Как мы видим, Гитлер и его приспешники прекрасно усвоили и достойно воплотили в жизнь фантастические бредни своих средневековых предтеч. По всей вероятности, воспитанники «орденсбургов» и сегодня находятся в рядах тех, кто вопреки урокам истории ратует за «великую Германию» и мечтает о мировом господстве. Вполне возможно, что именно они ныне составляют костяк другой, столь же секретной и столь же чудовищной организации, как фема.
Фема сегодня – это подпольное нацистское террористическое общество, основной задачей которого является борьба против немцев, выступающих против фашизма и реваншизма. Собственно говоря, самая идея отнюдь не нова, сомнительная честь «первооткрывателя» и здесь принадлежит Тевтонскому ордену.
Уже много веков назад простое упоминание фемы внушало ужас крестьянам и бюргерам во всех уголках германских земель. Тайное орудие господства рыцарей, фема по существу являлась своеобразной инквизицией, которая свирепствовала на территории «Священной Римской империи германской нации», сея страх и смерть среди её подданных. Цель – держать в повиновении народные массы, средства – террор против населения. Действовала тайная «жандармерия» Немецкого ордена по ночам, похищая свою беззащитную жертву прямо из постели, невзирая на стоны и вопли домочадцев. Затем виновный представал перед «судом фемы» («Фемгерихт»), откуда путь был один – на смерть. Но прежде чем подвергнуться мучительной казни, которую сами рыцари и творили, осуждённый официально «исключался из тевтонской общины», то есть помимо физического насилия подвергался ещё и моральному унижению.
Таким образом, таинственная фема была призвана охранять привилегии феодальных властителей Германии, а посему пользовалась особым покровительством не только гроссмейстера ордена, но и высших иерархов империи. Прусское юнкерство, потерпевшее поражение в первой мировой войне, восприняло изуверскую тактику средневекового судилища и, возродив фему, поставило её на службу германскому милитаризму. Её жертвами стали сотни немцев, повинных с точки зрения фанатиков пангерманизма в предательстве «интересов фатерланда». Не исключено, что и вожди немецкого рабочего класса Карл Либкнехт и Роза Люксембург погибли от рук палачей из этой организации. Даже такой консервативный политический деятель, как министр иностранных дел Германии Вальтер Ратенау, и тот был приговорён террористами к смерти за подписание Рапалльского договора с Советской Россией. Наглость фемы, в состав которой входили высшие чины офицерского корпуса, почитавшие за честь «убить красную свинью», не знала границ.
Нацизм, усвоивший всё самое гнилостное, фанатическое и отвратительное из тевтонского арсенала Германии, взял на вооружение и «Фемгерихт».
При Гитлере, правда, необходимость в феме как таковой отпала. Действительно, зачем нужны были тайные убийства, когда их можно было совершать открыто? Но её традиции продолжили банды СС, СА и гестапо, кадры которых, кстати говоря, частично формировались из бывших террористов-боевиков. Но это не значит, что фема прекратила своё существование навсегда.
Словно зловещий Феникс, восстала она из пепла и руин разбитого «тысячелетнего рейха», не дотянувшего и до тринадцати лет своего существования, и, объединив недобитых нацистских маньяков (в основном – бывших офицеров вермахта и гестапо), вершит суд и расправу над немцами, единственная вина которых в том, что они хотят жить в мире с другими народами.
Многое из идеологии и практики Тевтонского ордена взяли на вооружение немецкие фашисты. Национал-социалистская рабочая партия Германии (НСДАП) во главе со своим фюрером методично и психологически изощрённо приступила к тому, чтобы разбудить в немецком народе религиозные импульсы и ответить на вопрос о смысле жизни именно в религиозно-экзальтированном плане. Наряду с философией и идеологией нацистская Германия предлагала и примитивно-мистическую космологию, нацеливаясь не только на интеллект, но и на психику и бессознательное, «потустороннее». При этом использовались старинные приёмы тевтонцев: церемонии, песнопения с ритмическими повторами, риторика, краски, свет. Знаменитые фашистские съезды в Нюрнберге были не только политическими форумами, но и хитро инсценированными театрализованными представлениями. Всё – краски униформы и знамён, структура размещения участников и зрителей, ночное время, использование прожекторов, ход всего действа – было заранее точно рассчитано.
В кинохронике тех лет показаны люди, которые, находясь в состоянии экстаза, кричат: «Зиг хайль! Зиг хайль! Зиг хайль!» – и приветствуют Гитлера, как некое божество.
