Каирская трилогия - Нагиб Махфуз

— Тебе пора отправляться в кофейню…

Ясин резко возразил:

— Ну нет, я останусь с тобой…

Камалю лучше всех остальных был знаком темперамент брата, и потому он сказал:

— В этом нет никакой необходимости…

Ясин подтолкнул перед собой Камаля и сказал:

— Она моя мать столько же, как и твоя!

Камаля внезапно охватил страх за Ясина! Правда, жизнь в нём била ключом словно в огромном верблюде, но до каких пор он будет терпеть жизнь, переполненную страстями?.. Сердце его наводнила скорбь, но вдруг мысли вернули его в лагерь Ат-Тур.

«Я верю в жизнь и в людей», так он сказал. «И считаю себя обязанным следовать высоким идеалам, пока верю, что в этом и заключается правда, а отступление от этого является малодушием и бегством. Я также считаю своим долгом восстать против тех идеалов, что считаю ложными, и отступление от этого будет предательством!

Ты давно спрашиваешь себя — что есть правда, а что — ложь? Возможно, сомнение есть своего рода бегство, как и суфизм, и пассивная вера в науку. Можешь ли ты быть идеальным учителем, идеальным супругом и вечным революционером?!»

Когда они поравнялись с магазином Аш-Шаркави, Ясин остановился и сказал Камалю:

— Карима попросила меня купить некоторые принадлежности для будущего новорожденного… С твоего позволения…

Они вошли в маленький магазинчик, и Ясин принялся выбирать вещи для будущего ребёнка: пелёнки, чепчик, сорочку… И тут Камаль вспомнил, что его чёрный галстук, который он не снимал почти год в знак траура по отцу, износился, и ему нужен новый, чтобы предстать в нём в ещё один скорбный день. Когда продавец закончил дела с Ясином, он обратился к нему:

— Пожалуйста, дайте мне чёрный галстук…

Каждый из них взял свой свёрток, и вместе они покинули магазин.

Закат тихо источал по капле бронзу, пока они вместе бок о бок шли домой…