– Пифон, ты немедленно займись возвращением Селевка. Прикажи срочно перегородить переправу через Геллеспонт, пока он не оказался во Фракии под защитой Лисимаха. И доставь мне Селевка живым. Я лично буду присутствовать при его казни. Кара предателя будет жестокой.
– А если Селевк уже соединился с Лисимахом? – осторожно спросил Пифон.
– Никаких «если»! Действуй, как я приказал. Отправляйся сейчас же к берегам Геллеспонта.
Пифон поднялся и вышел. Вслед за ним вскоре разошлись все остальные, кроме Полемона.
– Я думаю, Полемон, что Селевк успеет переправиться во Фракию. Он умеет все рассчитывать заранее, – вздохнул Пердикка.
– Не сомневаюсь, что Пифону не удастся схватить Селевка, – кивнул Полемон. – Я говорил, что ему доверять нельзя. Слишком умен, бесстрашен и непредсказуем, как и его друг Птолемей.
– Поэтому я и держал Селевка при себе! Не спускал с него глаз! Надеялся, что он будет с нами! Но не удержал!.. Он – один из самых талантливых полководцев. В этом его главная опасность для всех нас!
Пердикка жадно выпил еще один канфар с вином и доверительно посмотрел на Полемона.
– Сатрапы готовятся к войне. Каждый мечтает стать царем! Эта мечта их всех и объединила. Но она же их всех и погубит!
– Я в этом не сомневаюсь, – согласился Полемон. – Надо постараться их опередить и истребить поодиночке.
Пердикка и Полемон всегда прекрасно понимали друг друга.
– На какую сатрапию следует внезапно напасть сначала: на Египет или на Македонию?
Словно заранее предвидя этот вопрос регента, Полемон, не задумываясь, сказал:
– Сначала на Македонию. Там находится Олимпиада. Она люто ненавидит Антипатра. Все жители Македонии встанут на сторону царского дома.
– А я думаю, необходимо сначала победить Птолемея, чтобы лишить его возможности помочь своим единомышленникам в Европе. А со всеми остальными после падения Птолемея справиться будет нетрудно. Даже с могучим Селевком и не знающим поражений Кратером.
– Ну что ж, в таком случае, – с сомнением произнес Полемон, – я советую усилить войска Эвмена. Он, пожалуй, единственный, кто может сейчас предотвратить могущее произойти в Европе нападение на царский дом. Олимпиада будет содействовать Эвмену.
– Усилим. Но ты сейчас отправляйся за Арридеем и верни его. Царь, хоть и лишенный разума, должен находиться в нашем лагере, – повторил приказ Пердикка.
Оставшись после ухода Полемона один, регент дал волю своей ярости:
– Врагам государства Александра не будет пощады! Подлые предатели! Я не потерплю самоуправства! Государство должно оставаться единым! Сегодня я еще церемонюсь с сатрапами, а завтра полетят их головы…
Селевк соскочил с коня на землю. Свита из двадцати всадников последовала его примеру.
Перед Селевком, как и десять лет назад перед Александром и его молодыми военачальниками, раскинулись троянские курганы – курганы героев. Место, где Селевк находился, вызвало в памяти давние воспоминания.
Он вспомнил Аристотеля, который сказал Александру перед походом:
– Как же ты объединишь Восток и Запад? У тебя ведь одно средство – оружие. А с помощью оружия не объединяют, а покоряют.
Он вспомнил, как нос триеры врезался в песок бухты, где, по преданию, Агамемнон причалил свой корабль, как Александр с силой метнул копье в землю Азии, прыгнул в воду и первым добрался до берега.
Копье вонзилось в землю и замерло. Только подрагивало древко.
– Боги вручают мне Азию! – громко крикнул Александр.
Возгласы ликования, раздавшиеся со всех сторон, были ответом царю.
Для македонских воинов сам факт того, что копье так глубоко вошло в землю врага, явился важнейшим символом. На этой земле говорили боги. По старинному обычаю эта земля была теперь «завоевана копьем».
Отряд Александра первым высадился на берег Илиона. Царь, ощущая торжественность момента, обратившись к военачальникам, произнес:
– Боги предназначили мне войти в пределы Азии! В священном месте легендарной Трои мы должны почтить память ахейских и троянских героев.
Начало походов по землям Азии Александр решил ознаменовать состязаниями среди друзей.
Первыми были состязания в беге вокруг кургана Ахилла. Нагие военачальники во главе с царем бежали с веселыми криками, раздававшимися все громче по мере приближения к цели. Первым добежал Неарх.
Затем начались состязания по борьбе.
– Послушай, Гефестион, – обратился Александр к другу, – не побороться ли нам с тобой, как в детстве? Какими Геркулесами были мы тогда!
