мудрости исполнен,
А наше дело господу молиться
О тишине и мире!
Федор
И тебя,
Аринушка, прошу я: если Шуйский
Упрется, ты приветливое слово
Ему скажи. Оно ведь много значит
Из женских уст и умягчает самый
Суровый нрав. Я знаю по себе:
Мужчине я не уступлю ни в чем,
А женщина попросит иль ребенок,
Все сделать рад!
Ирина
Мой царь и господин,
Как ты велишь, так мы и будем делать;
Но наше слово, против твоего,
Что может значить? Если только ты
Им с твердостию скажешь, что их распря
Тебя гневит, то князь Иван Петрович
