Команом наедине.
Этот разговор должен был состояться как можно раньше. Но подходящей для этого минуты никак не удавалось улучить. Когда Словен заводил с Команом разговор, рядом с ними обязательно появлялся кто-либо из братьев, а если же они отлучались, то около Комана оставался Мешхед.
Поначалу это Словена удивляло, затем стало раздражать.
Вот и сейчас он говорил с Команом об охоте, рассказывал ему об особенностях охоты на слонов в Африке. Рядом с Команом сидел Мешхед. Он казался пьяным. Он молчал. Однако по выражению его физиономии было несложно определить, что он старательно прислушивался к разговору.
Сердясь, Словен стал умышленно монотонно рассказывать, как определить по помету пол слона. Рассказ перетек в столь унылое и малоинтересное русло, что глаза Мешхеда от скуки стали сами собой закрываться, а Коман стал морщить лоб, думая, как переменить тему разговора.
В этот момент к Словену подошла Вольга и что-то шепнула ему на ухо.
Мешхед увидел, как лицо Словена потемнело.
– Хорошо, – сухо сказал Словен.
Вольга бочком отодвинулась, но осталась поблизости, так что могла слышать разговор.
Словен взял Комана под локоть и по-дружески заговорил:
– Брат мой Коман, есть у меня разговор к тебе. Я хотел провести его наедине, но, видит бог, никак не получается.
– Слушаю тебя, мой брат, – сказал Коман.
Мешхед отчего-то засуетился и стал ожесточенно вытирать пот со лба красным платком.
Не обращая на него внимания, Словен проговорил:
– Я вижу, у тебя дочь стала невестой. Как раз и мой брат, Рус, решил жениться. Так не стоит ли их соединить?
Краем глаза Словен увидел, как к ним быстро, бесцеремонно отталкивая попадающихся на пути людей, торопятся Болгар и Истер. Очевидно, они хотели помешать разговору.
Но Словен уже дал понять Коману, чего он хочет, и теперь тот должен был ответить согласием. После того как желание Словена было высказано при свидетеле, его отказ означал бы открытую ссору.
Коман понимал это. Ссориться со Словеном он не хотел. Да и Рус был подходящим мужем для Поруссы. При других обстоятельствах он бы дал согласие не задумываясь, но Коман помнил предупреждение Болгара и потому замялся.
Словен видел, что Болгар был уже почти рядом, и спросил прямо:
– Коман, ты задумался. Значит ли это, что мой брат Рус кажется тебе неподходящим женихом для твоей дочери?
Коман вздохнул:
– Разумеется, твой брат Рус – хорошая партия для любой девушки.
– Но он неподходящий жених для моей любимой племянницы! – с ходу ворвался в разговор Болгар.
Словен изумленно поднял брови:
– Я ослышался?!
– Нет, ты не ослышался! – дерзко проговорил Болгар.
– Ты пьян! Ты мелешь всякий вздор! – возмущенно проговорил Словен.
– Я трезвее тебя. Я знаю, что говорю, – я не позволю Поруссе выйти замуж за Руса.
– И с каких это пор за отца говорят дядья? – громыхнул Словен, бросив грозный взгляд на Комана.
Коман вздохнул:
– Словен, Рус был бы хорошей парой для Поруссы. Но мы с братьями решили, что ты не можешь быть царем над нами.
– Болтун! – бросил Коману в ярости Болгар, но тут же махнул рукой. – Впрочем, теперь нечего скрывать правду. Словен, мы требуем, чтобы ты отказался от царской власти над нами.
– И кто же хочет быть царем? – насмешливо спросил Словен.
– Болгар, – сказал подошедший Истер.
– Болгар, – сказал Мешхед.
– Царем хочет быть Болгар, – сказал Сыроядец.
Как этот дикарь оказался рядом, никто и не понял.
Словен взглянул на Комана.
Коман вздохнул и тихо произнес:
– Мы решили, что царем должен быть Болгар.
– Да никак тут целый заговор! – воскликнул Словен.
Услышав слово «заговор», за плечами Словена немедленно встала охрана – несколько дружинников с мечами. Один из дружинников прикрыл Словена щитом.
За спиной Болгара начали выстраиваться его сторонники.
Словен отодвинул рукой щит и проговорил:
– Болгар, с чего ты взял, что я должен уступить тебе царский трон?
– По обычаю, наши народы вольны избирать себе в цари любого человека, кем бы он ни был, – сказал Болгар.
– Это так, – проговорил Словен. – Но ты должен хорошо знать, что, чтобы отстранить царя от власти и избрать нового, требуются серьезные причины. У тебя есть эти причины?
– Есть!
– Тогда скажи их всем.
– Ты подверг наши народы опасности.
– Каким образом?
– Ты увел войско в чужие края на целых три года. В это время на нас могли напасть любые дикари.
– Вздор! Вздор! Все знают, что я повел войско в поход, потому что хотел защитить нашу страну от нашествия дикарей. Каждый полководец знает, что врага лучше всего бить на его территории, чтобы не подвергать разорению собственную страну.
– Какое нашествие?! Кого?
– Болгар, ты слеп, если не видишь, что, по крайней мере, три народа несут нам угрозу – минойцы, персы и ассирийцы.
– Это ты слеп! Нам никто не угрожал. Но после твоего похода и минойцы, и ахейцы, и персы, и ассирийцы, и даже египтяне стали нашими врагами.
– Они всегда были нашими врагами.
– Ты будешь плохой царь, – сказал Болгар и потянул меч из ножен.
Все устремили свои взоры на Болгара. Руки невольно потянулись к мечам.
Словен понимал, что как только Болгар обнажит меч, так время слов закончится и начнется сражение, которое в тесном помещении превратится в сущую резню.
Дружинник подал Словену меч. Но Словен меч отстранил.
– Болгар, очнись! – сказал Словен. – Ты приехал ко мне на пир как друг и брат, ты ел мой хлеб, пил мое вино, и после всего этого ты хочешь устроить в моем дворце кровопролитие?
Болгар оглянулся.
Самое святое среди людей – гостеприимство. Гость для хозяина самый дорогой человек, дороже даже его близких. Хозяин обязан защищать гостя от любого врага, даже ценой своей жизни. Но и гость должен уважать и защищать хозяина. Нарушитель закона гостеприимства вызовет всеобщее осуждение. Таким образом, устроить драку со Словеном означало бы для Болгара поражение еще до начала борьбы.
Быстро сообразив это, Болгар спрятал меч обратно в ножны.
– Спасибо за хлеб-соль, – сказал Болгар. – Но горек мне твой хлеб. Поэтому я немедленно уезжаю.
Болгар шагнул к выходу, но, сделав шаг, остановился и, обернувшись, громко проговорил:
– Словен, я воевать с тобой не хочу, но я требую, чтобы ты сам оставил место царя.
Болгар еще не вышел из зала, а Вольга уже была в саду. В саду было тихо и спокойно. Женщины еще ничего не знали о размолвке между Словеном и Болгаром и мирно коротали время в беседке.
Вольга подала знак невестке и дочери, и те подошли к ней.
– Беда! – вполголоса – так, чтобы