И два друга с азартом начали бороться по всем правилам. В борьбе с Гефестионом победителем вышел Александр. В борьбе с Пердиккой победил Селевк.
После окончания состязаний Александр возложил венок на могилу Ахилла. На могиле Патрокла то же самое сделал Гефестион. Этим Александр с Гефестионом освятили свою нерушимую дружбу, подобную дружбе Ахилла и Патрокла.
С нежностью посмотрев на Гефестиона, Александр обратился к друзьям:
– Ахилл был счастливейшим из смертных: при жизни у него был преданный друг Патрокл. А после смерти его славу воспел Гомер.
Птолемей спросил Александра:
– Не потому ли великий поход в Азию ты начинаешь от стен древнего Илиона, воспетого Гомером?
Александр уверенно и твердо ответил:
– Азия падет перед предводителем Эллады, как в древние времена пала перед ахейцами неприступная Троя.
Гефестион торжественно процитировал великого Гомера:
– «Бог войны испустил крик, подобный реву десяти тысяч сражающихся воинов…»
Александр продолжил:
– «.. И греки, и троянцы охвачены ужасом, до того громок и могуч голос ненасытного бога войны».
Внезапно почувствовав себя мальчишкой, он гордо вскинул голову и крикнул:
– Я – Ахилл, сын Пелея!
Гефестион подхватил:
– Я – Патрокл, сын Менетия!
Неарх поддержал:
– Я – Одиссей, сын Лаэрта!
Один из гетайров, внимательно следивший за игрой, спросил:
– Ахейцы есть. А где троянцы?
Птолемей сделал широкий жест в направлении курганов.
– Троянцев нет! Все они лежат в этой земле.
Никто не хотел быть троянцами и продолжать игру.
На лице Александра промелькнула легкая тень огорчения.
Тогда вперед выступил Клит:
– Я Гектор, сын Приама.
На сторону Гектора встали еще несколько воинов. И началась яростная схватка.
Направо и налево «ахейцы» и «троянцы» разили мечами пустоту, издавая победные крики. Внезапно Ахилл-Александр ранил Гектора-Клита. Все мгновенно остановились. Александр подошел к Клиту и крепко обнял его.
«Какой страшный был тогда знак богов! – с болью подумал Селевк. – Через несколько лет Александр убил горячо любимого им и всеми нами Клита!»
Для македонян герои Троянской войны были людьми из плоти и крови, незримо присутствовавшими на этой земле.
Вечером Александр в сопровождении самых близких друзей отправился в храм Афины, где жрецы хранили щит Ахилла и его доспехи.
Когда друзья подошли к храму, их уже ждали жрецы. Верховный жрец с глубоким почтением приветствовал молодого царя:
– Хвала и слава тебе, царь Александр, освободившему покоренные персами народы Эллады. Эллинские города, расположенные на азиатском берегу, будут с радостью встречать македонскую армию. Ради нашей Эллады, ради наших очагов, ради всего, что мы любим и чтим, будь победителем!
Войдя в храм, Александр долго рассматривал щит Ахилла.
Прекрасно отделанный с внутренней и внешней стороны, окаймленный трехгранным выступом из блестящего металла, держащийся на пряжке, покрытой пятью слоями серебра, украшенный изображением героя – таким он предстал взору царя.
Александр обратился к верховному жрецу:
– Если я буду владеть доспехами своего предка Ахилла, то буду непобедим!
В полной тишине македонский царь положил на алтарь Афины свой собственный щит как жертвенный дар.
Посоветовавшись с другими жрецами, верховный жрец торжественно вручил доспехи Ахилла Александру:
– Вручаем тебе доспехи великого Ахилла. Будь достоин их.
Приняв бесценный дар, Александр спросил:
– Будет ли моя судьба равной судьбе Ахилла?
– Она превзойдет судьбу Ахилла, если ты сделаешь такой же выбор: короткая жизнь, исполненная славы, или жизнь долгая, но бесславная, – ответил верховный жрец.
Александр надел на голову шлем Ахилла. Радостью и торжеством осветилось его лицо!
– Я сделал выбор! И впредь сделаю все, чтобы достичь поставленной цели, чтобы победы оправдали бы понесенные жертвы, как оправдали их победы Ахилла.
Окинув царя долгим взглядом, верховный жрец торжественно изрек:
– Это выбор богов. То, что называют свободой, заключается в возможности, предоставляемой нам богами, среди деяний выбрать то, что мы должны совершить.
Взяв в руки копье и щит великого Ахилла, Александр, как священную клятву, произнес:
– «Будет некогда день, и погибнет великая Троя, старец погибнет Приам и народ копьеносца Приама».
