— Надеюсь, твоя жена чувствует себя хорошо, — сказала она.
— Хорошо. Она только что принесла мне четвертого сына, Кокочу, и, возможно, скоро зачнет пятого.
«Бедная женщина», — подумала Оэлун. Рожать сыновей — это главная радость в жизни, но чтобы так часто — этого она не одобряла.
— Я бы остался с тобой, — сказал Мунлик, — но надо ехать.
Она высвободила руку из его руки и встала.
— Не бойся за нас, Мунлик. Жизнь закалила нас, и мы найдем способ уйти от тайчиутов. — Ей хотелось убедить его. — У Орбэй-хатун повода позлорадствовать не найдется.
— Верно. Она вслед за другой вдовой Амбахая сошла в могилу.
Оэлун заулыбалась.
Они вернулись к мальчикам. Мунлик быстро попрощался и сел на коня.
— Доброго пути, друг, — сказал ему Тэмуджин. — Я буду помнить, что ты не забыл нас. Я не забуду тех, кто бросил нас, но я не забуду и тех, кто нам помогал. Это живет в моем сердце.
— Да хранит вас всех Небо.
Тэмуджин приблизился поближе к Оэлун, когда Мунлик ускакал.
— Куда мы можем пойти? — спросила она. — Даже твой анда будет не в состоянии защитить нас.
— Мы останемся на месте.
— Но у нас есть возможность бежать, — сказал Бэлгутэй.
— Джамуха будет сражаться за нас, но его люди — нет. Бесполезно становиться между ним и его людьми. — Тэмуджин сдвинул брови. — Мы знаем этот край лучше тайчиутов.
Оэлун не хотела, чтобы ее сын видел слезы.
— И как нам, по-твоему, быть?
— Спрятаться в таком месте, где мы сможем защититься. Один из нас будет всегда в карауле на опушке леса. Если Таргутай не найдет нас, он подумает, что мы сбежали куда-то. В противном случае, будем драться. — Он помолчал. — Вы согласны со мной?
— Да, — ответил Бэлгутэй.
Оэлун кивнула.
Оэлун наблюдала, как Хасар едет вверх по склону холма. Лошадь его была покрыта хлопьями пены.
— Я видел их, — сказал он, спешившись. — Они доберутся до леса до полудня.
В ту же секунду проснулся Тэмуджин.
— Сколько их? — спросил он брата.
— Тридцать.
— Значит, у нас еще не все потеряно.
Хасар отвел коня к другим лошадям. Шесть из них были под седлом. Все находились позади укрепления, которое соорудили под деревьями на вершине холма. Семья проделала большую работу, валя лес, рубя сучья, таская и складывая толстые бревна. Отсюда, в просветы между деревьями, была видна река.
Сердце Оэлун сильно билось в ожидании, она старалась успокоиться. Тайчиуты не найдут ничего на месте их старого стойбища. Они с Сочигиль разобрали юрты и спрятали решетки, шесты, войлоки и повозки глубоко в лесу. Дети уничтожили все их следы.
Таргутай, наверно, подумает, что они откочевали. Возможно, он будет искать их у реки и не приблизится к холму. Она установила туг своего мужа позади наваленных бревен. Потом посмотрела на девятихвостый штандарт и помолилась, чтобы дух-хранитель его защитил семью.
— Прячь детей, — скомандовал Тэмуджин.
Оэлун взяла за руку Тэмулун, Сочигиль взяла Тэмугэ. Глаза их блестели, словно бы беда была всего лишь приключением. Хачун первым стал взбираться на холм. Здесь была такая чаща, что листва закрывала небо.
Они пришли к скалистому утесу, закрытому деревьями. У основания утеса была узкая расщелина, такая маленькая, что ее замечали, только когда подходили к скале почти вплотную. Крошечную пещерку нашли Тэмулун и Тэмугэ уже давно. Им запрещалось бродить здесь в одиночестве, но теперь Оэлун радовалась их непослушанию.
Тэмулун вползла внутрь, а за ней Тэмугэ. Более высокий и широкий Хачун с трудом протиснулся в расщелину. Сочигиль пришлось снять верхнюю одежду, и только после этого Оэлун могла протолкнуть ее внутрь. Оэлун передала платье Сочигиль и заглянула в расщелину. Тайчиуты могли ходить здесь и никогда не догадаться, что здесь кто-то прячется.
— Тут и для тебя место осталось, — сказала Сочигиль удивительно спокойным голосом.
— Я возвращаюсь. Ешьте и пейте потихоньку то, что принесли с собой. Ни звука, и не выходите, пока кто-нибудь из нас не придет за вами.
Оэлун убежала прежде, чем Сочигиль успела что-то сказать.
Она спустилась с холма. Бэлгутэй был при лошадях. Он успокаивал их. Тэмуджин показался, когда она пробралась в укрепление.
— Я же сказал, чтобы ты спряталась.
Оэлун достала нож, вытерла лезвие и сунула за кушак. Хасар на самом верху кучи стволов наблюдал за окрестностью. Тэмуджин дергал тетиву, пробуя натяжение.
