раз.
– Надеюсь, – с открытым недоверием сказала Анна и поинтересовалась: – И что теперь хочешь делать с Рогнедой?
– Не решил, – неохотно проговорил Владимир.
– Ты зачем ей велел приготовиться к смерти? – спросила Анна.
Владимир в уме чертыхнулся – Анна слишком много знала! – и насупился:
– Она совершила преступление!
– К которому ты сам же ее и подтолкнул! – добавила Анна. – Ты знал, что она была обозлена. Если бы ты не поехал к ней, то она и не попыталась бы тебя убить. Неужели непонятно, что надо было дать ей время остыть?
– Я не собираюсь ее убивать, я просто ее попугал, – сказал Владимир.
Анна строго взглянула на Владимира:
– Муж мой, если ты будешь поступать так и с другими женами, то и все они захотят тебя убить!
Владимир вспыхнул:
– Мне что – теперь их всех убить?
– Ах, какая глупость! – воскликнула Анна. – Отправь их подальше от Киева, чтобы я их не видела и у тебя не было соблазнов.
«Проклятая чертовка – она обращается со мной, как со смердом!» – зло подумал Владимир.
Глава 38
Хоть и обозлила Анна великого князя, однако заставила задуматься над тем, почему и бояре, и она – все почти в один голос убеждали его простить Рогнеду, а жен отправить по разным городам.
Владимир подумал, что это объяснимо: у бояр, защищающих Рогнеду, есть свои интересы. Многие из них воспитатели ее сыновей. Они заинтересованы в том, чтобы их подопечные получили самостоятельность. Ведь в таком случае они станут при малолетних княжичах фактическими правителями. Это даст им в руки большие богатства.
Пример – Свенельд. Богатством сей боярин может потягаться с самим великим князем, и это богатство пришло к нему в руки, когда князь Игорь поручил ему сбор дани с отдаленных земель.
Или – Будый. Взгляд хищный, как у голодного волка. Не богат боярин. Понятно, что ему особенно хочется вырваться из-под княжеского крыла. За спасение жизни матери Изяслав будет ему особенно благодарен.
Но не стоит позволять боярам становиться слишком богатыми, так как богатство влечет желание присоединить к ней и власть. Если бы князь Игорь не позволил Свенельду чрезмерно обогатиться, то и не произошло бы последующих печальных событий, приведших к гибели его и его сыновей.
Впрочем…
Времена изменились.
Князь Игорь сам ходил за данью, рискуя жизнью. Владимиру уже наместники везут дань.
Раз они обогащаются на этом, то почему бы это дело не поручить сыновьям? Так ведь надежнее будет…
Эта мысль понравилась Владимиру. Он принял решение, а после обеденного сна отдал приказ, чтобы утром привезли в Киев всех жен, чтобы он смог объявить им свою волю.
В конце обеда в терем Анны зашел Добрыня и доложил Владимиру, что Мстислав покалечил Ярослава.
Владимир раздраженно бросил ложку на стол.
– Ярослав жив?
– Жив, – сказал Добрыня.
Владимир, облегченно вздохнув, встал и поинтересовался:
– Что произошло?
– Я говорил с княжичами, – проговорил Добрыня. – Они говорят, что, пока шел совет, они играли в ножички рядом с крыльцом. Затем появился Ярослав – он, оказалось, подслушивал, о чем мы говорили…
Владимир нахмурился:
– Нехорошо.
Добрыня продолжил:
– Ярослав обвинил мать Мстислава, что она подтолкнула его мать напасть на тебя, и начал хулить княгиню Аделину поносными словами. Мстислав вспылил и ударил Ярослава, и тот упал с крыльца и сломал ногу.
– Это был несчастный случай, – сказал Владимир.
– Мстислава присылать к тебе? – поинтересовался Добрыня.
– А что он скажет мне еще к тому, что ты уже сказал? И что я ему скажу? – задумчиво проговорил Владимир. – Он встал на защиту своей матери… Как и Изяслав…
– В следующий раз они убьют друг друга, – сказал Добрыня. – Княжичи не любят друг друга.
Владимир вспомнил, как боролся с братьями за киевский стол.
– И я не любил своих старших братьев, – вздохнул он и заметил: – Но ты прав, дядька: делать надо что-то. И я придумал.
Глава 39
Прием начался после завтрака.
Бояре заняли места. Перед троном встали княжичи, за ними их матери. Юлия не была женой князя, однако как мать княжича стояла за Святополком.
После этого в палату вошел Владимир в сопровождении Анны. Владимир сел на трон. Слева встал первый воевода Добрыня.
Анна села на стульчик по правую сторону трона, и это подтвердило остальным женам их предположения.
Владимир окинул взглядом бывших жен и княжичей.
Их лица были спокойны. Только лицо Рогнеды было перекошено от гнева. Но тут все было понятно.
Разговор Владимир начал с Вышеслава и его матери Олавы.
– Олава, – проговорил он.
Олава вышла вперед. Ее лицо, как всегда, было холодно и мраморно до бесчувствия.
– Олава, ты была моей любимой женой! Ты была мудрой помощницей в моих делах, – проговорил Владимир. – Но все меняется. Я тебя люблю по-прежнему. Но интересы государства требуют, чтобы я с тобой расстался. Я посылаю Вышеслава в Новгород. Вместе с ним поедешь и ты.
Олава кивнула головой, но задала вопрос.
– А новгородцы согласны взять Вышеслава князем? – спросила Олава.
– Вышеслав мой наследник. Они не могут отказаться принять моего наследника.
– Новгородцы все могут, – рассудительно заметила Олава.
– Я с ними договорюсь, – сказал Владимир.
– Тогда я хотела бы поселиться поближе, где-либо рядом с сыном, – сказала Олава.
– Что ж, твое желание будет исполнено, –
