– У меня нет шале. У моих родителей большая усадьба на пригорке. Рядом течет маленькая речушка, в которой возится деревенская ребятня. За усадьбой начинается лес, где растут не только березы, но и сосны, ели, клены, дубы… И стреляют не солдаты, а только охотники, да и то не часто. Мне бы хотелось выпить за то, чтобы все так и было до конца времен!
Она вслед за Масловым подняла свой бокал.
– И за твои глаза, дорогой, и за нашу любовь до конца наших дней, как предсказала гадалка.
– И за любовь!
В глазах Маргареты появилось хорошо знакомое Вадиму выражение, от которого у него захватывало дух.
– А теперь пойдем ко мне, – предложила она, облизнув пересохшие губы. – Я договорилась с твоим врачом, и он отпустил тебя на сегодняшнюю ночь. У нас осталось мало времени, а хочется так многого…
Он поднялся и, не считая, кинул на стол несколько купюр, с лихвой перекрывающих стоимость ужина. Добровольная сиделка взяла его за руку и повела наверх, туда, где глаза были уже не очень нужны.
Ночью, прижимая ее к себе, он прошептал, стараясь скрыть страх:
– Если я ослепну до конца, что будет с нами?
Маргарета приподнялась на локте и ласково поцеловала его глаза, положив на прикроватную тумбочку сползшую во время любовных игр повязку.
– Я всегда буду с тобой. В моей любви к тебе ничего не изменится.
– Я люблю тебя. Клянусь, что бы ни было, я буду верен тебе и в горе, и в радости.
– Я знаю, дорогой. А теперь спи, завтра у меня трудный день.
Он вздохнул и, прижав женщину к себе, скоро действительно заснул, а она еще долго лежала без сна, молясь, чтобы их любовь выдержала все испытания.
Париж, сентябрь – Лондон, октябрь 1916 года
Конец 1916 года выдался более-менее спокойным. На фронте с переменным успехом шли позиционные бои.
Маргарета явилась из Вителя в Париж и первым делом побежала к Леду, который наобещал ей золотые горы и тут же полез под юбку. Это было выше моих сил! Казалось, она готова была спать со всеми мужчинами Европы, кроме меня. Я ненавидел этого холеного карьериста, глядевшего на жизнь, как на бесплатный обед в ресторане. Я выполнял львиную долю его работы, а лавры доставались ему. Сжав зубы, я мог отдать ему славу, но он посягнул на Грету, и это переполнило чашу моего терпения. Теперь я знал, что смерти одной Маты Хари мне будет недостаточно. Вторым в моем списке стал капитан Леду.
Она сидела на знакомом стуле в кабинете шефа «Дексьем бюро», который ходил вокруг посетительницы, точно кот вокруг мышиной норки. Агенты уже успели донести, что «объект» вел себя в Вителе тихо, мирно пил свою водичку и спал с русским офицером Вадимом Масловым.
– Мадам, курите, если хотите, – он пододвинул ей пепельницу и, дождавшись, пока гостья вставит папиросу в мундштук, поднес ей спичку. Маргарета закурила, выпуская дым тонкой струйкой через идеально накрашенные губы.
– Месье Леду, я обдумала ваше предложение и готова его принять. У меня много знакомых в Голландии и Бельгии, и я могла бы быть вам полезной, собирая информацию о ситуации по ту сторону фронта. Сейчас в Брюсселе находятся несколько генералов, хорошо знавших меня в мою бытность в Берлине. Если вы готовы заплатить мне хорошие деньги за работу, то моя помощь будет для вас бесценной.
– И какую цену вы хотите за эту бесценность?
Маргарета подобралась и, глядя в плотоядно улыбающееся лицо капитана, отчеканила:
– Один. Миллион. Франков.
– Сколько? – поперхнулся Леду, глядя выпученными глазами на рехнувшуюся вымогательницу.
– Один. Миллион. Франков. Для вас это слишком дорого?
– О, нет… Мы платили и больше, но информация должна того стоить.
– Моя стоит.
– Докажите, и мы заплатим вам эту сумму.
– Хорошо, – лениво процедила Маргарета. – В качества аванса хочу задать вам один вопрос. Знаете ли вы, что в Марокко, недалеко от Порт-Лиоте, немцы сделали заправочную базу для своих подводных лодок?
Это был ее козырной туз, вовремя вытащенный из рукава. Эту новость она случайно подслушала в Мадриде, перед отъездом в Париж, сидя в парке за живой изгородью. Разговор происходил по-немецки между двумя мужчинами, очень похожими на переодетых в цивильную одежду военных. Больше ничего расслышать не удалось, как она ни старалась, но даже это ей казалось достаточным, чтобы набить себе цену.
Результаты превзошли все ожидания Маргареты. У капитана отвисла челюсть, и он впился в нее взглядом, в котором мешались изумление, подозрение и недоверие.
– Не может быть! Откуда вы получили столь ценную информацию?
– От немцев, – честно призналась она.
