в темноте он этого и не видел.
— А давай лучше поговорим о том, как ты стал рабом? А? — презрительно предложила она, уйдя дальше, во тьму. — Чтож все обо мне, да обо мне?
И мужчина замялся. Взявшись за труп он принялся осторожно сталкивать его головой в воду. Женщина принялась на всякий случай придерживать камни — вдруг все-таки выпадут.
— Согласен, — наконец произнес мужчина. — Я был неправ. Прошу извинений.
Не глядя на женщину, он резко наклонил труп вниз, над водой, и, ухватившись за ноги медленно опустил тело в воду, встав сначала на колени, а потом лег и на живот. Наконец разжал руки и тело тут же скрылось под темной водой.
— Пошли за вторым, — сказал он.
Женщина кивнула, указав на небольшую кучку.
— Я уже и камни приготовила, — только и сказала она.
А потом они сидели в том же самом закутке, укрывшись хитонами. Она — своим, а он — хитонами бандитов. Спать они не собирались.
— Ты точно беглый? — спросила она, невольно прижимаясь к мужчине, чтобы было теплее.
— Ну да, — честно признался он, непроизвольно обнимая ее за талию и плотнее прижимая к себе — ему тоже было холодно.
— Но ведь тебя хватятся и префект порта утром арестует тебя. Без проверки ни одно судно не выходит в море.
— До обеда меня точно не хватятся, — ответил он. — И если мы отплывем раньше, то все будет хорошо.
Женщина кивнула, обхватив мужчину за плечи.
— А как ты докатилась до такой жизни? — поинтересовался он.
Она только усмехнулась.
— Дура была, — поморщилась в темноте женщина. — Погналась за счастьем… В театр, где я выступала, захаживал один влиятельный типчик и старательно выказывал мне внимание. Ну и я размечталась… А когда его назначили префектом Киренаики, ни о чем не думая поехала за ним. И вот как видишь, я — молодая и красивая — ночую в порту без денег с приказом покинуть провинцию в кратчайший срок. — Мужики — такие все скоты!
— Ну не все, — недовольно ответил ее собеседник. — А он тебя звал с собой?
— Нет, конечно?! — искренне удивилась женщина. — Но ведь он мной владел! И не раз. И даже очень часто. Ну я и подумала, что ему этого захочется и на новом месте.
Женщина замолчала и ему показалось, что она застыдилась чего-то. И это его удивило — женщина не была похожа на тех, кто чего-то стыдится или чего-то боится.
— И что дальше? — подтолкнул он ее, сильнее прижав к себе, так как стало еще прохладнее.
— Поначалу обрадовался. Пользовался мной. А потом испугался своей жены. Выдал сто драхм и поставил условие — покинуть провинцию. Но денег мне хватило не надолго. Дура была, все пыталась вернуть его назад! Теперь буду гораздо умнее.
Она вздохнула.
— А тебя как звать? — вдруг поинтересовалась женщина.
— Рус, — помедлив, ответил мужчина. Она ведь ему все рассказала, так что некрасиво в ответ умалчивать.
— Германец что ли? — почему-то удивилась она.
— Нет, я — ант, — честно ответил он.
Это название ей ничего не говорило.
— А тебя как звать? — спросил он в свою очередь.
— Феодора, — почему-то вздохнула она.
Он пожал плечами, мысленно повторяя труднопроизносимое для него имя.
— А каков был твой план? — поинтересовалась она с каким-то странным азартом. — Как ты собирался бежать?
Мужчина только пожал плечами, продолжая крепко прижимать ее к себе. Снял с себя второй хитон и укутал им женщину. Она на это даже не вздрогнула, что его несколько удивило — ведь далеко не каждая женщина позволит накинуть себе на плечи тряпку, снятую с только что убитого человека.
— Я хотел ночью подплыть к кораблю, который бы стоял на якоре, но был уже загружен и готовился с рассветом отплыть.
— А такой корабль есть?
Он пожал плечами — она еле уловила в темноте это движение.
— Я старательно прислушивался к разговорам, но так как была ночь, то пьяные моряки говорили совсем о другом.
Женщина кивнула, часть своего второго хитона накинув на мужчину.
— Я еду в Александрию. Тебя этот город устроит? — просто произнесла она.
— Меня устроит любой город, лишь бы подальше отсюда, — жестко произнес он.
Прохладный ветерок, все холодея и холодея ближе к утру, задувал и в этот закуток, и они непроизвольно все вжимались и вжимались друг в друга.
— А зачем тебе в Александрию? — поинтересовался он.
— А куда? Это все-таки самый ближайший крупный город. Там больше шансов заработать денег…
Небо слегка посветлело, хотя в закутке по прежнему было темно. Зашумели чайки, там и тут стали доноситься голоса людей, шорохи, шумы — порт потихоньку просыпался. В гавани зашевелились люди — готовились к погрузке кораблей, либо к отплытию, если корабль был уже загружен с вечера.
— Пора, наверное, — сказала женщина и решительно встала, убирая его руку со своего плеча.
Мужчина тоже встал. Он быстро запихал хитоны в мешок и нерешительно замер на месте, не зная, что делать дальше. Между тем женщина быстро переоделась в платье, висевшее все это время в углу, поправила прическу, разгладила подол, накинула на плечи хитон, застегнув его на правом плече. Обернулась. Посмотрела в темноте на мужчину.
— Не забывай, ты — мой слуга. Поэтому и веди себя соответствующе. Сумеешь?
— Постараюсь, — ответил мужчина.
— Впрочем, все равно пришлют твое описание, и быстро поймут, кто на самом деле уплыл со мной, — поморщилась женщина, черты лица которой постепенно стали проступать сквозь медленно рассеивающуюся темноту. — Тебя надо загримировать.
Она оглянулась.
— Присядь вот сюда.
Он послушно сел в наиболее освещенный угол, понимая ее правоту. Она опустилась перед ним на корточки, и только теперь он смог ее как следует разглядеть. Перед ним сидела очень молоденькая девушка. И очень красивая.
На ней было платье из серебристого шелка. В глубине складок ткань отливала розовым. На первый взгляд платье казалось очень простым — прямой силуэт, открытые плечи, глубокое декольте. Но она собрала складки с плеч и бедер на животе и скрепила ткань красивой брошью, превратив простой фасон в изысканный.
— Тебе сколько лет? — тут же не удержался он.
— Шестнадцать. А что? — слегка вскинула она брови, стараясь изобразить взрослую матрону.
В свою очередь она также увидела, что этому мужчине явно нет еще и восемнадцати. А то и меньше. Он пожал плечами, отчего-то смутившись.
— Я думаю, достаточно зачернить волосы, — задумчиво произнесла она, внимательно осматривая это совсем еще молоденькое лицо. — И когда на тебя будет смотреть служащий в порту, ты лицо сморщи, так как всякие
