назад. Да, осталось всего-то три дня! Интересно, сколько дней отведено ему самому? Он подошёл к Аише и спросил её:
— Когда и как это произошло с ней?
Вместо неё ему ответила Умм Ханафи:
— Мы вдвоём сидели в гостиной, затем она встала и направилась в свою комнату, чтобы надеть пальто и выйти на улицу, и сказала: «Когда я совершу паломничество к гробнице Хусейна, я зайду в гости к Хадидже», и удалилась в комнату. Сразу после того, как она вошла туда, до моих ушей донёсся звук падения чего-то, и я бросилась туда, найдя её распростёртой на полу между кроватью и шкафом. Я подбежала к ней и позвала госпожу Аишу…
Аиша сказала:
— Я быстро пришла и обнаружила её в том самом месте, и мы вдвоём перенесли её на кровать. Я стала спрашивать, что с ней, но она не ответила мне, и не говорила вообще. Когда она заговорит, брат?
Он беспокойно ответил:
— Когда того захочет Господь!
Он отошёл к дивану и сел, поглядев на грустное и бледное молчаливое лицо. Да уж, лучше ему подольше на него смотреть вот так, ведь в скором времени он уже не сможет это сделать. Сама эта комната изменится, как и обстановка во всём доме в целом. Никто больше в этом доме не позовёт «Мама!» Он и не представлял себе, что её смерть принесёт его сердцу такую боль. Разве он ещё не знаком со смертью?.. Почему же?.. Он достаточно пожил на этом свете и имел большой опыт, чтобы не испугаться смерти. Вот только колющее чувство из-за вечной разлуки с ней причиняет боль. Возможно, в том следует порицать своё сердце — несмотря на все пережитые им страдания, оно вновь испытывало боль, как в юности. Как же она любила его, всех и вся в этом мире!
«Однако душа обращает внимание на эти прекрасные качества только в момент разлуки, и в этот важный момент твою память переполняют образы различных мест, дат и событий, потрясших её до самых глубин. Свет сливается со мраком, и синева раннего утра смешивается с зеленью сада на крыше, а жаровня для кофе — с мифами и сказками, воркование голубей — с нежными песнями. Это была замечательная любовь, о неблагодарное сердце! Возможно, завтра ты скажешь, что и впрямь смерть забрала самого любимого для тебя человека. Возможно, из слёз твоих будут течь слёзы, пока сама старость не упрекнёт тебя. Трагическое видение жизни не лишено наивной ребяческой романтики, и самым достойным для тебя будет отважно смотреть на неё как на драму со счастливым концом — смертью. Спроси себя — до каких пор ты будешь напрасно тратить свою жизнь?.. Мать умрёт, проживя полную жизнь, но что сделал в жизни ты сам?»
* * *
Он проснулся от шума шагов: это потрясённая Хадиджа стремительно влетела в комнату и направилась прямо к кровати матери, зовя её и спрашивая, что с ней. Боль Камаля усилилась вдвойне из-за этого, так что он даже испугался, что выдержка может подвести его в какой-то момент, и вышел из комнаты матери в гостиную. Почти сразу прибыли Ясин, Зануба и Ридван, которые пожали руку Камалю. Не вдаваясь в подробности, он рассказал им о её болезни, и они вошли в её спальню. Камаль же остался один в гостиной, пока к нему не вернулся Ясин, который спросил:
— Что тебе сказал врач?
Камаль мрачно ответил:
— У неё паралич и воспаление лёгких. Всему придёт конец в течение трёх дней…
Закусив губу, Ясин грустно сказал:
— Нет власти и могущества, кроме как у Аллаха…
Присев, он пробормотал:
— Несчастная, всё произошло так внезапно! Она не жаловалась в последние дни на плохое состояние?
— Нет, как ты знаешь, она не привыкла жаловаться, но иногда выглядела уставшей…
— Не стоило ли тебе позвать к ней врача раньше?
— Для неё не было ничего более ненавистного, чем советоваться с врачами!
Через некоторое время к их разговору присоединился Ридван, который сказал Камалю:
— Считаю, что её следует поместить в больницу, дядя!
Грустно покачав головой, Камаль заметил:
— В этом нет нужды. Фармацевт пришлёт сюда знакомую медсестру, чтобы сделать инъекцию…
С мрачными лицами они замолчали. Тут Камаль вспомнил одну вещь, которой не стоило пренебрегать по правилам вежливости, и спросил Ясина:
— Как состояние Каримы?
— Должна родить на этой неделе. Так, во всяком случае, утверждает акушерка..
Камаль пробормотал:
— Да поможет ей Аллах…
Ясин сказал:
— Новорожденный появится на свет, пока его отец пребывает в местах заключения…
Тут раздался звонок в дверь: то был Рияд Калдас, которого Камаль встретил и проводил в свой кабинет. По дороге туда Рияд сказал:
— Я спросил о тебе в школе, и секретарь передал мне новость. Как её состояние?
— У неё паралич. Врач сказал мне, что всё закончится через три дня…
Рияд нахмурился и спросил:
— Нет ли возможности что-то сделать?
Камаль в отчаянии покачал головой:
— Видимо, даже лучше, что она без сознания и не знает, что её ждёт…
Когда они оба присели, он саркастическим тоном заметил:
— Да и знаем ли мы вообще о том, что нас самих ожидает?
Рияд улыбнулся и промолчал, и Камаль продолжил:
— Многие считают, что мудрее всего использовать смерть как предлог, чтобы задуматься о ней. Но на самом деле смерть следует рассматривать как предлог задуматься о жизни…
Рияд улыбнулся в ответ:
— Это лучше всего, по-моему. Когда кто-то умирает, давайте спросим самих себя: а что мы сделали в своей жизни?
— Ну, если говорить обо мне, то я не сделал ничего в жизни. Вот о чём я думал…