Причём если сравнить речи фюрера с декларациями гроссмейстеров Тевтонского ордена, то бросается в глаза сходство: риторика их вовсе не убедительна, в большинстве случаев она почти по-детски примитивна, банальна. Речи эти, однако, полны злобной энергии и ритма, подобного ударам в тамтам.
И этот взятый у тевтонцев способ произнесения речей, вкупе с заразительными эмоциями масс, собранных на тесном пространстве, помпезностью и театральностью вызывал общую истерию, по сути религиозный экстаз. Сам же Гитлер превращался в чёрного мессию.
Интересно высказывание наблюдателя тех времён:
«Нужны были минуты, иногда секунды, чтобы народ видел в фюрере не человека, а мессию Германии. Собрания и в первую очередь партийные съезды часто принимали квазирелигиозный характер. Все действа были направлены на то, чтобы создать сверхъестественную, религиозную атмосферу».
Тогдашний бургомистр Гамбурга пошёл ещё дальше:
«Нам не нужны священники и пасторы. Через Гитлера мы общаемся сразу с богом. У фюрера много черт Иисуса».
В апреле 1937 г. группа христиан Рейнской области единогласно проголосовала за такую резолюцию: «Слово Гитлера – божий закон, его предписания и приказы имеют божественный авторитет».
По-видимому, самые ценные сведения о мышлении Гитлера в тот период оставил Герман Раушнинг, один из тех, кто ещё в 1926 г. примкнул к НСДАП. Затем он превратился в доверенное лицо Гитлера, в 1933 г. стал президентом Данцигского сената. В 1936 г. эмигрировал в Швейцарию, затем – в США.
Незадолго до начала войны он опубликовал две книги, в которых привёл множество высказываний нацистского лидера. Во время своих бесед с Раушнингом Гитлер неоднократно возвращался к тому, как многое он взял из теории и практики Тевтонского ордена:
– Я фантазировал массу, превратив её в инструмент моей политики. Я разбудил массу. Я возвысил её над нею же самой, я дал ей смысл существования и функции. На массовых форумах мысль исключается. Мне нужно это состояние, оно обеспечивает мне наибольшую эффективность моих речей. На собрания приходят все, кто становится массой, хотят они этого или не хотят. Интеллектуалы и буржуа так же, как и рабочие. Я делаю из народа смесь. Я говорю с ним как с массой…
Далее Гитлер разглагольствует в том же духе:
– Я научился этому у иезуитов и тевтонцев. Иерархическая структура и воспитание символами и ритуалами, то есть вдалбливание без понимания, а путём оплодотворения фантазии магическим воздействием культовых символов – это Опасное и Великое, мной Предпринимаемое… Наша партия должна походить на орден, исповедующий иерархический порядок светского священничества.
Как считают западные исследователи, нацизм перенял не только вспомогательные функции религии, но и сам превратился в религию фашистского государства, взяв многое от Тевтонского ордена.
Если Гитлер считал себя мессией новой религии, то его «священниками» были одетые в чёрное эсэсовцы. Известно, что фюрер называл Генриха Гиммлера, рейхсфюрера СС, «моим Игнатием Лойолой», проводя параллели не только между тевтонцами и СС, но и между иезуитами и этой зловещей организацией.
Во многих отношениях СС действительно было построено как «Общество Иисуса», с сознательным использованием иезуитских методов психологического воздействия и воспитания.
Однако не следует забывать, что и само «Общество Иисуса» большую часть своей структуры, тактики и методов переняло у таких древних духовно-рыцарских орденов, как тамплиеры и тевтонцы.
Сам Гиммлер рассматривал СС как орден, как современный образец рыцарей в белых плащах и с чёрными крестами. Что касается привлечения в эту организацию новых членов, структуры и ритуалов, то здесь строго соблюдались все правила, свойственные Тевтонскому ордену. Сложная процедура посвящения в эсэсовцы должна была напоминать торжественный акт приобщения к рыцарству. Кандидаты в неофицерский состав обязаны были представить документальную родословную по меньшей мере за последние 25 лет, а будущие офицеры СС – за 300 лет, доказывающую «чисто арийскую кровь».
Такая атрибутика, как иерархические кольца и кинжалы, а также руны, должна была свидетельствовать о святости германской крови и о нордическом происхождении эсэсовцев. Серебряные рунические знаки украшали рукава и воротнички эсэсовского кителя. И сама эмблема организации – двойное «S» в виде двух зигзагообразных молний – истолковывалась как руна «Sig» – знак власти, – обозначавшая в древнегерманских племенах молнию в руках бога грома (по некоторым источникам Тора или Донара, по другим – Вотана).