Они молча ждали. Солнце поднялось над деревьями и отражалось в реке. К этому времени тайчиуты, наверно, нашли место стойбища. Наконец она услышала мужской голос в лесу над Ононом.
Оэлун попила воды из бурдючка — во рту было сухо, мышцы одеревенели от ожидания. Другой голос откликнулся внизу, уже ближе. От опушки к воде ехал человек, другой — за ним.
Мальчики изготовили луки. Всадники поговорили друг с другом и поехали вброд, вода была лошадям по колено. Еще три человека проследовало за ними, из лесу показались другие тайчиуты.
Пятерка пересекла узкую реку вброд, а потом они наклонились в седлах, всматриваясь в землю. Оэлун затаила дыхание. Один из всадников взглянул на вершину холма. Его лошадь всхрапнула. Оэлун замерла — один из ее меринов заржал.
— Пора, — сказал Тэмуджин.
Они с Хасаром выстрелили, руки потянулись к колчанам за новыми стрелами. С криком поднялись птицы с деревьев, когда они дали другой залп по тайчиутам. Одна стрела попала всаднику в плечо, другая воткнулась в ногу. Пятеро всадников бросились обратно в Онон, а остальные стали пускать стрелы. Оэлун приседала всякий раз, когда над бревнами пролетала стрела.
Тайчиуты прятались за деревьями, пригибались, чтобы не попасть под стрелы ребят. Наконец они отошли.
— Они могут атаковать холм, — тихо сказал Хасар.
Тэмуджин покачал головой.
— Это им дорого обойдется. Думаю, что они перейдут вброд реку пониже и нападут на нас сбоку, если не…
— Оэлун!
Она вздрогнула, узнав голос Таргутая.
— Оэлун!
Хасар прицелился в том направлении, откуда доносился голос… Тэмуджин опустил лук брата рукой.
— Я вижу отметины на ваших стрелах! Я знаю, что это ты со своим отродьем прячешься от нас!
— Мама, — прошептал Тэмуджин. — Теперь иди и спрячься.
— Оэлун! — кричал Таргутай. — Мы здесь не для того, чтобы сражаться с вами! Пошли сюда Тэмуджина — это все, что мы хотим. Сдай малого, а остальные могут идти на все четыре стороны!
Значит, он решил, что делать с ее старшим сыном. Забрать наследника Есугэя — это уже для него победа.
— Пошли мальчика! — орал Таргутай. — Мне не нужен твой остальной несчастный выводок… Я хочу только того, кто думает, что он может заменить отца! Клянусь Коко Мункэ Тэнгри, что если он окажется в моих руках, остальным ничего не грозит!
Бэлгутэй подполз к Оэлун.
— Он может не сдержать клятву, Оэлун-экэ, — сказал он.
— Мы не отдадим ему Тэмуджина, — сказал Хасар, прицеливаясь. — Может, выманить их на открытое место и ответить?
— Нет. — Оэлун схватила Тэмуджина за руку. — Если он говорит правду, тебе надо бежать.
— И бросить тебя?
— Без тебя все мы для него бесполезны. Ты — старший сын Есугэя, ты и должен выжить, чтобы отомстить за отца.
Тэмуджин смотрел на нее, не говоря ни слова.
— Послушайся Оэлун-экэ, — сказал Бэлгутэй. — Мы можем задерживать их, пока ты не отъедешь далеко.
— Прощай, мама, — сказал Тэмуджин, обняв ее. — Я обещаю…
Она оттолкнула его.
— Беги!
Он прокрался к лошадям, сел на мерина и поднес руку к шапке. Он скрылся за деревьями, поехал, видимо, в стан к Джамухе. Если он доберется до земель кэрэитов, то может растрогать хана Тогорила, и тот защитит его.
— Тэмуджин! — выкрикивал Таргутай. — Ты хочешь, чтобы мать и братья пострадали за тебя? Сдавайся!
— Ответь ему, — сказала Оэлуи.
Хасар пустил стрелу, она пошла по дуге над рекой и ударила в землю на берегу.
— Не будь дураком! — надрывался Таргутай. — Сдавайся сам, и мы не тронем твою мать и братьев. Окажешь сопротивление, всех вас, как пепел, развеет ветер!
— Мама, ты должна спрятаться, — прошептал Хасар. — Мы с Бэлгутэем постараемся отвести их от тебя. Они могут где-нибудь перейти реку вброд и окружить нас. Ты обязана подумать о других. Если ты сохранишь им жизнь, пока один из нас не вернется или пока Джамуха не разыщет…
Оэлун погладила его по щеке.
— Хорошо.
Она взяла немного сушеной дичи, бурдючок с водой и сунула все это под кожух.
Бэлгутэй крался к лошадям, а Хасар следовал за ним по пятам, когда снизу донесся крик:
— Он уходит! Посмотрите выше на склон!
Хасар побледнел, повернулся и поспешил к матери. Тайчиуты перекрикивались. Они заметили Тэмуджина, или он нарочно показался им, чтобы спасти остальных. Оэлун услышала лошадиный топот. Это тайчиуты поскакали вверх по реке догонять ее сына.