– Вы их агент?
– Месье Леду, – утомленно вздохнула Маргарета, поражаясь его тупости, – откуда, по-вашему, можно добывать сведения о противнике, как не у самого противника? Или вы мне предлагаете шпионить за французами, чтобы узнать, что замышляет германский генштаб?
– Мы заплатим вам миллион, если информация будет того стоить, – хрипло проговорил шеф контрразведки. – Вы должны будете отправиться в Брюссель и ждать наших указаний. Я дам вам один адрес, куда вы будете передавать интересующую нас информацию. Чтобы не возбуждать ненужного любопытства (он вспомнил коллег из МИ-6), вы отправитесь тем же путем, что и прибыли сюда – через Мадрид. Когда вы сможете выехать?
– Когда получу деньги.
– Извините, мадам, мы не раздаем авансов. Если вы готовы служить Франции, то сначала докажите свою нужность, прежде чем рассчитывать на ответную благодарность… Кстати, не хотели бы вы сегодня со мной поужинать?
Маргарета вспыхнула. Нет, вы видели такого негодяя! Это называется «третьесортный шантаж». Что ж, ради дорогого Вадима придется переспать еще и с этим.
– Мне будет очень приятно поужинать вместе с вами, месье Леду.
– Вне этих стен я бы хотел быть для вас Жоржем.
Ого! Значит, одной ночью дело не ограничится! Маргарета хотела послать его к дьяволу, но вовремя вспомнила об обещанном миллионе.
– Жорж… Я приму это к сведению, а сейчас я пойду. Очень, знаете ли, устала. Видимо, что-то в атмосфере.
– Так я заеду за вами часов в восемь.
– Разумеется, месье Леду. Я буду ждать.
Он не спросил ее адреса. Что ж, все ясно и без слов. Недаром последнее время к ней приходят письма, носящие следы аккуратного вскрытия. Вот шакал! Лезет к ней в постель и при этом шарит в номере и читает личную корреспонденцию! Впрочем, если вспомнить Ленуара, этого богомола, то сразу встает все на свои места. Интересно, капитан знает, что к ней приставал его сотрудник? Сказать или нет?
Удивительно, но Маргарета, у которой основной бедой было неумение держать язык за зубами, в этот раз промолчала – и сделала большую ошибку. Кто знает, возможно, расскажи она Леду о Ленуаре, ее судьба могла сложиться не столь трагично.
Маргарета смогла покинуть Париж только в ноябре 1916 года. Начиналось ее последнее путешествие. Три разведки внимательно следили за ее передвижениями. Вальтер Николаи, Жорж Леду и Мэнсфилд Каммингс требовали от своих подчиненных не терять из виду международную шпионку.
Если бы кто-нибудь сказал ей в то время, что ее персона вызывает такое пристальное внимание, она бы сильно удивилась и долго смеялась. Маргарета играла в разведчицу, как до того – в восточную танцовщицу, но это была всего лишь игра в «сыщика и вора», а не осознанный кропотливый труд. По большому счету ее интересовали в жизни три вещи: мужчины, комфорт и безобидные приключения. Она походила на юную барышню, севшую играть в покер с тремя матерыми шулерами, уверенная в том, что в случае проигрыша сможет заплакать и убежать. Уверенная до того момента, пока суд присяжных не вынес вердикт «расстрел».
Пока же она катила на поезде в Мадрид, а оттуда в Виго, где должна была сесть на проходящий пароход, отбывавший в ее родную тихую Голландию. Там ее ждал верный ван дер Каппелен, регулярно присылавший деньги любимой Грете, так надолго покинувшей свой дом. Она брала их, как само собой разумеющееся. Собственно, если бы не его ежемесячные переводы, Мата Хари уже стояла бы на паперти с протянутой рукой. Габриэль Астрюк давно скинул ее со счетов, а Гиме плохо себя чувствовал и не мог заботиться о ее интересах. Она умела только танцевать, но ее искусство было уже никому не нужно. Единственная радость – что ее конкурентки тоже переживали нелегкие дни: Айседора Дункан гастролировала где-то в Бразилии, а Мод Аллан, путавшуюся у нее под ногами в Вене, со скандалом прогнали со сцены то ли в Японии, то ли в Китае. Это же надо было додуматься: отправиться с восточными танцами в турне по Дальнему Востоку! Это тебе, голубушка, не Париж, где давно уже спокойно воспринимают хоть дрессировщиков змей, хоть голых танцовщиц. Ей еще повезло, что посольство успело замять скандал, а то сидела бы за танцы с голым задом в каком-нибудь экзотическом клоповнике лет двадцать.
Так думала Маргарета, а поезд все мчался мимо небольших городков с черепичными крышами, мимо зелени садов и уходящих вдаль виноградников. За окном жила не затронутая войной Франция, а ей казалось, что мимо плывут березы, стоят крестьянские дома, называемые «избами», и русские женщины варят варенье в больших медных тазах.
