вопросам, вносил свою долю в редактирование их журнала и иногда даже читал проповеди в местных мечетях.
Он устроил в своей квартире место собраний, где братья проводили всю ночь во главе со своим шейхом Али Аль-Мануфи. Молодой человек был особо ревностным и всегда искренне готовым отдать все свои силы, деньги и интеллект призыву к исламу. Как выражался его наставник, это был призыв, поддерживающий традиции предков, суннитским путём, суфийской истиной, политической группой, спортивной ассоциацией, научно-культурной лигой, экономической компанией и социальной мыслью. Шейх Али Аль-Мануфи также говорил:
— Изучение ислама и его заветов даёт исчерпывающий ответ на все проблемы людей как в этом мире, так и в будущей жизни. И те, кто полагает, что его учение ограничивается только духовной стороной или поклонением Богу без всего остального, ошибаются. Ислам — это вероучение, поклонение Богу, родина, национальность, религия, государство, духовность, Священная Книга и меч…
Один из присутствующих при этом молодых людей заметил:
— В это мы верим. Но мы застыли на месте. Нами управляет язычество с его законами, традициями и фигурами…
Шейх Али сказал:
— Необходимы призыв и проповедование, формирование ревностных приверженцев, а затем придёт этап проведения этих целей в жизнь…
— И сколько нам ждать?
— Будем ждать, пока не окончится война. Почва будет подготовлена к нашему призыву. Люди перестали доверять партиям, а когда настанет подходящее время для призыва, каждый член «Братьев» вооружится Кораном и оружием…
Тут подал свой мощный зычный голос Абдуль Муним:
— Давайте готовиться к длительной борьбе. Наш призыв обращён не к одному лишь Египту, а ко всем мусульманам в мире. И мы не добьёмся успеха, пока Египет и исламские страны не будут объединены по кораническим принципам. До тех пор мы не вложим наши мечи в ножны, пока не увидим, что Коран стал конституцией всех мусульман…
Шейх Али Аль-Мануфи сказал:
— Сообщу вам радостную весть: наш призыв распространяется, с Божьей помощью, повсюду. Сегодня у нас есть отделение даже в каждой деревне. Это призыв Аллаха, а Аллах не оставляет без поддержки тех, кто помогает Ему…
В то же самое время не менее горячий спор происходил на первом этаже того же дома, хотя и отличался по цели. Правда, здесь присутствовало не так много участников. Часто по ночам Ахмад и Сусан собирались с некоторыми друзьями, принадлежавшими к различным конфессиям и национальностям, по большей части из сферы журналистики. В тот вечер их посетил мастер Адли Карим. Он был в курсе теоретических споров, которые там проводились, и заявил им:
— Хорошо, что вы изучаете марксизм, но помните, что его исторический детерминизм это всего-навсего неизбежность, возникающая не из расположения звёзд на небе, а зависящая от воли и усилий человека. И наша первейшая обязанность заключается не в том, чтобы философствовать, а в том, чтобы повысить осведомлённость рабочего класса о его исторической роли, которую он призван сыграть ради спасения и себя, и всего мира…
Ахмад сказал:
— Мы переводим ценные книги по этой философии для образованной элиты, читаем вдохновляющие лекции для борющихся рабочих. Оба эти фактора незаменимы…
Мастер Адли Карим ответил:
— Однако развращённое и коррумпированное общество может преобразоваться только руками рабочих. Когда сознание рабочих наполнится новой верой, и весь народ станет единой волевой массой, нас не остановят ни варварские законы, ни пушки…
— Все мы верим в это, однако завоевание умов интеллигенции будет означать контроль над группой кандидатов в руководители и лидеры…
Тут Ахмад заявил:
— Профессор, я бы хотел добавить кое-что ещё: по опыту мне известно, что не так-то легко убедить образованных людей в том, что религия — это суеверие, а загробная жизнь — это заблуждение и усыпление народного сознания. Но высказывать простому народу подобные идеи опасно. Самое серьёзное обвинение, которое наши враги используют против нас — в том, что они клеймят нас вероотступниками и безбожниками…
— Наша первая задача состоит в том, чтобы бороться с попустительством, вялостью и покорностью. Покончить с религией же будет возможно только после политического освобождения, которое можно достичь только с помощью революции. В целом же, нищета сильнее веры, и всегда для нас мудрее всего будет обращаться к народу, говоря с ним на его языке…
Профессор посмотрел с улыбкой на Сусан:
— Вы верили в труд. Неужели брак убедил вас в ценности дискуссий?
Она понимала, что он дразнит её, однако серьёзно заметила:
— Мой муж выступает с лекциями перед рабочими в отдалённых предместьях и руинах. А я без устали распространяю листовки…
Ахмад удручённо заметил:
— Недостаток нашего движения в том, что оно привлекает в свои ряды многих неискренних оппортунистов, из тех, кто трудится только с целью получить вознаграждение или ради узкопартийных интересов!
Покачав своей крупной головой в знак явного презрения, господин Адли Карим сказал:
— Мне это хорошо известно, но также мне известно, что неверующие Омейяды унаследовали власть над исламским миром, и вместе с тем, они распространили его по всему древнему миру до самой Испании!! Так что мы вполне имеем право воспользоваться этими людьми. Но одновременно нам следует предостеречь их. Не забывайте, что время играет на нас, но при условии, что мы отдадим делу все свои силы и принесём себя в жертву….
— А как же «Братья-мусульмане», профессор?! Мы уже почувствовали опасность от них на своём пути!
— Я это не отрицаю, но они не так опасны, как вы себе представляете. Разве вы не видите, что они обращаются к народу на том же языке, что и мы, и говорят об исламском социализме? Даже реакционеры сочли необходимым позаимствовать наш лексикон. Если они опередят нас, совершив революцию, то воплотят некоторые из наших принципов, даже частично. Но они не остановят поступательное движение времени к неизбежной цели. И к тому же распространение знаний — это гарантия того, что мы выгоним их, как свет прогоняет летучих мышей!
* * *
Хадиджа следила за всеми проявлениями
